И. Пермяков - Бард. Часть 1. Дети Дракона

Как проникают мужчины в эти хранимые всеми женщинами мира секреты, непонятно, но некоторые настолько преуспевают в них, что становятся опасны для женщин и их семей и становятся ненавидимы другими мужчинами, большинство которых, к счастью, лишены этих чарующих возможностей.

Был ли этот юноша знатоком этих знаний, или его природные способности и очарование, подкрепленные чарующей музыкой, сладким вином и аурой влюбленного, позволили ему завладеть девичьим сердцем, неизвестно. Факт остается фактом, что ранним утром, когда яркое солнце еще протирало спросонья свои глаза, в его дверь тихонько постучались, сообщив, что карета до Талио ожидает его отъезда, он нежно и ласково поцеловал спящую там девицу и, прикрыв дверь в спальню, по-солдатски быстро одевшись, приказал выносить практически не распакованные накануне вещи.

Потянувшись, молодой человек оглянулся вокруг, словно в сомнении, не забыл ли он чего в спешке, и, удостоверившись, что это не так, легко сбежал по лестнице к поданной карете, забыв о прекрасном создании в своей постели, которой еще давеча шептал нежные слова. Вероломство, имя твое мужчина. А если и не вероломство, то беспечность и черствость, что не менее ужасно по отношению к тем милым созданиям, которые наивно отдаются сжигающему их чувству, идя на поводу легкомысленных мужчин.

– Когда мы прибудем в Ливж? – поинтересовался молодой человек у кучера.

Надо пояснить, что сей Ливж был последней почтовой станцией на дороге в Талио.

– Если все пойдет как надо, к обеду, – пожал тот плечами.

– Очень хорошо, – кивнул в ответ Милл И’Усс и, взойдя в карету, продолжил свой прерванный сон.

Проснулся он от непонятного крика со стороны кучера и резкой остановки кареты. Ничего не соображая со сна, он попытался открыть дверь кареты, но тут в нее буквально влетел какой-то человек, мгновенно приставивший кинжал к горлу нашему путнику. Убедившись, что пленник замер, нападавший звонким голосом крикнул кому-то «гони» и предложил молодому человеку «не двигаться».

– Как скажешь, Кирия, сколько себя помню, ты всегда командовала в таких играх. Видимо, это судьба.

Прошла небольшая пауза, затем кинжал был убран в ножны, и чуть дрожащий от возбуждения голос почти нейтральным тоном произнес.

– Здравствуй, Милиус, ты не представляешь, как я рада тебя видеть, – еще секунда, и, не сдержавшись, она кинулась ему на шею, – Милиус, как я рада.

Она прижалась к его груди, затем со смешком его оттолкнула и спросила:

– Ну, как там Долина, как Король?

– Я не совсем в курсе, потому как через год после твоего исчезновения я сам покинул Долину и еще ни разу там не был. Но наверняка все хорошо, дерутся со степными орками, торгуют, скукотище, наверное, – неуверенно произнес он. – По крайней мере, до меня не доходили никакие негативные слухи. Ты лучше про себя расскажи, с каких это ты пор нападаешь на мирных путников.

– О, это старая, глупая и дурацкая история.

– У нас впереди почти вечность, а слушать я тебя готов почти бесконечно.

– Ты всегда так высокопарно рассуждал, – фыркнула Кирия. – Знаешь, я приглашаю тебя в гости в мое, так сказать, лежбище, если ты, конечно, не против.

– Шутишь, я не видел тебя столько времени, думаю, все мои дела вполне могут немного подождать, а если и не могут, то им же хуже.

– Тогда мы бросаем сейчас карету и едем верхом ко мне.

– Вперед!

Через полчаса бешеной скачки они оказались чуть ли не в самом центре Рижского леса, где среди крон деревьев был разбит настоящий разбойничий лагерь. Человек пятнадцать одетых кто во что горазд бородатых мужчин встали от дымящих костров навстречу прибывшим.

– Ну что, как улов? – раздалось вокруг.

– Добычи нет, зато есть друг и дорогой гость.

Раздался вздох разочарования.

– Спокойно, сегодня гуляем.

– Тогда другое дело, – развеселилась толпа.

– Пойдем, Милиус, вон мой маленький домик на дереве.

И действительно, если хорошенько приглядеться, можно было рассмотреть в кроне дерева сооружение, больше похожее на свитый из зеленеющих веток шалаш. Забравшись наверх, Милиус увидел, что внутри он довольно уютный и достаточно просторный даже для двоих.

– Сама устроила? – развел он вокруг руками.

– Нет, пригласила Херберта из Долины, – рассмеялась Кирия, – конечно сама, между прочим, не так уж это и сложно.

– Ну не знаю, у меня никогда не получалось договориться с деревом.

– Ладно, присаживайся, – она кивнула на что-то больше похожее на топчан, покрытый толстым одеялом, – к сожалению, с мебелью у меня напряженка.

И действительно, помимо топчана тут примостился маленький столик и что-то среднее между крохотным шкафом и комодом. Открыв это непонятное сооружение, Кирия выставила на стол вина, печенье и сухофрукты.

– Извини, это все что у меня есть, если хочешь, могу поднять тебе что-нибудь, но там, по-моему, только мясо, а ты, насколько помню, его никогда не ел.

– Знаешь, путешествуя по миру, я приучился есть всего помаленьку. Спутник, отвергающий пищу, вызывает опасения и недоверие у окружающих. А при моей профессии – это совсем не желательно.

– Ну да, ты же всегда мечтал быть бардом. Что ты делал на дороге?

– Если говорить точно, то я спал, пока ты не разбудила меня своим появлением. А вообще, я ехал в Талио. Поступаю в университет, мне один мэтр, по просьбе моего учителя, выписал рекомендации нынешнему ректору.

– Тебе что, не хватило учебы в Долине? – удивленно спросила Кирия.

– Ты не понимаешь, говорят, студенчество – это самая лучшая пора в человеческой жизни. С ними весело, это будет новый этап в моем путешествии и новый цикл моих песен. Знаешь, я ведь не только в замках выступаю, но и на простых сельских праздниках. Это так здорово, когда люди тебя помнят, когда твои песни расходятся по свету.

– Ну-ка, давай по порядку, сам говорил – времени у тебя целая вечность, вот и посвяти мне ее кусочек.

– Изволь, с чего бы начать? – улыбнулся Милиус. – Ну, то что, твой побег вызвал у меня бурю эмоций, от обиды, что ты сбежала без меня, до легкого непонимания, почему, я говорить не буду. Просто через некоторое время я понял, что жизнь в Долине без твоего присутствия довольно пресна и не приносит никакого морального и физического удовлетворения. Меня гнела моя ненужность Долине, моя неспособность занять себя чем-то действительным полезным. Да, к тому же, твой поступок всегда стоял у меня перед глазами. В конце концов, я решил последовать твоему примеру, но, понимая всю сложность предстоящего пути, решил заручиться некоторыми предметами, несколько облегчающими человеческую жизнь.

– Если можно, то подробнее об этих предметах, – кивнула Кирия, подливая ему вина.