Татьяна Ахметова - Запретные сказки

— Мама, вызолоти у меня. Может, после позолоты какой жених позарится на меня. Глядишь, и замуж возьмет. Мама, вызолоти у меня, я тебя очень прошу.

— Ну, давай же, спроси у солдата, сколько он возьмет?

Вот она пошла, спросила у солдата:

— Сколько возьмешь?

— Только сто рублей. И с таким условием золотить: трое суток лежать в раскорячку, чтобы высохло золото.

Катя согласилась, деньги заплатила. Перво-наперво солдат забрался на нее, откачал и нюхательным табаком намазал. Трое суток велел не двигаться. Вторая позавидовала. Вызолотил и у нее за сто пятьдесят рублей. Третья дочка тоже захотела. За третью дочь взял двести рублей. И сама вздумала позолотить, с нее он взял сто рублей. Все четверо и лежат в спальне в раскорячку. Вызолотил у прислуги за семьдесят пять рублей. Горничной вызолотил за пятьдесят рублей. Пошел солдат домой богатый. По дороге повстречал барина. Барин просит солдата продать ему собачку.

— Триста рублей.

Барин отдал деньги, собачку взял домой. Недалеко отошел, вспомнил, не спросил, как собачку звать. Вернулся.

— Извиняюсь, как зовут собачку?

— Не так дорого, как дорого слово.

— Сколько возьмешь за слово?

— Триста рублей.

Деньги барин отдал.

— Собачку звать Еблаской.

Барин пошел домой, солдат дальше. Приходит барин домой, кличет собачку:

— Ебласка, Ебласка!

Горничная говорит:

— Да, барин, не одна я еблась, а и кухарка, и барыня, и все твои дочки.

Барин остолбенел, пошел на кухню, опять зовет свою собачку:

— Ебласка, Ебласка!

Кухарка говорит:

— Барин, не одна я, а и барыня, и все твои три дочки.

Барин приходит в спальню — все четверо лежат в раскорячку.

— Ты это что?

— А я позолотила, вот теперь клади-ка в золотую-то.

Барин схватил плеть и отхлестал всех. Позолота пропала.

Барин запрягает лошадей.

— Это тот разбойник сделал, у которого я собачку купил.

Отправился вдогонку. Догоняет солдата, а он уже в другой одежде, признать его не смог.

— Не видал ли солдата?

— Прошел, только не знаю — вправо или влево.

— Помоги догнать.

— Я пешком не могу, дай мне лошадь.

Барин отдал пару лошадей, сам пешком пошел. Солдат сел и уехал. Барин вернулся домой, запряг снова пару лошадей и пустился вдогонку. Солдат переоделся проходящим в шляпе.

Барин просит помочь. Проходящий говорит:

— Не могу, у меня под шляпой заграничный соловей.

Проходящий уехал на лошадях, а барин стал стеречь шляпу. Сидел, сидел и думает:

— Дай-ко хоть глазом-то не посмотрю, а руками-то пощупаю.

Сунул руку под шляпу, испачкал руку в говне. Побежал домой, запряг самую лучшую тройку. Солдат слышит тройку, побежал в деревню. На овине бабы молотили. Прибежал на овин.

— Которая пойдет со мной на полчаса, пятьдесят рублей дам. Уговорил.

Одна пошла. Взял две охапки соломы, пошли на полосу. Соломой эту женщину обложил, голую, стоит она в раскорячку. Оставил ее в соломе, заткнул пальцем между ног. Одежду сменил, барин не признал. Вот барин прибегает на полосу.

— Не видал ли проходимца?

— Только на лошадях проехал.

— Помоги поймать.

— Не могу.

— Почему?

— Да вот бочка с пивом, гвоздь вылетел, я пальцем держу.

— Дайте я подержу, а вы съездите.

— Ладно.

Сел на бариновых лошадей и уехал. Барин подержал и говорит:

— Эх, да какое тепленькое пиво-то!

Баба и заговорила:

— Что ты, уговор был на полчаса, а держишь час. Барин испугался:

— Ох, на какую беду напал!

Барин бежать в деревню.

— Не видали на таких-то лошадях человека?

— Эх ты, барин, да он давно сел на машину и уехал неизвестно куда уж.

Барин прослезился, да делать нечего.

В одном огромном селе проживал староста Данила, у которого была дочка да женка. Дочь была здорова и красива. Рядом жила бедная вдова Марья, у которой был сын Иван. Он ходил на летние заработки, денег не приносил.

Одну весну просится:

— Мамаша, пусти меня в бурлаки.

Мать не пускала, а он взял и ушел. Осенью является домой. Принес для себя чистую одежду и тридцать копеек денег. Мать спрашивает:

— Ванюша, принес ли денег на хлеб?

— Сходи к старосте за меркой.

Старуха не хотела было идти, но сын заставил. Вот приходит к старосте и спрашивает мерку.

— На что тебе мерка?

— А Ване деньги мерить.

Староста подумал: «Верно, много денег принес Иван».

Марья принесла мерку домой. Иван пошел в подполье, наклал полну мерку стекла, пересыпал то в мерку то назад. Старостина дочка Матрена это подслушала и вызвала мать. Иван в последний раз тряхнул стекла в подполье, потом взял да два пятиалтынных всунул в обручок мерки, а матери наказал:

— Отнеси мерку, а когда будешь перешагивать через порог, мерку урони из рук.

Мать так и сделала. Пятиалтынные покатились по полу. Старик говорит ей:

— Убери деньги обратно.

Бедная Марья велела взять на гостинцы дочке Матрене:

— У моего Вани денег куры не клюют.

В тот же вечер пришел Иван на посиделки и спросил Матрену:

— Пойдешь ли за меня замуж?

Матрена отказала до следующего дня.

В следующий вечер просила Ивана присылать сватов. Назначили через неделю свадьбу. Иван у тестя просит сто рублей денег взаймы.

— У меня деньги отнесены в банк.

Старик дал Ивану сто рублей. Иван купил в городе кое-что для свадьбы. Но денег все же еще было мало. Второй раз просил на покупку лошади. Старик дал двести рублей.

Провели честь честью свадьбу и живут-поживают. Проходит две недели. Матрена говорит Ивану:

— Скоро папа запросит деньги.

Иван отвечает:

— Честно признаться, у меня совсем денег нет.

Ей не захотелось срамить отца — уйти от Ивана, — стала думать: «Как бы нажить отцу триста рублей? Вот, — думает, — пойду на исповедь, причащусь, не внушит ли Бог, как добыть денег».

Одевшись, пошла в церковь на исповедь. Стала впереди всех. Поп стал махать кадилом и глядеть на Матрену, так же и дьякон, так же и псаломщик. Началась у попа исповедь, дошла очередь Матрены и шепотом поп стал проситься к ней на ночь. Матрена согласилась за сто рублей.

— В какое время?

— В десять часов ночи.

— Ладно.

Поп согласился. Дьякон стоял в углу и это услышал. Когда Матрена из церкви вышла, дьякон догнал ее на крыльце:

— Нельзя ли с вами познакомиться?

— Можно. Только сто рублей, приходи к двенадцати часам.

Дьякон бегом в церковь. Псаломщик, не будь дурак, передал пение товарищам и сам из церкви долой. Нагнав Матрену, тоже просится на ночь. Матрена ему объяснила:

— Приходи в два часа, приноси пятьдесят рублей.

Пришла домой и сказал все Ивану. Они и договорились:

— Как придут, я пущу в дом, в то время ты будь на улице, поставь к окну лестницу и смотри: когда буду раздеваться, беги к воротам и стучи.