Вера Чиркова - Заложница. Сделка

— А говорят, будто никто не знает, куда подевались феи? — тотчас припомнила тень.

— И это так, — подтвердил Ительс. — Однако есть в глуши восточных холмов местечко, под названием «спящий лес» где засыпает любой, перешедший границу. Тому, кто пройдёт предварительные испытания, драконы обещают выдать на время амулет, защищающий от магического сна…

— Неужели пока ещё никто не сумел войти в этот лес? — Скептически поднял бровь Хатгерн, вовсе не считавший себя исключительным.

— Время от времени входят, — мрачно вздохнул Тарз. — И даже выносят заснувших эльфов и гольдов. Но вот отыскать фею и тем более разбудить ещё не смог никто. Они ведь, когда засыпают, становятся почти невидимыми и невесомыми, так уж устроены.

— Так может, их и нет в том лесу?

— Есть, эльфы могут находить их по особым признакам. Но это уже не наша тайна, — резко прервал разговор Тарз и подтянул к себе очередное блюдо с закуской. Остальные последовали его примеру.

— А можно ещё вопрос… про артефакты? — осторожно осведомился Ительс, когда все наелись и блуждали по столу взглядами в поисках чего-то особенного. Угощали в приюте очень щедро и изысканно.

— Вот, — не стал вредничать Хатгерн, успевший за время обеда определиться в своём отношении к этим шпионам.

Несомненно, они люди и существа пронырливые и ушлые, но стоят на страже интересов своей многорасовой страны и значит с равной долей могут считаться и стражами и дознавателями. А всех представителей этого нелёгкого ремесла герцог уважал, особенно таких профессионалов, как эти, очень ловко умеющие прикидываться дикими и неотёсанными невежами. И раз ему предстоит какое-то время, а возможно и всегда, жить с этой стороны гор, то очень неплохо бы стать им хотя и не другом, но хоть достойным доброго отношения человеком.

Блеснули жаркими бликами грани ритуального клинка, на котором лукавые нагарды ещё на мосту заметили какой-то особый знак и все присутствующие замерли, внимательно разглядывая вьющиеся по окаёмку загадочные знаки и огненные опалы, вставленные в розетки, напоминающие разинутые хищные пасти.

— Драконий клинок, — тихо определил Изор, и старший огр метнул в него преувеличенно сердитый взгляд.

— Помалкивай!

— Ещё вот, — аккуратно вложив клинок в ножны, герцог поднял руку со снятым и накрученным на кулак поясом.

— Один из двенадцати, — отстранённо заметил Ительс, — есть легенда… запирая отверженных на побережье, старшие расы для защиты и как знак доверия выдали двенадцать таких поясов тем, кому препоручал свои судьбы опальный народ.

— Очень интересно, — задумчиво кивнула тень, — но я слышала эту легенду немного по — другому. Будто они взаимосвязаны и пока существует эта связь, народ прибрежных герцогств минуют катаклизмы и всеобщие войны.

— Наверняка она не беспочвенна, — буркнул Тарз, следя с какой привычной ловкостью Харн застёгивает на торсе герцогскую регалию. А ещё что-нибудь есть?

— Есть, — затаённо усмехнулась тень, и первой подняла вверх запястье, позволяя рукаву опуститься вниз и приоткрыть браслет напарника.

— Да, — согласно кивнул ей герцог, и приобняв невесту левой рукой, поднял свой артефакт рядом с её.

— Ого… — присвистнул Изор, ошеломлённо разглядывая это чудо, мягко сиявшее для него зеленоватым светом, — и откуда это у вас?

— Из моего сундука, — коротко фыркнул Харн, ну не объяснять же им невероятную историю дивного преображения браслетов?

— Очень хороший сундучок, — уважительно рыкнул Тарз, как-то по — особому рассматривая герцогскую чету, — жаль, у меня такого нет. Зато есть совет… совсем маленький.

— Спасибо, — серьёзно произнёс Харн, глядя в хитрые глазки огра, — если ты решишь его дать, возьмём с удовольствием.

— Я-то дам… — притворно засомневался старший шпион вампиров, — только особого удовольствия не обещаю. Но решать вам.

— Давай, — сухо обронила тень, начиная догадываться, какой совет может дать огр.

— Не женитесь… пока не вернётесь домой.

— Тарз! — зарычал герцог и огр мрачно кивнул.

— Я предупреждал.

— Спасибо! — проникновенной улыбкой поблагодарила его тень и потянула Харна за руку, — идём в свою комнату, дорогой? Я устала.

— Они правы, — закончив занавешивать зеркала и окна, тихо и печально сообщила Таэльмина жениху, следившему за её действиями из массивного кресла.

— Иди сюда и объясни все подробно, — мягко позвал он, и облегчённо выдохнул, когда тень не стала спорить или упрямиться, — кто прав, и почему?

— Ганти и вампир… ну и Тарз. Не выйдет из меня тебе старшей жены. Я сразу не стала это объяснять… так было проще, но теперь понимаю, как неверно поступила.

— Во — первых, не старшей, — а единственной, — строго поправил Хатгерн и тотчас нежно ей улыбнулся.

Конечно, Таэльмине трудно поверить в его слова… он и сам ещё несколько дней назад даже близко не собирался говорить такие девушке, выбранной в лаэйры лишь за её умение шпионить и драться без всяких правил. Но зато теперь сам Харн горячо в них верит. И не просто верит, а ощущает каждой клеткой своего тела и каждым уголком души, как правдиво это заявление. Да и то, как Таэль сидит у него на коленях, позволяя крепко обнять себя, нежно поглаживать напряжённые плечики, и осторожно прикасаться губами к щеке, тоже очень правильно, словно она, наконец, нашлась, его единственная, и заняла давно дожидавшееся её место.

— А во — вторых, — добавил он, с сожалением переставая её целовать, — объясни мне, почему ты так считаешь… будем вместе думать, как решить эту проблему.

— Это невозможно… я давала клятву. Но ты же можешь догадаться?

— Конечно, — уверенно кивнул Харн, — особенно если ты мне намекнёшь. Итак, ты дала клятву… не рассказывать никому… о чем? И когда это было?

— Пять лет назад, — тихо вздохнула тень и с надеждой взглянула в сосредоточенно нахмуренные глаза герцога. Догадается или нет?

— Тебе тогда было всего шестнадцать, — начал распутывать клубок неизвестности Харн, — так чего же опасались твои наставники? Ведь это они взяли с тебя клятву?

Тень молча кивнула и откровенно вздохнула.

— Итак… чего могут бояться мастера — тени, несколько лет обучающие юную графиню, когда ей исполняется шестнадцать? — Хатгерн задумчиво смотрел на тень, не прекращая поглаживать её спину и пытался представить себя наставником юной девушки, почти девочки.

Какая внезапная проблема может помешать её успешному обучению, ведь уже несколько лет Таэль с успехом овладевает премудростями особого искусства, и даже считается способной ученицей? Его память тщательно просеивала воспоминания обо всех, сказанных Ганти и хозяевами приюта словах, и проскользнувших намёках, ища наиболее веские и правдоподобные поводы для тревоги, ради которой Ганти взял с ученицы клятву. И внезапно сам собой возник новый вопрос, какую можно было измыслить клятву, чтобы Таэль и сейчас, по прошествии пяти лет, боялась её нарушить?