Виктор Вассбар - Спираль Эолла. Часть первая. Четыре сердца в одном

– Кто ты? Как оказалась среди дикарей? И откуда здесь этот корабль? – не особо вдумываясь в слова девушки, выпалил он череду вопросов и подозрительно посмотрел на неё.

– Не уверена в том, что моё имя, которое, возможно, кое—кто ещё помнит на этой планете, даст ответ на твой первый вопрос, поэтому предлагаю пройти в видеозал, где ты всё узнаешь обо мне, моей семье и моей планете, – тихо ответила девушка и подошла к лифту.

Устыдившись своей грубости, Вивас осторожно приподнял лицо девушки, заглянул в заблестевшие от слёз глаза и нежно коснулся их губами.

Открытой и чистой душой, не потерявшей веру в искренность и добродетель, прижалась она, забывшая ласку и любовь, к Вивасу и, не пытаясь сдерживать трепет своего тела, прильнула алыми губами к его щетинистой щеке.

– Ты не знаешь, не знаешь, как счастлива я, как счастлива и спокойна с тобой! – отняв губы от лица Виваса, торопливо зашептала девушка. – Не знаешь, как долгие десять лет царственного плена я ждала тебя, рисуя мысленно твой образ, образ моего спасителя! Давай, давай сядем вот сюда, – указав кивком головы на биодиван, – я всё расскажу о себе.

– Да! Мне хочется знать, кто ты, но прежде следует поискать что-нибудь из одежды. Моя нагота не располагает к беседе, да и тебе надо надеть более скромное и удобное платье.

– А это тебе не нравится? – от удивления расширив глаза, проговорила девушка. – Я специально надела его для тебя. Раньше я никогда не носила одежду.

– То было раньше, а сейчас мы возвращаемся в цивилизованный мир и надо привыкать к ней.

– Возвращаемся, но на чём?

– Конечно на этом корабле, но прежде найдём моего друга.

– Это не возможно.

– Что не возможно? Взять моего друга?

– Не возможно улететь. Корабль не исправен.

– Не… не… – протянул Вивас и бросил в иллюминатор мимолётный взгляд.

На корабль надвигалась бурая волна, подгоняемая колышущейся массой самок—элопитеков. Приглядевшись к ней, Вивас увидел самцов, несущих на хилых плечах ветви деревьев.

– Ты о чём? – не уловив смысл вопроса, спросила девушка и перевела взгляд в направлении взгляда Виваса.

– Что они собираются делать? Выкурить нас огнём?

– Это их тактика! – спокойно посматривая сквозь иллюминатор за действиями элопитеков, ответила девушка. – Их обычная тактика выкуривания огнём, но не стоит беспокоиться, здесь мы в полной безопасности.

– Я это прекрасно понимаю и всё же… ну, хорошо, забудем о них. Так о чём же я говорил? Ах, да! Об одежде. Пойду, поищу, что-нибудь для тебя и оденусь сам.

Через непродолжительное время, держа в руках несколько комплектов женских комбинезонов, Вивас предстал перед девушкой, – Это всё, что мне удалось отыскать. Надеюсь, ты подберёшь из всего этого, складывая к её ногам одежду, что-нибудь по своему росту.

Широко раскрытыми голубыми глазами смотрела девушка на молодого стройного мужчину в облегающем лётном комбинезоне и с трудом верила, что перед ней именно тот человек, который совсем ещё недавно был пленником элопитеков. Бурно забилось её сердце, впервые пробуждая женские чувства, и алые губы раскрылись в жажде мужского поцелуя, но глаза Виваса не увидели, а сердце не почувствовало первой девичьей страсти.

– Что же ты стоишь? Выбирай комбинезон! – увидев, что девушка даже и не думает переодеваться, сказал он и отвернулся, но даже и тогда не услышал шелеста снимаемых ею одежд.

– Почему ты не смотришь на меня? – вдруг услышал он неожидаемый вопрос и растерялся, пролепетав первое выскочившее из головы:

– Я… я… я думал…

Не поняв его невразумительный ответ, а может быть, осмыслив его по-своему, девушка опустила голову, и сквозь навернувшиеся слёзы проговорила:

– Неужели я так же уродлива, как самки стойбища?

И тут Вивас вспомнил слова девушки, «раньше я никогда не носила одежду», и понял, что ей не знакомо чувство стыда. «О, Боже! Она приняла мои действия за оскорбление», – мысленно проговорил он и повернулся к ней лицом.

– Ты красива и даже более того, прекрасна, но… как бы тебе объяснить, – в задумчивости, сжав подбородок, – в обществе малознакомых мужчин девушки не снимают с себя одежду, не ходят обнажёнными.

– Пусть не снимают, пусть не ходят, но если ты вновь отвернёшься, я не притронусь к тому, что ты принёс. Я прекрасно обходилась без этого, – ткнув маленькой босой ножкой комбинезоны, – и без этого, – резкими движениями рук сорвав украшения и прозрачное платье. – Обойдусь и в дальнейшем, – проявив твёрдость характера, проговорила она.

Лёгкое платье упало к ногам девушки и взгляду Виваса открылось её смуглое тело с двумя маленькими холмиками—грудями и тёмными завитками волос внизу живота. Не в силах оторвать взгляд от прекрасного девичьего стана, Вивас замер, а челюсть, медленно поплывшая вниз, придала его лицу юродивый вид.

Увидев его изменившееся лицо и напрягшееся тело, она поняла все, и звонкий беззлобный смех вырвался из её груди. Нарочито медленно она наклонилась над комплектами комбинезонов, нарочито медленно стала перебирать их и, выбрав самый маленький размер, нарочито медленно стала надевать его, давая возможность Вивасу, как можно дольше полюбоваться своим телом, а то, что оно очаровало его, она поняла не только по его вытянувшемуся лицу, но и по застывшим на нём тёмно-карим глазам.

Покончив с долгим переодеванием, юная прелестница открыто посмотрела в глаза Виваса и тихо проговорила: «Я снова стала Светэллой».

– Све—Све—тэл—ла?! – Ошарашенный услышанным, протянул Вивас. – Принцесса Сурана?!

– Да, когда—то я была ей, – ответила она, и капельки слёз выступили из её глаз.

– Почему была? Ты принцесса и осталась ей. Найдём моего друга, отремонтируем корабль и покинем этот жестокий край, – прижав Светэллу к своей груди, стал успокаивать её Вивас, а когда она хлюпнула маленьким прямым носиком в последний раз спросил. – Где галактион Старф? Его загадочное исчезновение до сих пор на устах всей галактики.

– Он погиб, как и все, кто был на этом корабле, – всхлипнув напоследок, ответила Светэлла и ещё крепче прижалась к Вивасу.

– Прости, я не знал.

– Как и я. Я ничего не знала о моей семье пока вновь не вошла в этот корабль.

– Но, как ты его нашла?

– Меня привела сюда горбатая старуха, что лечила тебя, но с какой целью мне до сих пор не понятно

– Десять лет! Невероятно! Десять лет! И все эти годы ты жила в стойбище дикарей?

– Да! Десять лет. Порой мне казалось, что всё происходящее сон, который, стоит только открыть глаза, слетит и спрячет жуткие картины сновиденья, но как бы я ни закрывала и ни открывала их, сон не кончался. Десять лет я дышала, жила, росла в страшной реальности, а не во сне. Давай сядем на диван, и я всё расскажу о себе. Кстати, на твой первый вопрос я уже ответила. Очередь за тобой.