Вадим Амуров - Игры Богов

– Я вижу, ты старательный парень. Кандидатскую собираешься защищать. По какой теме? – глядя в глаза дипломату, поинтересовался посол.

– Права личности во время вооружённых конфликтов.

– Актуально. – Посол важно провёл ладонью по правой и левой щеке, а затем пальцами погладил чёрные усы, которые были похожи на жирную пиявку, намертво присосавшуюся к верхней губе. – Сейчас в мире полный бардак с правами. – Как впоследствии выяснилось, он прибегал к использованию слова «бардак» в различных контекстах: бардак на улице, бардак в работе, бардак в политике. – Насилуют, убивают, репрессируют, ущемляют. Естественное право на жизнь превратилось в естественное право на смерть. Везде процветают ложь, лицемерие и ненависть.

Посол был доктором философских наук.

Чем дольше Адам разговаривал с послом, тем больше тот ему нравился. Посол вёл беседу так, словно был равного статуса: не ощущалось ни пафоса, ни высокомерия. И напряжение, владевшее Адамом перед встречей, растворилось, подобно тому как растворяется шипучая таблетка в стакане с водой.

Секретарь сначала принесла чай, разлитый по фарфоровым чашкам, душистый аромат от которого начал разливаться по всему кабинету, а затем – тарелку с печеньем.

Пока глава посольства брал дымящуюся чашку и осторожно подносил её ко рту, Адам кинул взгляд в сторону входной двери, рядом с которой размещался кожаный диван на пять-шесть персон с журнальным столиком, на котором стояла непочатая бутылка виски «Blue Label» и лежала пара газет.

– Ты не женат? – спросил посол.

Вопрос был так же закономерен, как яблоко, падающее с дерева на землю.

– Пока нет.

– Не спеши. Ищи жену, которая тебя будет слушаться.

– К сожалению, пока такой девушки не удаётся найти, – ответил Адам, мысленно коснувшись образа своей возлюбленной.

– Ты молодой. Главное, не спеши с выбором. Женщин много, а ты один. – Посол разразился смехом, отчего на его высоком лбу резко обозначились складки, и хлопнул себя рукой по колену.

Он обладал хорошим чувством юмора, и Адам разделил с ним радостное настроение.

Наступила короткая пауза. Посол сменил позу и, поставив локти на стол, подался вперёд.

– Вот что я тебе скажу, Адам. Если ты хочешь делать карьеру в МИДе, это совсем неплохо. Ты и твоя семья будут всегда обеспечены. Карьерный дипломат имеет определённый статус в обществе. Конечно, ты не сможешь жить на широкую ногу, но на хлеб с маслом и икрой тебе будет хватать.

Посол говорил размеренно, степенно, со свойственным ему, как человеку с большой буквы, чувством такта и расстановки. Он выговаривал каждое слово с присущей ему манерой выступления перед публикой, телезрителями, средствами массовой информации.

– За границей ты получаешь хорошие деньги, откладываешь их, чтобы потом, приехав из командировки, распорядиться ими на необходимые цели. В Москве зарплата не такая высокая, но накопленных денег вполне хватит до очередной командировки при разумных тратах. – Посол смотрел на Адама взглядом, напоминавшим гипнотизирующий взгляд удава. – А если хочешь большего от жизни, – на слове «большего» он сделал ударение, – тебе нужно искать что-то более весомое, например, депутатское кресло. Но при одном условии: ты должен чувствовать в себе силы изменить ту жизнь, которой живёшь в настоящее время.

Адам прикинул в уме, сколько времени и денег ему понадобится, чтобы заполучить депутатское кресло, и пришёл к выводу, что до статуса депутата ему так же далековато, как до луны.

Неотложные дела ожидали посла. Его график был плотным, служебный и мобильный телефоны постоянно разрывались от звонков. Ему предстояло ехать на очередную деловую встречу.

Посол встал и протянул Адаму руку. Они вновь обменялись крепким рукопожатием. Адам отметил, что глава дипломатической миссии выше его на целую голову. Посол должен быть высоким, подтянутым, импозантным. Всё-таки он представляет государство – и ему необходимо выглядеть соответствующим образом.

Когда Адам пересекал дверной проём, ему в спину донеслось:

– Ты спортом занимаешься?

Адам обернулся и ответил:

– Да, плаванием и лыжами.

– Плавание и лыжи – это хорошо, но надо потихоньку приобщаться к волейболу.

«Ах да! Совершенно забыл. Посол помимо всего прочего увлекается волейболом и является не то кандидатом в мастера спорта, не то мастером спорта».

– Непременно, господин посол, – отчеканил Адам.

Шёл четвёртый месяц его работы в посольстве.

– Здравствуйте. Можно к вам?

– Да, что у вас?

Адам принял от худощавого мужчины средних лет в кожаном потёртом пиджаке пакет документов и попросил его присесть. Сколько раз он слышал от посетителей ставшие заезженными слова «здравствуйте», «как поживаете?», «не посмотрите ли документы?».

Он вёл приём через пуленепробиваемое окошко.

Напротив него сидела Александра, которая собаку съела на консульских вопросах. У обоих в пользовании находилось по письменному столу с компьютером и канцелярской мелочёвкой в виде ручек, карандашей и рабочих папок.

Выбрала ли Александра профессию дипломата осознанно или нет, оставалось для всех загадкой в посольстве. Ходили слухи, и небезосновательные, что своему назначению на должность она, имевшая два высших образования и кандидатскую степень, была обязана послу, который был хорошо знаком с её родителями.

Двадцатисемилетняя Александра, приятная на лицо, являлась обладательницей необычайно белой кожи, округлых бёдер и пышного бюста, который аппетитно выглядывал из-под разреза платья и плавно колыхался в такт её движению. Она до сих пор оставалась незамужней.

Поговаривали, что у неё был ухажёр на стороне, кто-то из местных. Видели, как по вечерам к воротам посольства подъезжает новенькая иномарка, она садится на заднее сидение и уезжает в неизвестном направлении.

– Адамчик, – она часто прибавляла уменьшительно-ласкательный суффикс к его имени, – мне надо бежать. Доработаешь один, хорошо? Вот ключики, не забудь закрыть сейф.

Александра совмещала основную работу с преподаванием в местном Российско-Славянском университете, в котором читала спецкурс по дипломатическому и консульскому праву. Как у неё хватало сил на всё это – одному Всевышнему было ведомо. Однажды, помогая одной даме перенести фирменный чемодан по ступенькам московского подземного перехода на улицу Китай-Город , Адам заметил: «Как вы, такая хрупкая женщина, таскаете такую тяжесть?» На что она с улыбкой ответила: «Мы, женщины, многое способны выдержать в этой жизни».

Он провожал Александру взглядом, который всякий раз, когда она поворачивалась к нему спиной, автоматически устремлялся на её ноги, хоть и не искушавшие спортивностью форм, но притягивавшие своей женственностью, избалованные ежедневным сидением на рабочем месте и поездками в автомобилях.