Валентина Карабаджак - Бог вам судья. Закон бумеранга

Алекс откупоривает шампанское и не спеша наполняет фужеры. Берёт в руки и один из них протягивает супруге. Мария слегка и невинно целует мужа и лишь, потом берёт с его рук фужер с шампанским. Алекс не сводит своих влюблённых глаз с жены

– Детка, ты обожаешь этот шипучий игривый напиток и хорошее домашнее вино. Ты понимаешь толк в хороших винах и коньяках, ведь ты с детства на них выросла. Молдавия, она ведь всегда славилась своими винами, к тому же, у тебя дома свой виноградник есть, и вы своими руками всегда делали отличное вкусное вино. Я тебя очень сильно люблю и бесконечно благодарен Всевышнему Аллаху за то, что он послал мне тебя в награду, хотя и не знаю за какие мои грехи. За тебя моя женщина, – и поднимает свой бокал.

– За тебя мой мужчина, любовь и смысл всей моей жизни, – произносит тост Мария и присоединяется к мужу подняв свой бокал.

Опустошив свои бокалы Мария, встаёт и подходит к Алексу. Её весёлый взгляд синих глаз сначала полон удивления, потом обещания и страсти. Мария совершенно обворожительна и Алекс поддаётся её женским чарам.

– Молодой человек, разрешите мне вас пригласить на белый танец, – и протягивает ему руку.

– О – о – о! – Алекс лениво ей улыбается в ответ своей загадочной улыбкой.

Она тянет мужа к себе. Он крайне удивлён. Мария крепко прижимается к супругу и, он, положив свою руку ей на талию, начинает слегка покачиваться. Мария кладёт руку ему на плечо. Как ни странно, но она ведёт его в танце.

– Мариш, твоё горячее дыхание опалило меня и мою кожу. Когда ты вот так вот нежно целуешь меня сзади ушка, а потом спускаешься к шее, шепча при этом что – то приятное и нежное, которое я уже просто не слышу, не то, чтобы не слышу, а просто уже не в состоянии всего этого расслышать. Как же хорошо, что мы дома и снова вместе, как же долго я ждал этого момента.

Алекс крепко удержал Марию рукой, притягивая к себе и не отнимая от неё другой руки, пока её тело содрогалось и билось, словно в конвульсиях. Она почувствовала его губы опять у себя на шее. Алекс прекратил её поглаживать пальцами и снова обхватил. Держать идеально Марию было просто нереально, невозможно – она продолжала чувствовать его плоть, но Алекс совсем не причинял ей боли в месте, ставшем сверхчувствительным.

Она попыталась сделать глубокий вдох, но в первый раз ей это просто не удалось. Новая попытка – на этот раз удачно. Вдох – и она уловила не только его запах, но и ощутила, произошедшие в ней изменения. Её тело расслабилось. Оно стало слабым и вялым, но насытившимся.

– Алекс, любимый, – прошептала тихо Мария, – я, кажется, чувствую приближение оргазма прямо здесь, танцуя с тобой. Я знаю, что это нереально, но я собираюсь кончить от твоих прижатий к себе, от твоего давившегося мне в бедро члена, как если бы мы сейчас находились с тобой вон в той постельке нашей. Господи Алекс, как же я тебя хочу. – Мария преодолела ступень, отделяющую земное удовольствие от внеземного, так быстро и неумолимо, что на миг у неё даже мелькнула мысль, что она потеряет сознание от захлестнувшего её наслаждения. – Милый, любимый мой мужчина. – И поцеловала его в мочку уха, потом в шею, туда, где учащённо бился его пульс.

Алекс взял её ладонь и положил сверху брюк прямо на своего возбуждённого малыша. Ничего более откровенного он не сделал. Он наклонился к ней, держа свою руку поверх её, лежавшей на его твёрдом молодце, и её пальцы непроизвольно сомкнулись вокруг его плоти, и она на секунду просто закрыла глаза, отдавшись и растворившись в этом целиком и полностью.

Мягкая и гладкая ткань его брюк зашуршала и Мария попыталась просто выдернуть свою руку, но Алекс не дал ей этого сделать и удержал её на месте, вместе со своей рукой. Мария погладила их общего любимца через его штаны и Алекс, вздрогнул. Он, поднял другую руку, и Мария почувствовала его ладонь на своих волосах. Его большой палец был прижат к её шее, как раз в том самом месте, где так учащённо бился её пульс. Его глаза прожигают жену насквозь. Хватает её за руку, но потом его губы расплываются в ослепительной улыбке и она успокаивается.

– Я хочу тебя сейчас и здесь, вот так вот стоя, немедленно, в сию же минуту, в сию же секунду. Блин, стало жарко от своих же собственных слов, – и Алекс, сглотнул в себя больше воздуха.

Мария целует его в мочку уха и в шею, но неожиданно для самого Алекса отстраняется и пристально смотрит в глаза.

– Уверен? Тогда попробуй, возьми меня немедленно как того и желаешь. Я тебе разрешаю. Милый, я тоже хочу тебя, как и ты меня, – и прижимается уже всем своим хрупким телом к его широкой груди.

– Хочу тебя понять малыш, постичь всю до конца, но не могу.

И вот они опять чувствуют притяжение друг к другу: между ними опять возникает электричество. Алекс долго ещё смотрит на супругу и ей уже кажется, что прошла целая вечность. Внезапно он хватает её в охапку и невинно целует в губы.

– Милый, мне такой детский поцелуй не подходит. Я когда решаюсь на отчаянный шаг, то всегда беру быка за рога. Целовать, милый мой, нужно вот так, – Мария целует мужа жадно, неистово в губы и он не заставил себя долго ждать и подыграл ей, и теперь уже в поцелуе они соревновались друг с другом.

Растопыренная ладонь Алекса держит Марию за попку и прижимает к бёдрам; другая рука тянет за волосы и запрокидывает ей голову, открывает снова себе доступ к её шее. Марии ничего не остаётся делать, как запустить свои пальцы в его шевелюру и крепко тем самым держать и не отпускать от себя. Алекс трётся об неё всем своим огромным телом, и Мария уже слышит его прерывистое дыхании, которое учащается с каждой минутой всё больше и больше. Мария уже всем сердцем чувствует, как сильно возбуждён супруг.

– Мариш, я хочу тебя опять, снова и снова, и от этого у меня самого просто кружится голова, от своего же счастья и восторга я радуюсь как маленькое дитя.

Они оба задыхается от долгого поцелуя; они уже не видят друг друга, у обоих глаза закрыты, они полностью с ним отдали себя этому чувству и растворялись в нём.

Алекс быстро и умело расстёгивает её молнию на платье, и оно спадает на пол. Она предстаёт перед ним в завораживающем красивом виде: в прозрачных чулках и нижнем белье.

Лиза всё также не сводит глаз с родителей. Она прикусывает нижнюю губу, но на этот раз до боли, до крови, чтобы хоть как – то успокоить и унять свои нахлынувшие чувства по отношению к своим родителям. А ещё Лиза боялась того, чтобы не дать вырваться рвущемуся из горла крику. Она слышала только в своих ушах биение своего пульса и разрывающие спазмы оргазма, которые исторгали из горла стон за стоном его танцующие родители.

Мамуля, как же ты красива в свои сорок два, как же ты красива, – проносится у неё в голове. – Да и фигура у тебя как у восемнадцатилетней девочки, как будто бы и не рожала. А как ты только умеешь управлять и манипулировать отцом, довести его до нужной тебе кондиции и увлечь за собой, в мир блаженства и наслаждения. Мне у тебя есть чему ещё поучиться, ой, как есть мамуль. Пап, почему на меня до сих пор ни один парень не произвёл такого впечатления как ты? Что же меня в тебе так сильно привлекло, что? Ответь. Родители, у меня к вам тысяча вопросов и ни одного вразумляющего ответа.