Сергей Замков - К счастью, ковер прищемил ему кое-что

– Что такого?! – почти заорал он. – Ты мазохистка, что ли?!

– Остынь, придурок, – успокоила она его, выдержав паузу. Ей понравилось, как он бесится.

– Можешь после тренировки на ковре, мазать ступни манугалом. Тогда парни в желтых комбинезонах тебе не понадобятся.

– А ты почему не мажешь? Тебе что, больше нравится уродовать свое тело?

– Это мой личный выбор, тебя это не касается, – ответила она, убирая свою и его кружку в посудомоечную машину. – Раны через неделю зарастут. Доктора сотрут шрамы лазером. Буду как новенькая. Тебе пора. Через шесть часов тебе на работу.

Как хотелось поговорить еще. Расспросить о том, о сем. Чем она занимается? Она тоже снимает, или живет здесь? Может она тоже ученый?

Внутренняя интеллигентность ака воспитанность Совушкина заставила его оставить квартиру с благодарностями за кофе.

У заведующего лабораторией корпорации «Шоттон Холдинг» не было своего кабинета. Само помещение лаборатории было и кабинетом, и столовой, а иногда и спальней.

Выщин был мужиком в разводе. Особых требований к своему быту и внешнему виду он не предъявлял. Возможно, его душевные шрамы еще не до конца зажили, хотя с момента развода прошло уже несколько лет.

В каком-то смысле его брак рухнул из-за этой лаборатории, которая стала ему вместо жены, когда ему пришлось решать проблему с трясущимися ногами.

Корпорация срочно «выписала» его в город, точно так же как она выписала Совушкина. Разница была лишь в том, что на крупную зарплату повелся не он, а его жена.

Когда выяснилась проблема с трясущимися ногами, она была не в восторге, но терпела. Даже при его огромной зарплате. Время шло. Ее муж стал сутками пропадать в лаборатории. Между ними случился скандал, что с этого проклятого города пора валить.

Выщин был ученым до мозга костей. Развод его устраивал больше, чем перспектива лишиться своей лаборатории, уважения всего города и личного знакомства с главой корпорации.

К тому моменту, его имя знал каждый житель. Ковер, на котором все тренировались в конце рабочего дня, был его изобретением.

Приказ корпорации о запуске в производство профилактической мази «Манугал», которая защищала от агрессии ковра, был выписан в тот же день, когда Выщин получил свидетельство о расторжении брака.

Ему пришлось как бы заплатить своим браком за счастье жителей города. Это был его сознательный выбор. Внутренне он смирился с положением вещей.

– А для чего вам я, если вы и так замечательно справляетесь? – спросил Совушкин у своего нового начальника.

– Мы никак не можем найти способ стабилизации личности человека, который использует манугал для защиты от ковра, – ответил Выщин.

– В смысле? Вы намекаете, что манугал приводит к расстройству личности?

– Может быть расстройство личности это слишком громко сказано… но в общем смысле «да», – ответил завлаб. – Эффективность вайминового ковра заключается в том, что он прочитывает генетический код своего хозяина. За счет этого ему удается убрать тряску из самых глубоких и потаенных закоулков организма. Подобная осведомленность приводит к привыканию организма к ковру. Тело начинает ошибочно верить, что ковер это реальная часть тела. Возникает как бы высочайшая степень доверия. Можно даже сказать, как бы «любовь»…

– Получается манугал обманывает ковер? Или какие-то интриги плетет, чтобы помешать «влюбленным» воссоединиться?

– В какой-то степени «да», – ответил завлаб, улыбаясь слову «интриги». – Манугал действует как отклоняющий гормон. Это все равно, что мужика говном облить. Даже если он трижды красавец, ни одна девушка не станет с ним встречаться, пока от него воняет как из помойки.

– Понятно…, – сказал Совушкин, нахмуриваясь. – В чем именно проявляется побочный эффект? Головные боли? Галлюцинации?

– Нее, что ты! – успокоил завлаб. – Если бы были такие побочные эффекты, нас бы уже давно посадили за наркоту.

– Тогда в чем именно проблема?

– У человека постепенно растет сомнение, что он это он, – ответил завлаб медленно, чтобы до Совушкина дошло. – Когда ковер сомневается, типа «это его хозяин или нет?», то это хорошо. А когда сам хозяин сомневается «я это или не я», то тут уже…

– Да, весело получается…, – ответил Совушкин, осознав сложившуюся ситуацию.

Мужики заржали по-доброму.

– В общем, что тут есть в лаборатории, все твое. Ищи решение, задавай любые вопросы. У тебя полный доступ к исследовательским материалам на сервере. Там собраны результаты опытов, с самого первого дня, как я основал эту лабораторию. Если какие реагенты нужны, а тут их нет, корпорация привезет что угодно, откуда угодно. Любое оборудование, любая научная информация. Мы подписаны на все федеральные базы. У нас выкуплены премиум-доступы во все библиотеки мира. Короче, бери, что хочешь, делай, что хочешь. Главное, найди решение!

– Задачу понял…

– И это… немного неприятный момент… если до окончания испытательного срока не будет результата, то твоя карточка будет заблокирована… и у тебя будут сутки, чтобы покинуть город…

Совушкин тяжело выдохнул. У него остался месяц, чтобы проверить свою удачу на прочность.

* * *

Наступила пятница, последний день рабочей недели. Сегодня предстояло отчитаться перед завлабом о результатах проделанной работы.

Даже, если сотрудник пашет всю неделю, но в качестве результата предъявить нечего, значит пустое место. Если сотрудник всю неделю пинал говно, а за полчаса продвинул свою исследовательскую работу вперед, значит премия.

Совушкин прекрасно понимал правила игры. Порадовать своего начальника по линии основного задания ему пока было нечем. Чтобы в отчете было хоть что-то, пусть даже самое простое, он произвел небольшое посильное улучшение мази.

– Добавить в мазь аммиак? – спросил Выщин удивленно. – А нафига? Я когда тебе говорил про парня, облитого говном… я имел ввиду в переносном смысле… ты что правда подумал, что мы реально кого-то говном собираемся обливать?

– Про переносный смысл я все понял верно, не переживайте, – успокоил он начальника. – Раствор аммиака размягчает клетки кожи на ногах. Манугал может дольше производить отклонение. Самый успешный тест продлил действие на полдня, но в среднем на три часа…

– На три часа?… – повторил завлаб, погружаясь в распечатку журнала тестов. – На три часа… да тут… пойдем.

Выщин радостно вприпрыжку подбежал к «бару». Этим словом химики в шутку называют длинный рабочий стол к реактивами и химическим оборудованием, где можно производить разные смеси, нагревать, дистиллировать и т. п.

Правильнее было бы назвать эту стойку что-то типа «химическая кухня», или просто «кухня», но почему-то прижилось «бар». Может быть потому что химики были любители выпить?…