Светлана Черемухина - Я пойду за тобой

– Ты бросаешь мне вызов, девочка? – Марина чуть заметно повысила тон, но Саша уловила это. Любая бы в их отделе заметила подобное.

– Причем тут я? Возможно, это Граф бросает тебе вызов.

– Может быть виной тому твоя особая манера держаться?

– Ты хочешь назвать мое поведение недостойным?

– А тебе можно писать письма, лишь воодушевившись твоим недостойным поведением?

– Не лови меня на слове, просто я прекрасно понимаю, к чему ты клонишь. Но от того, что ты дискредитируешь меня в своих собственных глазах, вряд ли что-то поменяется в реальности. Если Граф желает кому-то писать – он будет продолжать это делать. И если ему хочется послать кому-то шикарный букет цветов – никто не может запретить ему это.

Марина посмотрела на нее потемневшими глазами.

– Так он прислал тебе цветы? Когда?

– Вчера. Отсюда и его вопрос, что я испытала при этом.

– И как далеко ты готова зайти во флирте с ним?

– Это не флирт, и я не знаю, не думаю, что следует строить прогнозы и что-то планировать прямо сейчас. Все только начинается, и не стоит спешить.

– Четыре месяца – и все еще не стоит спешить?

– Марина, я тут ни при чем, – вздохнула Саша.

Она знала, как и все, насколько Марина очарована своим боссом. Возможно, она как раз из тех двух из десяти, кто испытывает к красивому видному мужчине настоящие чувства, хотя… кто знает, чужая жизнь – потемки. Ее бывший муж оставил ей кучу долгов, и финансовое решение своих проблем при помощи Графа было бы очень кстати. Кто тут разберет, у кого чувства настоящие, а у кого наигранные. Саша и в себе еще не разобралась, что говорить о других.

– Собирайся на обед, не хочу, чтобы ты пожаловалась Графу, будто я отнимаю твое личное время, – Марина направилась к шкафу. Высокая, прямая, ледяная.

Многие мужчины в их фирме испытывали священный страх и благоговение перед ней, но она оставалась безразличной к знакам внимания со стороны, храня свои чувства и эмоции для одного, кому они были не нужны.

– Вряд ли он сунется в твою епархию, – проговорила Саша, не сводя с нее глаз.

Марина обернулась.

– Как знать, может, в скором времени он сочтет, что ты более достойна занять место руководителя этого отдела.

Саша хотела ответить что-то резкое и обидное, чтобы показать, как оскорбили ее эти слова, но сдержалась. Она не поддастся на провокацию и не будет ни в чем оправдываться.

– Не знаю, ему виднее. Я не в курсе этих вопросов, у нас есть, что обсуждать помимо кадровых перестановок, – проговорила она, поднимаясь, и с независимым видом прошествовала к шкафу мимо опешившей начальницы.

Марина проводила ее тяжелым взглядом, но Саша осталась недосягаема для такого психологического давления, закрывшись от ментального натиска радостью, которую испытала в тот момент, когда поняла, что именно Граф – тот таинственный почитатель, который забрасывает ее записками и дарит цветы.

Может быть, ей все равно, насколько он красив и богат, и для нее в этой истории главное только то, что нет никакого опасного и жестокого преследователя, кто мог бы и хотел причинить ей вред. Все-таки хочется жить и дышать полной грудью, не опасаясь за свою жизнь.

Телефонный звонок застал Сашу в троллейбусе по дороге домой. С кровожадной улыбкой она приняла вызов.

– Мне звонит счастливая обладательница очередного трофея? Насколько кровопролитной была война за его получение? Сколько поверженных конкуренток осталось бездыханно лежать на поле боя? И сколько весит золотая диадема на твоей хорошенькой головке? – промурлыкала она насмешливо, не давая подруге и рта раскрыть.

– Сашка, замолчи ты уже, наконец! – взревела рассвирепевшим хищником Иза. – Грешно смеяться над чужими промахами.

– Что ты имеешь в виду под словом «промах»? Твой отказ помочь подруге? Пренебрежение многолетней дружбой? Или соблюдение своих эгоистичных интересов?

– Сашка! Заткнешься ты или нет?

– А что, если нет? – Саша поправила рюкзак, съехавший с плеча, и покосилась на молоденького парнишку, не сводящего с нее глаз. – Между прочим, я вчера пожертвовала своим личным счастьем ради Полинки, а ты нет. Так что вот.

– Вот я и звоню узнать, в чем там у вас дело.

– У нас, Иза, у нас в чем дело, потому что дело – швах, и это касается всех нас.

– Стой, а я-то в чем виновата?

– Пока не знаю, и не в этом дело, но помощь твоя пригодится.

– Ну давай, выкладывай, – подруга приготовилась слушать.

– Эй, постой. Ты-то едешь в своей машине, в наушнике, в расслабленной позе, наверняка только что сточила какую-нибудь вкусную булочку, а я голодная, трясусь в общественном транспорте, где никто не уступит место бедной усталой девушке, и ты хочешь, чтобы я, стоя посреди этого столпотворения, начала говорить о деликатных вещах?

Иза помолчала, анализируя полученную информацию. Она умела отделять зерна от плевел.

– Насколько деликатных?

– На столько, что дело пахнет разводом.

– Сережка изменяет Полинке, – тут же выдала результат Иза.

– Приятно иметь дело с умными людьми.

– И в чем проблема? Пусть гонит этого мерзавца. Она, кстати, знает об этом?

– Да в том-то и дело, что нет. И я понятия не имею, как ей об этом сообщить.

– Просто сказать, и все.

– Только вчера она говорила мне, насколько влюблена и счастлива, а уже завтра мы разобьем это счастье…

– Во-первых, не мы, а он, этот кабелина, – решительно перебила Иза рефлексирующую подругу. – И потом, ты же не думаешь, что стоит оставить все, как есть?

– А может, поговорить с Сережкой?

– Ты чего, мать?

– Ну, припугнуть его, что нам известно о его похождениях, и заставить все прекратить. Как думаешь?

– А кстати, откуда нам это известно?

– Я подслушала разговор.

– Его? С любовницей?

– Нет, его… подружек, ну ты понимаешь?

– Они говорили о нем?

– Ну да.

– А ты не ошиблась? Может, они рассказывали о похождениях какого-то другого Сергея Медведева.

– Нет, они указали на его жену и сказали, что ее муж классно, ну в общем, ну сама понимаешь, не маленькая, – замялась Саша.

– Ладно. Первое: ты услышала разговор… Слушай, стой, где ты? Давай я тебя подберу и мы поговорим нормально, хорошо? Все-таки это не телефонный разговор. Ты где сейчас едешь?

Саша глянула в окно.

– Проезжаю Политех.

– Отлично, там и выходи. Я минут через двадцать тебя подберу.

– Чего? Через двадцать? И что мне делать на остановке вечером двадцать минут? Иза, ты прикалываешься?

– Нет, я мчусь к Политеху на всех порах, – Иза была невозмутима. – А впрочем, пересядь там на трамвай и дуй в сторону центра.

– Ну вообще красота! И чего мы там забыли?

– Кое-кого забыли, – напустила туману девушка. – Саша, я буду тебе очень признательна, если ты пересядешь сейчас на третий трамвай и доедешь до Ратушной площади. Я могу на тебя рассчитывать?