Валентина Панина - Муха, или мечтать не вредно

– Ты, Вань, только народ не обижай, люди у нас хорОши, доверчивы. Не бери грех на душу.

– Ну, что ты, отец! Я – бизнесмен, но не гад бездушный. Тем более, я здесь вырос, они же мне все, как родные.

– Это ты, Ваня, правильно сказал, чё мы здеся усе, как родны. Усе энти люди, мене поддерживали, покудова я табе искал и ждал. Кажный, помогал чем мог. Вона, картоху садить усе соседи прийшли, лук тожеть, и другу мелочь Настька с Марьей садили, пололи опять жа. В доме мыли, убиралися, постирать приходили. Когда болел зимой, Настька, от мене, не отходила, покудова на ноги не поставила. Марья, у магазин бегала, за продухтами. Так чё, сын, люди у нас хороши, дружны. Даже Клавка, злыдня и гадюка, и та приходила, травки усяки приносила, заваривала их.

– Я всё понял, отец! Спасибо им всем! Я их не обижу и, если им понадобится моя помощь, обязательно помогу, я тебе обещаю, – потом, помолчав, сказал – пойдем отец спать, завтра вставать рано, дел много. Спокойной ночи, отец! – Иван встал и пошёл в комнату, где спал Никитка.

Дед Василий тоже отправился спать. Но не спалось ему, переживал за сына, как у него всё получится.

– Конезавод – енто табе не кот чихнул, – думал дед, – енто ж сколь деньжищ надобно на постройку ентова завода, а коников купить? Етить твою в корень! – дед, кряхтя, перевернулся на другой бок, но сон всё не шел. Гордость за сына переполняла его, но на душе было тревожно, ему очень хотелось сыну помочь, но не знал, как и чем.

***

Шло время. Иван мотался, оформляя документы, договаривался о покупке материала, посылал запросы на покупку породистых лошадей. Иногда, на его пути, вдруг оказывалась Настасья, он ей улыбался, здоровался, брал за руку, она всегда смущалась, опустив голову, и краснела. Ему нравилось, как она смущалась, и он, еще шире ей улыбался, и ему очень хотелось обхватить её и прижать к себе, но не решался, боялся, что она, не поймёт и оттолкнёт его от себя.

Июль подходил к середине, и надо было срочно начинать строительство. Иван позвал отца, съездить с ним на старую конюшню, посмотреть на месте всё, обсудить, как всё будет, может, отец что посоветует, как лучше сделать. Это дело для него тоже было незнакомое, и поэтому, нужен был совет. После завтрака они втроём загрузились в машину и поехали. Ехать было недалеко. Только вышли из машины, увидели Настасью с Марьей, они шли на работу. Женщины подошли к ним, поздоровались, Марья сразу с вопросом:

– Ну что, бизнесмены! Осматриваете свои владения?

– Не торопи события, Марья! – сказал Иван, – на днях получу документы, тогда и будем говорить о владениях, а сейчас приехали осмотреться на месте, как и что.

– Так вы с председателем уже приезжали, осматривались тут! – сказала Марья.

– Лишний раз не помешает! – ответил Иван и, повернувшись, направился к Настасье.

Подошел, поздоровался, взял её за руку, она смущённо глянула на него и убрала руку, он стоит, улыбается, а в глазах чертенята прыгают, она ещё больше засмущалась, и опустила голову, чтобы он не видел, как она покраснела. Стоит и не может от смущения головы поднять, а сердце так и выскакивает из груди, и…, ощущение праздника.

А Марья, посмотрев в их сторону, подошла к деду и шепнула ему на ушко:

– Дед Василий! Мне это кажется, или на самом деле, что-то у них там намечается?

– Ты, девка, не болтай, заздря! Чё ж, людЯм, и поговорить незя?

– Поговорить то можно…, только ты посмотри на них дед…, или ты по своей старости уже вообще ничего не видишь?

– Марья! Уймись, девка! Ну пущай люди поговорять! А ты…, давай…, дуй на работу, а то тобя твои коровки заждалися, все глазоньки проглядели.

Марья, проходя мимо Настасьи и Ивана, посмотрела на них, улыбнулась и сказала Настасье:

– Догоняй, подруга, нас работа ждет! – и пошла скорым шагом в сторону фермы, которая находилась в живописном месте, около березовой рощи, куда доярки иногда ходили посидеть в тенёчке, поболтать, отдохнуть от жары и работы. Вскоре Настасья её догнала, и они пошли рядом, Марье не терпелось узнать, о чём они говорили, что он сказал, что она ответила, и до чего они договорились. Любопытство было её второй натурой, а со своей подругой и одновременно сватьей она вообще, не церемонилась.

– Ну что, Настасья, давай рассказывай! – в ожидании сенсации Марья чуть не подпрыгивала от нетерпения, – ну, рассказывай, ну, что ты молчишь, ну, Настасья! Я, щас умру, от любопытства!

– Ты, Марья, правда, когда-нибудь умрешь от любопытства. Сердце у тебя не выдержит такого напряжения! Нечего мне тебе рассказать!

– Как это нечего? – спросила разочарованно Марья, – столько стояли и ни о чём не говорили? Не верю! Ты от меня скрываешь, да? А ещё подруга…, да к тому же сватья! Давай рассказывай, а то у меня щщщас с сердцем плохо станет, ну, Настасья! Ты, чё такая бессердечная, ты мне зла желаешь? Да?

Настасья рассмеялась Марьиным попыткам выведать всё и успокоила ее говоря:

– Вечером пригласил меня погулять! Всё! Больше мне нечего тебе сказать.

– Ну так это ж другое дело!!! Наконец-то решился, а то, лето уж проходит, а он все только глазки строит, да улыбается, – радостно воскликнула Марья и обняла подругу, – я рада за вас, правда, от души.

– Ты знаешь, Марья, что со мной происходит, как его увидела, сразу на душе, какое-то ощущение праздника! Как ты думаешь, что это?

– Я думаю – это любовь!!! – категорично заявила Марья, – и ты, даже не спорь со мной, ты, когда рядом с ним стояла, видела бы себя в зеркале, как девочка зарделась, а ведь много ли мало ли, но замужем уже была. Так что, подруга, не сомневайся! Ты влюбилась!

Так, за разговорами, они дошли до фермы и разошлись по своим рабочим местам.

Настасья ушла, а Иван, так и стоял на месте и смотрел ей вслед. Подошел дед Василий, посмотрел на сына, кивнул головой:

– Да…, Настька хорОша девка…, уважительна, домовита. Ейная Алёнка тожеть хорОша девка.

– Отец, как ты говоришь? Поживём – увидим? Вот, поживём – увидим! Пошли работать, – Иван повернулся и пошёл к конюшне. Дед засеменил следом, качая головой, ворча себе под нос:

– Поживём – увидим…, досмотрисся…, уведут девку, правда, кому тута уводить? Как Марья сказала – упыри одне, усе нормальны мужики у городу давно, на заработках, а здеся осталися или больны, или пьянь, есь, правды, многодетны мужики, но оне не в счет. А Лёха Загороднев, так ей и с приплатой не нужон, сама сказала. А ён, бездельник, у городу болталси сколь годов, таперича здеся связалси с пьянью, скоро сам, таким жа будя. Хучь ба родителев пожалел, вот истинно упырь, – так с ворчанием, дед семенил следом за Иваном.

Они долго ходили, всё осматривали, планировали, где, что надо будет построить. Какие хозяйственные постройки, комнату отдыха для работников, ветеринарную лабораторию. Набросали примерный план. Еще раз обошли весь участок, посмотрели, куда и насколько его надо расширить.