Евгений Черносвитов - Сага о Белом Свете. Порнократия

…Здесь вмешался Фруентов. Начал он осторожно, как бы поправляя или добавляя Володю:

«Многие сердечные гликозиды (карденолиды) дают пену в водных растворах, однако из-за специфических биологических свойств к сапонинам не относятся, а рассматриваются отдельно… А теперь, друзья мои, внимание!»

Профессор, фронтовик, снайпер, лейтенант запаса, Николай Константинович Фруентов, кавалер двух Орденов Отечественной войны – золотого и серебряного, трех Орденов Красной Звезды, и множества медалей. Получивший на дуэли с гитлеровским снайпером пулю в лицо, повредившую ему лицевой нерв, а его vis-à-vis получил пулю в правый глаз,.. начал свой жуткий рассказ про сапонины.

…«Аушвиц ассоциируется с газовыми камерами… Но… В 1942—1944 годах вокруг лагеря Аушвиц Биркенау была построена группа из приблизительно 40 небольших лагерей, созданных преимущественно при немецких фабриках и шахтах. Самый большой из этих лагерей – Буна (получил название от крупного немецкого химического завода, на котором работали заключенные) – располагался в польском селе Моновиц, в шести километрах от основного лагеря. В лагере Буна-Моновиц содержалось около десяти тысяч узников. В ноябре 1943 года Буна-Моновиц стал резиденцией коменданта третьей части концлагеря – Аушвиц III, которому были подчинены некоторые из окрестных небольших лагерей.

Лагеря были изолированы от внешнего мира и окружены колючей проволокой. Все контакты с внешним миром были запрещены. Лагеря охранялись эсэсовцами. На расстоянии километра вокруг лагерей были выставлены караульные посты.

В августе 1944 года американские и британские самолеты начали бомбардировку химического завода IG Farbenindustrie, располагавшегося в нескольких километрах от Биркенау… Как вы думаете, – окинув всех, сидевших за столом, взглядом, продолжил профессор, – что вырабатывалось на химических заводах Аушвица Биркенау? – И сам ответил, – сапонины! Сырье, из которого добывались вначале гликозиды азотсодержащих стероидных алкалоидов (гликоалкалоиды). А остаток шел на производство «обыкновенного» туалетного мыла! Тонна в день сапонинов. 700—800 кг. туалетного мыла… Из чего? Из людей, по специально разработанной методике… Я видел это мыло! Был в числе тех, кто 27 января 1945 года освободил Аушвиц Биркенау!..»

Нависла тяжелая пауза. Николай нервно, пытаясь это скрыть, сосал погасшую сигару. Потом выплюнул ее, взял трехлитровую банку – в них он привез свой ликер – и налив, в ловко поставленный перед ним бабой Любой граненый стакан, до горлышка, залпом его выпил! Всем в этот миг показалось, что лицо его не улыбалось: на нем была гримаса сильнейшей боли! Саша встала, подошла к профессору, обняла его, наклонилась и поцеловала… в прикрытые тяжелыми веками, глаза…

«…Самое страшное для меня, – глухим голосом продолжил Николай Константинович, – что по этой же, методике, разработанной в Аушвице Биркенау, потом, после войны, добывались сапонины из собак. Для этого специально были построены фабрики. Практически во всех странах Европы, в том числе и в СССР. А собачники стали ездить по городам цивилизованных стран, и отлавливать сачками собак, помещая их в клетки, а потом отправляя на фабрики…»

«Так, вот друзья мои, – начал Фруентов, возвращаясь с пятичасового осмотра плантации женьшеня в ограде „имения“ бабы Любы, с ним были все, – открою я вам один секрет… В 20—30 датский физик, лауреат Нобелевской премии в 37 лет, создал современную физику. Имя его – Нильс Хенрик Давид Бор. Но мы живем в ином мире, чем тот, который предполагал Нильс Бор. Мы живем в мире Альберта Эйнштейна. Этот человек встал во главе величайшего заговора против любых физико-математических картин объективной реальности, которые не соответствовали бы „его“ модели мироздания. Эйнштейну много, что приписывают. Но, если отбросить не понятную с точки зрения обычного человека, физико-математическую терминологию, то все открытия Эйнштейна, сводятся к одной формуле: E =mc 2. И двум „магическим“ заклинаниям: „квант“ и „теория относительности“. Так вот, мистификация женьшеня, имеет под собой реальную почву. Эта травка, а женьшень является травянистым растением, своим поведением в видимом нам мире, опровергает все эйнштейновские законы, ибо она не признает: 1) теории относительности; 2) вытекающих из этой теории представлений о времени и пространстве; 3) и что свет – самое быстрое, что есть в мироздании…»

«А, можно, как-нибудь по нагляднее проиллюстрировать „махинации“ Эйнштейна на примере чудо-травы женьшеня, самого корня жизни, так похожего на человека!» – спросила Саша.

«Попробую, но не знаю, смогу ли!» – Ответил Николай Константинович, с явной благодарностью посмотрев на Сашу, ибо остерегался, что из-за усталости никто не будет его слушать, а ему очень хотелось поделиться мыслями, которые его обуревали!..

…«Девственный лес Сихотэ-Алиня стынет в объятиях жгучего мороза. Гнутся до самой земли ветви молодых пихт и елей под тяжестью снежной кухты. Наступил первый месяц весны, а свирепая пурга наметает глубокие сугробы, тщательно укрывает сопки ослепительно белым снегом.

Лишь в одном месте, среди мрачных гранитных расселин, черным пятном зияет вход в пещеру. Едва приметный след вьется между дряхлыми кедрами. В пещере вечный полумрак. Днем здесь холоднее, чем снаружи. На сухой черной земле, устланной истлевающими листьями, дремлют два маленьких тигренка. Суровый лес безмолвно встретил появление на свет тигрят, но заботливая мать проявила к ним столько внимания и ласки, что все опасности, таившиеся в лесных дебрях, отступили от полосатых малышей. Под надежной защитой тигрицы им не были страшны ни холод, ни многочисленные кровожадные враги. Безмятежно спали брат и сестра, пригревшись у теплого материнского бока. Сестренка имела удивительную окраску: ее светлую пушистую шкурку покрывали широкие желтые полосы. Этот золотистый цвет немало поразил бы и привел в восторг натуралистов, мать же не обращала внимания на редкую для тигриного рода окраску своей дочери. Люди впоследствии назовут ее Ригмой. Много приключений произойдет с ней, прежде чем станет она могучим и мудрым зверем, владычицей северных джунглей, а пока маленькая Ригма теснее прижимается к широкой лапе матери» – Всеволод Петрович Сысоев. «Золотая Ригма»…

…«Сашенька! Все мы, если ошибаюсь, поправьте, знаем физику и математику на уровне средней школы… – начал профессор Николай Константинович Фруентов, – поэтому буду говорить аналогиями и взывать к вашему ассоциативному мышлению!» Он еще раз окинул всех взглядом, чтобы убедиться, что его будут слушать. Но, так как даже баба Люба смотрела на него с нескрываемым любопытством, подбодрился и продолжил: