Ника Никалео - Одно дыхание на двоих

– Работа. Так что уж прости. Кто был?

– Были все. Пришли даже те, кого я вообще впервые видела. Но это ерунда, конечно, – и, выдохнув, прибавила: – Он ходил за мной, как малый ребенок. Буквально преследовал.

– Кто? Виктор?! – Подруга была в курсе всех последних перипетий в ее жизни.

– Да! – удивленно ответила Виола, как будто это и не мог быть кто-то другой.

– Ну, так чего?! Ты же ему симпатизируешь, – безразлично бросила Катя.

– Но это было уже чересчур. Народ косо смотрел, шептались, посмеиваясь.

– Да ну их! Подумаешь!

– Катюш, я же говорю: это – слишком. Я его предупредила, что не делаю маленьких ремарок.

– И он понял?! – улыбаясь, удивленно вскинула брови Катя.

– Еще бы! Ответил, что и не думал ни о чем таком.

– Ну, вот и чудненько. А ты прям вся разволновалась.

– Я не из-за этого, – прошептала Виола, опустив свои длинные смоляные ресницы.

– Тебя что, это тоже зацепило?! – Катя вытаращила глаза на подругу.

Они молча глядели друг на дружку какое-то время.

– Ты как не слышишь: я больная на всю голову, – вдруг разрыдалась Виола.

– О боже! Подожди, что же ты так бурно реагируешь? Такое бывает. Ну что тут поделаешь. Это – жизнь. Я вообще удивлена, что это с тобой только теперь произошло.

– Почему?!

– Ты очень эмоциональная и темпераментная женщина, к тому же еще и творческая личность, – улыбаясь, искренне ответила Катя.

– Я себя всегда контролирую и не размениваюсь на какие-то рефлексии, – объяснила Виола. – Это мешает.

– А Виктор – очень достойный вариант, – причмокнула Екатерина.

– Вариант?! – взорвалась Виола. – О чем ты говоришь? Какой, к черту, вариант?! У меня семья, и он тоже не одинок, между прочим.

– А брак – это не прививка от чувства, – с улыбкой прошептала опытная подруга.

– И что мне теперь с этим делать? – всхлипнула Виола. – Я не могу ни о чем другом думать, работать, есть, спать, петь, в конце концов!

– О-о, это уже паршиво, – подытожила психолог. – Так сообщи ему, что ты передумала.

– Я не передумала! Этого не может быть. Ты знаешь, как я отношусь к таким вещам. Моя позиция очень жесткая.

– А зачем тебе такие высокие принципы? Кому от этого хорошо? Тебе сейчас хорошо?!

– Невыносимо, – выжала из себя Виола.

– Ну вот. Для чего устраивать самой себе пытки, если должно было быть наоборот? Если приходит настоящее чувство, то это не «просто так». Следовательно, тебе это необходимо. Ты мазохистка, что ли?! За принципы всегда гораздо легче бороться, чем жить согласно им! – и уже полушутя: – Прости, но врач говорит, «если очень-очень хочется, то можно».

В этот миг Виоле показалось, что воздух в помещении сгустился, а время остановилось. И что-то горячее, жгучее начало пульсировать у нее под ложечкой.

– Мне ничего такого не хочется! – вдруг невозмутимо сообщила она.

– Ты меня совсем запутала! То «ни о чем другом думать не могу», а то «не хочется».

– Правильно! – подтвердила она свои слова. – Я могу думать только о нем, вспоминать то, что было. Все. Точка. Как сексуальный партнер он меня абсолютно не интересует!

– Дурочка, это и есть настоящая страсть, – будто открыла ей глаза Катя.

– Я всегда была уверена в том, что страсть – это плотские желания, – отозвалась Виола.

– Да, конечно, есть страстная любовь со всеми последствиями. И когда темнеет в глазах еще в начале каких-то отношений, то это и есть лимеренция, или страсть.

– Лимеренция?! Впервые слышу, – искренне удивилась Виола.

– Один известный в Америке психолог, Теннов, работал над этой проблемой более десяти лет. Он доказал, что именно такая любовь отличается острой эмоциональной нестабильностью и колебаниями между приступами эйфории и маниакальной неуверенности и ревности. Страсть не сводится к влечению и потребности в сексуальной близости. Мотив сексуальности в ней – явление обузданное, второстепенное.

Виола удивленно смотрела на Катю. В ней боролись противоречивые чувства: стыд, жалость к самой себе и отвращение к провозглашенному подругой.

– Скажи мне, Виол… – Катя запнулась. – Но можешь не отвечать, если не хочешь.

– Нет-нет, спрашивай! Какие уже теперь секреты?

– У тебя, кроме Андриана, в жизни хоть кто-то был?

– Ты что? – возмутилась Виола. – Как можно?!

Она озадаченно сжала пухлые губы и откинулась в большом мягком кресле.

– А как Андриан? – поинтересовалась Катя.

– Как всегда, поглощен работой. Фирма пожирает все его время и эмоции. А может, я ему и вовсе безразлична.

– Я так и думала. Все программисты одинаковы, как и те программы, которые они пишут: ноль и единичка, два ноля и две единички и так далее. Ну, тогда тебе проще.

– Кажется, твой не такой, – заметила Виола.

– Только на какую-то каплю, – улыбнулась уголком рта Екатерина.

Она начала заваривать кофе и обдумывать ситуацию, в которую попала ее ближайшая подруга.

У самой Кати первый брак оказался неудачным. Муж – пентюх и бездарь, придя на все готовое, и не думал как-то зарабатывать на созданную семью. Все, что имела Виолина подруга, – заслуга ее отца. Он, главный архитектор Львова, ежемесячно наведывался к дочке и двум взрослым внукам не только из теплых семейных чувств, но и чтобы материально поддержать их.

Юрик, Катькин бывший, подкупил молодую и неопытную Катю охапками роз, романтичными вылазками на природу и своим атлетическим телосложением. Но как только его влюбленность прошла, прекратились поездки за город, обожание и нежности. Тогда же его молодой жене приелись и скульптурные рельефы на теле мужа. Они начали ругаться из-за любой мелочи. Пытались побольнее уколоть и оскорбить друг друга. Впоследствии они привыкли к таким семейным междоусобицам.

Получив университетский диплом психолога, Катя долго не искала работу. «Дебильная специальность», – говорила она и растворялась в семейных заботах. Но когда ее благоверный начал себе еще и подружек заводить, не выдержала и рассталась с ним. Еще и за ремонт в квартире, где они жили, ее папа вынужден был вернуть деньги зятьку. Это было единственным, на что потратился драгоценный Катин муженек. С тех пор его как ветром сдуло. Исчез и даже не звонил по телефону.

Второй раз Катя вышла замуж за мужчину значительно старше. И тоже с предыдущим опытом брака.

– Ну и замечательно, что намного старше, – оптимистично убеждала она отца. – Будет без этих идиотских сорокалетних фортелей! Накушались уже. Благодарю, достаточно.

Их брак влюбленными взглядами и страстными порывами не изобиловал. Но спокойная семейная гавань, очевидно, устраивала этих двух деловых людей. Костик зарабатывал достаточно большие деньги, работая программистом в одной из компаний с иностранными инвестициями. Он искренне восторгался профессией своей жены, отмечая, что она альтруистка. Ведь за такой мизер, по его мнению, помогает людям решить сложные жизненные вопросы.