Татьяна Лиса - Линия жизни

– Узнала? – спросила она, и я кивнула.

– Если я не ошибаюсь, это Вадим Валерьевич? Ященко?

– Не ошибаешься, – она улыбнулась, а в моей голове заметались мысли. Возможно, мы и с ней знакомы? Ведь назвала же она меня Настей, а не Анастасией Алексеевной, как золотыми буквами значилось в моей визитке.

Вот же черт, абсолютно не единой версии, если мы когда – то и встречались, я напрочь ее забыла. Хотя как можно забыть такого человека, – Дарья Алексеевна довольно – таки примечательная фигура? Я откашлялась, что – то сильно уж подозрительно она на меня смотрит.

– Простите, мы с вами не встречались когда – нибудь раньше? – спросила я, а она, откинув голову назад, звонко рассмеялась. Я заерзала на стуле. Определенно, эта ситуация нравилась мне все меньше. Воистину говорят, у богатых свои причуды. Я села ровнее, спина сразу напряглась, чего ожидать? Непонятно.

– Настя, неужели ты меня нисколечко, даже самую малость не узнаешь? – спросила она, все еще улыбаясь, и я еще раз, более внимательно, посмотрела ей в лицо. Зеленые глаза, не слишком длинные, но очень густые, пушистые ресницы, тонкие, плотно сжатые губы, – лицо довольно примечательное. Стройная фигура, царственная манера держать себя, – от нее так и веяло уверенностью в себе. Это был состоявшийся и очень состоятельный человек, запах денег, казалось, витал вокруг нее в воздухе. И это состояние было для нее естественным. Так ведут себя интеллигенты в поколении, – все атрибуты роскошной жизни, казалось, были впитаны ей с молоком матери. Причем примечательным было то, что она нисколько не кичилась своим благополучием, она совершенно естественно себя вела, и было заметно, что и уровень ее образования, и интеллект в целом соответствовал положению «буржуа». Нет, определенно, с этим человеком я не встречалась никогда. Забыть такую колоритную фигуру мне бы удалось едва ли.

– Нет, простите, – выдавила я из себя. Дарья Алексеевна слегка наклонилась, выдвинула нижний ящик своего стола, извлекла оттуда какую – то вещицу, и протянула мне. Это оказалась небольшая фотография в изящной витиеватой рамочке. Я взяла ее и посмотрела на запечатленную на ней девушку, – Господи, поистине сегодня день впечатлений! Прямо на меня смотрела девочка из прошлого, моя одноклассница – Дашка Иванова. По голове как будто ударили, я перевела взгляд с фотографии на Дарью Алексеевну, потом обратно. Боже мой, неужели это она? Куда что делось? – оценив девушку с фото и сидящую напротив меня роскошную женщину, подумала я.

– Д-Дашка? – не столько спросила, сколько взвизгнула я. Она улыбнулась:

– Ну что, еще какие – нибудь доказательства предоставить?

– Не надо! – промолвила я и покачала головой. – Слушай, Даш, никогда бы не поверила, что такое возможно. Так неожиданно встретиться через столько лет, это – фантастика… Даш, ты прости меня, что не узнала, – сижу тут, разговариваю… но не сочти, пожалуйста, за банальную лесть, – похорошела ты необычайно. – Она грустно улыбнулась:

– Ты не представляешь, чего мне это стоило. – Я еще раз окинула взглядом девчушку с фотографии: да, стоило, видимо, многого. В голове проносилось тысяча мыслей. И о том, как нас свела судьба, и о том, как мы учились в школе. Той Дашки, которую я знала, уже не было. Я давно слышала, что она, как и многие из наших, уехала из родных краев, но, честно говоря, абсолютно не знала, чем она занимается и где вообще живет. Масштабы перемен, произошедших в ее жизни, впечатляли. Дашка Иванова превратилась теперь в Дарью Алексеевну Острокостову. Директора серьезнейшей компании Вегатранс, которая, благодаря своей деятельности, вошла в прошлом году в десятку лидеров отечественных производителей.

М – да, вот тебе и дворянские корни, – вспомнила я свои предыдущие о ней впечатления. Психолог из меня некудышний, мне только психологические портреты составлять, – такого навру, что ахнуть можно.

Я провела пальцами по фотографии.

– А зачем хранишь? – невольно вырвался вопрос, ей – богу, было непонятно, зачем роскошной женщине такое неказистое напоминание о себе.

– А затем, чтобы не забывать себя. – Мои брови удивленно поползли вверх. – Вообще – то, этой фотографии самое место там, – кивнула она на ряд своих «помощников». – Потому что это – живое свидетельство того, что человек в своей жизни может добиться любой поставленной перед собой цели. Даже если она кажется абсолютно недостижимой.

Дашка потянулась к лежащей на столе пачке сигарет и закурила.

– Будешь? – кивнула она на пачку.

– Буду, – кивнула я головой, – И, если у тебя есть время со мной покурить, может быть, еще чашечку кофе?

Она щелкнула какой – то кнопкой на телефоне:

– Лена, сделай черный кофе… Пойдет? – спросила у меня и я закивала головой.

Не прошло и пяти минут, зашла секретарь. На подносе ароматный кофе, дорогущий и, самое главное, вкуснейший, шоколад, – кажется, здесь уделяют внимание каждой мелочи. Посуда – настоящий, тончайший фарфор, ложечка – серебро, – располагайся дорогой гость, тебя встречают здесь по высшему разряду.

Дашка курила, я курила и пила кофе, в общих фразах мы перебирали всех наших одноклассников: кто, где, как, дети, семьи, – обычный женский разговор. Не знаю, что думала Дашка, глядя на меня, в моей же голове проносились целые фрагменты воспоминаний нашей школьной жизни. Если бы можно было заглядывать в будущее, кто знает, как тогда мы бы относились к нашей Дашке Ивановой.

Нынешнюю Дарью Алексеевну Острокостову – мега успешную бизнес вумен абсолютно никто не любил в школе. Она была на редкость нескладной девушкой. Высокий рост, плоская грудь и такая же плоская попа, отсутствие талии и какие – то кривоватые ноги с заворачивающимися вовнутрь коленками служили ей совершенно дурную службу. Семья Даши была довольно бедной, – родители, правда, как и многие, работали, но заработка, в противовес этому, не имели никакого. Обстановка в их квартире была, что называется «как у всех», однако усугубляло ее то, что содержалась она в некоторой нечистоплотности. То ли потому, что воды в доме не было и ходить за ней лишний раз к общему водопроводу никому не хотелось, то ли мама Даши как хозяйка была «слабовата», но данный факт совершенно естественным образом сказывался на внешнем виде всех домочадцев. И если до остальных нам дела было мало, то над Дашкой мы потешались от души: и так довольно скудный, да еще и редко когда выстиранный гардероб, немодная прическа на регулярно непромытых волосах, проблемная кожа на не знавшем никакой косметике лице и стойкий запах «взросления» обладательницы делали свое черное дело, – хуже Дашки у нас не было никого.

Лично я обожаю имя Дарья, однако Дашку мы именовали не иначе как Дульсинея. Дунька, Дуся – это ее законное. Назвать ее как – то иначе было неприлично, да и, честно сказать, и язык как – то не поворачивался. Наша Дунька была посредственной во всем. Она не умела петь, не умела танцевать, не играла в волейбол, не могла ответить на уроке, – она не умела ничего. Никто от нее ничего и не ждал. Мы не принимали ее всерьез, учителя даром, как говорится, ставили ей тройки ради того, чтобы в классе не было второгодников, и как – то даже пропустили переломный момент в ее жизни.