Ася Соловьева - Обретенные крылья

Наталья поднялась на ноги и поплелась в свой барак. Было уже поздно, и она поняла, что осталась сегодня без ужина, и спать ей придётся лечь голодной. «Теперь бы ещё не засветиться после отбоя, а то я пропала, накажут», – только подумала она и уже почти подошла к двери, как её окликнул патруль. «Да, не везёт, так не везёт», – горько усмехнулась она про себя. Бесполезно было куда-то бежать или прятаться, её уже увидели. Конвой подошёл ближе, и Наталья назвала свою фамилию, статью и отряд. Молодой лейтенант строго посмотрел на заключённую и произнёс:

– Уже был сигнал отбоя, почему до сих пор не на своём месте? – и уже обращаясь к своим, скомандовал: – Забрать её в штрафную камеру.

Двое солдат повели её в камеру, где отбывали свои наказания заключённые, которые нарушали порядок в колонии. Когда за ней захлопнулась дверь, слёзы ручьём полились из глаз Натальи. Она плакала не из-за самого наказания, она переживала, что сын будет ждать, звать свою маму, а её не будет рядом с ним. Потом немного успокоилась, легла на деревянный топчан и заснула. За день она столько натерпелась, что сон для неё был спасением.

Наталья пробыла в камере трое суток, на четвёртые её выпустили, и она сразу побежала к садику, чтобы увидеть сына. В песочнице детей не было, она прошла в помещение и стала искать няньку тётю Надю, престарелую, безобидную женщину, которая присматривала за детьми. Тётя Надя попала на зону впервые и на небольшой срок. В споре с соседкой за межу на огороде тётя Надя стукнула ту лопатой, и соседка попала в больницу, а тётю Надю осудили, и назначили ей срок наказания в один год. Детских голосов не было слышно, в помещении стояла тишина, и от плохого предчувствия у Натальи перехватывало дыхание. Нянька со шваброй в руках, мыла полы в коридоре. Взглянув на Наталью, она сказала:

– Что тебе, милая? К деткам прибежала? А их нет, всех забрали. Заболели ребятки малые, какую-то палочку нашли и забрали всех, хотя бы кого оставили. Вот заставили всё перемыть, да ещё всё просушить. А тебя я видела раньше, ты к сынку ходишь. А нет его, и куда увезли, не сказали, – говорила старая женщина и продолжала мыть полы, а сама плакала. Наверно она вспомнила своих детей, внуков, которых давно не видела.

Наталья была на грани обморока. «Куда, где искать, и как? Ведь я на зоне бесправный человек, и мне никто не скажет, куда увезли моего Никитку. Господи, за что мне всё это?», – мысли проносились в голове с молниеносной скоростью. Она, не помня себя от горя, развернулась и вышла на улицу, села на скамеечку, где недавно она оставила своего сынишку. Ей чудился голосок, который повторял слово «мама»; она слышала его звонкий смех, видела его радостные глазки, как будто он сейчас здесь, с ней рядом. Наталья не хотела возвращаться в реальность. Не хотела осознавать, что сына здесь нет, что его у неё отобрали, и не дали даже увидеться на прощание. Она даже не знает, где он теперь. Наталья ещё долго сидела во дворе садика, пока не почувствовала, что озябла. На улице уже было темно, и дул холодный осенний ветер. Сигнала на отбой ещё не было, и она без опаски пошла в сторону своего барака. Когда она проходила к своему месту, на неё все обратили внимания, но молчали, никто её не затронул, видимо, уже все знали, что её сына увезли, и она сейчас не в себе от горя. Наталья прямо в одежде, залезла под одеяло, накрылась с головой и прикрыла глаза. Она знала, что будут разборки, с неё спросят за готовую продукцию. Но пусть это будет потом, только не сегодня.

Она лежала и вспоминала родителей, их домик под большой красивой горой. Как же было им хорошо вместе в их домике, он был небольшой, но очень уютный. Всей семьёй они сидели у камина зимой, и мама читала книгу вслух, пока Наталья не засыпала у отца на руках. А утром она просыпалась в своей кроватке на втором этаже, где была её спальня, и в окно светило ласковое солнышко. Потом в один миг вся эта сказка закончилось. Маленькой Наташе было трудно понять, почему она спит в чужой постели, почему чужие тёти укладывают её спать, и почему так много, таких же маленьких, как и она детей. И куда делись их родители? У неё много было вопросов, на которых некому было ответить. Вскоре она поняла, что такое детский дом. Жизнь в любом приюте для ребёнка, оторванного от родителей, которые его любили, души не чаяли и баловали своими ласками это сущий ад. В приюте было всем наплевать, почему ты плачешь, или что у тебя болит. Наталья выживала, как могла, и когда была ещё маленькой девочкой, и когда уже взрослой, красивой девушкой.

Когда ей исполнилось восемнадцать, её вызвали в кабинет к директору. Директором детского дома была пожилая женщина, воспитанники её любили и за глаза звали мамой. она была доброй и отзывчивой, её ласки и заботы хватало на всех, она всем уделяла время.

– Наташа, – ласково начала она, – я пригласила тебя поговорить, потому что тебе скоро от нас уходить. Сдашь последние экзамены, получишь аттестат и пойдёшь во взрослую жизнь. Но прежде, чем это случиться, я обязана тебе сообщить, что у меня хранятся документы на родительский дом, ты его наследница. Об этом позаботились ваши соседи, как только твои родители погибли, а тебя определили в приют. Сейчас там живут какие-то люди, их пустили пожить, пока тебя нет дома, чтобы как-то присматривать за домом. Это первое. Второе, твоя учёба. Я знаю, что ты очень хочешь пойти учиться на переводчика. Так вот, я добилась направления, и тебя принимают на учёбу в институт в вашем городе. Ты у нас отличница, и вступительные экзамены ты сдашь, – сказав это, женщина вынула папку с документами из сейфа и передала Наталье. Наталья взяла в руки папку и как будто почувствовала тепло родительских рук, их прикосновения, их заботу и поддержку. Ведь эти бумаги трогали своими руками её папа и мама. Через месяц их, уже взрослых воспитанников детского приюта, провожали в самостоятельную жизнь, жизнь, где они будут принимать решения самостоятельно и отвечать за ошибки. Наталья первым делом поехала посмотреть свой домик, она так соскучилась по камину, где они сидели всей семьёй по вечерам, по своей спальне, где она просыпалась от ласкового маминого голоса и яркого солнышка, светившего каждое утро в окно спальни. Когда она подходила к калитке своего домика, сердце учащённо забилось, а ноги стали подкашиваться. Наталья присела на лавочку около забора, чтобы как-то немного успокоится.

Вдруг за забором залаяла собака, и кто-то вышел сначала на крыльцо, а потом подошёл к калитке. Калитка чуть приоткрылась и на Наталью глянула пожилая женщина. Она пристально посмотрела на неё и спросила:

– Вам кого, девушка?

Наталья смотрела на женщину и не могла вымолвить ни слова. Тут лицо женщины озарилось улыбкой, она протянула Наталье руку и проговорила: