Марк Агатов - Код страха

Сегодня кто-нибудь из скептиков, возможно, и скажет, что и это предсказание Вольфа Мессинга не более чем случайность, но лично я уверен, что Вольф Мессинг не только мог предсказывать будущее своим знакомым, но и вполне успешно использовал методы внушения в критические моменты своей жизни.

– Вы интересный рассказчик, – заметила Лена. – Но у меня сложилось впечатление, что вы редактируете не только свои книги, но и воспоминания о прошлой жизни. Вы что-то скрываете, недоговариваете.

– Здесь нет умысла, это особенности человеческой памяти. О каких-то событиях мы забываем навсегда, о чем-то можем вспомнить через год, и только один процент информации остается в памяти нашего компьютера на долгие годы. Например, детские игры, в которые под гипнозом играют взрослые люди.

– Маркус, разговор этот я завела с одной целью – хотела узнать, как вам удается перекачивать в чужой мозг огромный объем информации. Находясь под гипнозом, я видела фильмы, слышала исповеди людей, с которыми до встречи с вами не была знакома. Как вы это делали?

– Понятия не имею. Просто у меня в голове формируется какая-то детективная история, и до того момента, пока она не превратится в книгу, все время крутится в мозгу, обрастая мелкими деталями, подробностями и неожиданными продолжениями. Причем я не могу что-либо изменить в этой истории. Литературные герои живут своей жизнью. Они с кем-то общаются, разговаривают. Такое состояние может длиться не один день. Если я пишу роман, то счет идет на месяцы, а то и годы. Я думаю, что так работаю над книгой не только я.

– Если эта информация хранится в вашей голове, то, как она попадает в мозг другим людям? – повысила голос Лена. – Она ж не может перетекать по закону сообщающихся сосудов. Для того, чтобы я увидела «ваше кино», вы должны написать адрес, упаковать файлы в архивы и нажать клавишу ENTER в своем мозгу.

– Вы с этим вопросом обратились не по адресу. Эта тема для целого НИИ, а я всего лишь писатель. Автор криминальных романов, – усмехнулся Маркус Крыми.

– Я обратилась по адресу, потому что вы в этом самолете оказались не случайно. Если меня, как вы утверждаете, «закодировали на смерть», превратив в «биологическую бомбу», то и вы тут выполняете строго отведенную роль.

– И какая ж это роль, – бесцеремонно перебил Лену писатель. – Я должен буду напасть на стюардессу, взорвать дверь в кабину пилотов?

– Напрасно ёрничаете, вы исполняете роль ретранслятора моих страхов, – понизив голос, шепотом произнесла женщина.

– Полный бред. Какой ретранслятор, какие страхи? С чего вы это взяли? – вскочил с кресла Маркус Крыми. – У вас, что, крыша поехала?

– А я смотрела по сторонам во время взлета, – невозмутимо продолжила Лена. – Свой страх авиакатастрофы я смогла передать только одному человеку, который сидел рядом со мной. Вы же, превратившись в атакующий компьютер, сможете посеять панику в кабине пилотов, потому что вы гипнотизер, способный передавать информацию при помощи телепатии.

– Вы переоцениваете мои возможности. Атаковать кабину пилотов я не могу, потому что хочу остаться в живых, – возмутился Маркус. – И это главное противоречие в выстроенной вами модели поведения.

– Не вижу противоречия. Ваш мозг будет действовать, как зараженный вирусами компьютер, – продолжила Лена.

– Сравнивать человеческий мозг с компьютером… – засомневался Маркус Крыми, – в беседах с Мессингом у меня не было такого аргумента.

– Но вы же целенаправленно грузили меня криминальными историями. Признайтесь, это же была вполне осознанная атака на мозг. Чего вы хотели добиться от меня?

– Любви, Лена! Только любви! Вы не можете себе даже представить, что этот дряхлый старик, вспомнив о своем прошлом, – решил при помощи гипноза «объясниться в любви» с молодой красивой женщиной. А ведь это так. Я действительно хотел обратить ваше внимание на свою скромную персону придуманными историями, – попытался увести от опасной темы Маркус. Он не знал, о чем можно говорить с этой женщиной и как спасти ее от «кода страха». Если б она была психически больной, то он нашел бы нужные слова, но ее поведение не вписывалось в рамки психиатрического диагноза. Хотя в последних ее словах можно было усмотреть попытку втянуть соседа по креслу в бредовые построения: «зараженный вирусом компьютер», «целенаправленно грузил криминальными историями». Чаще всего в системный бред вплетают гипнотизеров больные шизофренией. Но Маркус отбросил эту версию. Он видел перед собой управляемого другими людьми, закодированного на смерть человека. «Код страха» – мог быть оставленным в мозгу человека на определенное время внушением или специальной компьютерной программой. Но скорее всего, Лену могли превратить в самоубийцу-смертницу при помощи наркогипноза.

Когда-то в молодости Маркус, начитавшись умных книг, попытался использовать наркогипноз для лечения своих больных. Делать это было несложно, так как многие из них получали нейролептики и снотворные. После того, как начинало действовать снотворное, подключался Маркус, который пытался перевести сон, вызванный лекарствами, в гипнотический сон. Эффективность наркогипноза была выше, чем у обычного гипноза. При помощи наркогипноза удавалось не только лечить больных, но и раскрывать планы по подготовке к побегу из больницы. Кроме этого, ему удалось расколоть двух самоубийц, втайне от врачей собиравших сильнодействующие лекарства.

Наркогипноз изучали в институте Сербского, но в официальной медицине он так и не получил широкого распространения. С одной стороны, для проведения этих сеансов нужны были нейролептики и наркотики, что само по себе создавало определенные проблемы, а с другой, сами психотерапевты не хотели связываться с лекарствами. Большинство из них лечило невротиков и алкоголиков. Эта публика была хорошо внушаемой, и каких либо дополнительных воздействий на свой мозг не требовала. Лечить же шизофреников при помощи наркогипноза большинство психотерапевтов считало авантюрой, потому что первое, что делал шизофреник после общения с гипнотизером, включал его в свой бред. Если у больного был бред ревности, то мужчина-гипнотизер тут же становился любовником его жены со всеми вытекающими отсюда последствиями. Не лучшая доля ожидала и того, кто оказался вплетен душевно больным в «бред преследования». Для некоторых гипнотизеров эксперименты с лечением больных шизофренией заканчивались весьма печально. Однажды на «пятиминутке» главврач рассказала о пяти убитых гипнотизерах.

Поэтому вместо гипноза в семидесятых годах психиатры, для того, чтобы раскрутить особо опасного больного, применяли «сыворотку правды». Эту процедуру называли «растормаживанием». Но все это было в далеком прошлом, о котором мог говорить Маркус, а вот то, что происходило сегодня в закрытых НИИ психиатрии и психологии, он не знал. В прессе изредка мелькала информация о том, как готовят смертников мусульманские террористы. Но эта информация была больше похожа на «чекистский слив», при помощи которого спецслужбы формировали общественное мнение. Маркус решил закрыть тему.