Галина Маларёва - Стайка золотых рыбок

«Эрмита», «Эвольвента» и еще пара отрядов из других городов с первых же дней образовали веселую компанию. Они всей толпой ходили на лекции по организации стройотрядовской жизни, специально проводимые для них организаторами сего сборища. Вечерами пропадали на дискотеках, или, собравшись у кого-нибудь в номере, хором пели песни под гитару и рассказывали увлекательные истории.

Все, происходящее там, было до того необычным и забавным, что казалось, проходило понарошку, не на самом деле. Будто в один прекрасный момент, устав от обыденности, толпа взрослых людей решила собраться вместе и поиграть в давно забытые детские игры.

В один из таких вечеров, сидя за игрой в карты в просторной комнате отдыха, Володя вдруг встал и подошел к Алине. Девушка сидела на мягком диване, удобно устроившись там с гитарой в руках, и медленно перебирала пальцами по тонким струнам, пытаясь подобрать аккорды к какой-то недавно услышанной песне.

– Алинка, может, сыграешь что-нибудь? – присев перед ней на корточки, робко спросил он.

– Что сыграть? – нехотя отрываясь от струн, улыбнулась девушка.

– Ну, про цветочки, например! Эта песня у тебя лучше всего получается, – весело откликнулась, сидевшая за столом, Татьяна. – Так, Володь, ты выбыл что ли? – быстрым движением перетасовав колоду карт, не дожидаясь ответа, она начала выкидывать из нее по одной карте каждому игроку по кругу.

Алина научилась игре на гитаре совсем недавно, всего год назад во Владивостоке. Уединившись с инструментом на кухне, она часами изводила всех, находившихся поблизости, жуткими звуками. Монотонно повторяющиеся аккорды, по несколько раз вырывающиеся из-под ее неумелых пальцев, постепенно складывались в стройные мелодии песен.

– Хорошо. Давай про цветочки. – Алина пожала плечами и, усевшись поудобней, мягко провела рукой по струнам.

Все то время, что она пела, Володя молча сидел на полу, прямо у ее ног, и не сводил с нее взгляд, переводя его то на ее губы, то на глаза. Немного смущаясь столь пристальному его вниманию, девушка допела песню.

– Ты здорово поешь, – сказал он, задумчиво наклонив голову на бок.

– Да уж, здорово, – пожав плечами, смущенно улыбнулась Алина. Ей сделалось немного не по себе от той ситуация, что сложилась тогда между ней и Володей. Ну где это видано, чтобы такой симпатичный парень как он, начал вдруг проявлять к ней интерес?

А Володя все продолжал сидеть и смотреть на нее. Алина не могла понять, почему же именно на нее он обратил свое внимание? Вот если бы сестра была рядом – тогда понятно, привычная всем ситуация: они близнецы, ни у кого и вопроса бы не возникло. Но ведь сейчас она одна. Что происходит? Что в ней не так? Она ведь простая девчонка, как все. Вот если посмотреть на ее подругу Татьяну, она куда как интересней: веселая, симпатичная. А Алина? Эти бесконечные «что», «почему», «зачем» вихрем завертелись у нее в голове. Не находя ответа ни на один из них, она лишь слабо улыбнулась, сидевшему перед ней, симпатичному парню с греческим профилем. Будто легкий паралич сковал ей душу, не позволяя пошелохнуться. В тот момент она желала лишь одного, чтобы сидевший перед ней юноша отвел наконец от нее свои, источавшие нежность, голубые глаза. Кто-то за столом вскользь упомянул о дискотеке, которая должна была начаться с минуты на минуту. Это и спасло Алину. Кинув в ответ что-то вроде: «может сходить попрыгать?», девушка быстро встала и аккуратно положила на диван гитару.

– Потанцуем? – вставая следом за ней, спросил Володя.

– Почему бы и нет, – нерешительно улыбнулась она.

На первый же танец, опередив своего друга, Алину пригласил Эрик. Все время, болтая о какой-то чепухе, он, как и Володя, не сводил с нее глаз. Скользя по чертам ее лица, его взгляд словно магнитом тянуло к ее губам. Алина, сильно смущаясь, что-то отвечала невпопад на его предложения. Ее одолевал вопрос, что же такое они нашли в ней? В ее губах? Они же не медом намазаны. Стараясь быть незамеченной, девушка огляделась вокруг. Что-то не похоже было, чтоб парни приглашали девчонок. Вон и Татьяна сидит в стороне, увлеченно беседуя с кем-то незнакомым, вроде как и не рвется танцевать. После Эрика, обменявшись с ним косыми взглядами, Алину на танец пригласил Володя.

Когда стихла музыка, и все разошлись по сторонам, Татьяна подошла к подруге.

– Ты только посмотри, как они вьются вокруг тебя! – заметила она.

– Да уж, вьются… И что они во мне нашли? Ума не приложу. Мне как-то неловко даже.

– Как что нашли?! Неужели тебе ни один из них не понравился? – от удивления она скривила смешную рожицу, от которой Алине вдруг стало весело и, еще минуту назад отягощавшая ее ситуация, в один миг превратилась в незатейливую игру, не требующую к себе никакого внимания.

– Оба понравились. И что из этого? – разведя руками, задорно хихикнула она в ответ.

– Ну, мать… – многозначительно протянула Татьяна, – однако будешь ты у нас сердца разбивать. – Затем она взяла Алину за руку и потянула ее за собой в центр зала. – Пойдем, поскачем еще немного. О, слышишь?! Вроде быстрая началась. Может, эти двое успокоятся на время, – кивнула она в сторону, отвернувшихся друг от друга, командира и комиссара «Эвольвенты», – не будут соревнований из-за тебя устраивать.

– Ну ты даешь! Сказала тоже. Ни кому разбивать сердца я не собираюсь, – удивленно буркнув подруге в ответ, Алина последовала за ней…

Время прошло незаметно. Неделя, проведенная на сборах, вихрем пронеслась, оставив светлое чувство праздника на душе, вселявшее в Алину уверенность в том, что она, не смотря на все ее сомнения, все же сможет быть командиром стройотряда «Эрмита». Лишь один вопрос не давал ей покоя: «Что же такого особенного нашли в ней два ее новых знакомых?».

После поездки, девушка не раз задерживалась у висевших на стенах зеркал, пытаясь рассмотреть себя. Но с их иллюзорной поверхности на нее, как и раньше, смотрело все то же бледное, ни чем не приметное лицо с едва заметным румянцем на щеках, обрамленное мягкими волнами русых волос. Слегка раскосые серовато-зеленые глаза, таившие где-то в глубине искорки ей самой непонятной печали, обрамляли густые ресницы. Слегка приподнятые брови, чуть заостренный на кончике нос, и губы… Вроде ничего особенного, губы как губы, немного припухлые с чуть приподнятыми вверх уголками. Люди говорят, что губы могут быть не менее красноречивыми, чем глаза. Но никакого красноречия в своем отображении девушка не находила. Ей вспоминался случай, что произошел во время одной из лекций. В один из обычных учебных дней она, вместе с остальными студентами ее потока, сидела за длинной, в половину аудитории, партой, в самом конце зала напротив входной двери, и что-то лихорадочно писала под диктовку преподавателя. Посреди лекции дверь тихонько приоткрылась, и внутрь чуть слышно проскользнул ее однокурсник, опоздавший на занятия. Не желая привлекать к себе внимание преподавателя, он осторожно прикрыл за собой дверь и опустился на свободное место рядом с Алиной.