Милана Смоленская - Суррогат любви. Substitute for love

– Детка, ты чё?

Он приблизился к Милане. Она не стала отходить, но и не располагала к объятиям. В воздухе между ними трепетало напряжённое раздражение – невысказанное, но от того ещё более прочувствованное.

– Значит так, – начала Милана таким тоном, что легко могла бы составить конкуренцию его отцу. – Если у тебя есть самооценка, она сейчас должна быть задета.

– В смысле? – не понял Аркадий.

– В прямом! – воскликнула она и раздражённо провела рукой по волосам. – Твой отец назвал тебя балбесом. При мне. Как ты к этому относишься?

Аркадий пожал плечами.

– Ему видней, – справедливо признал он. – Тебя он никак не назвал. Чё психуешь?

– Я не психую, – Милана отошла от него и села на кровать, снимая свои Лабутены. – Я просто устала.

– Ногу натёрла? – участливо поинтересовался Аркадий, наблюдая за ней со стороны.

– Нет, – Милана посмотрела на него. – Кеш, я тебя не понимаю. Я уже минимум полгода мечтаю о том, чтобы мой дед уделил мне хотя бы полчаса своего времени и поговорил со мной о моих проектах. А сегодня – voilà! Твой занятой отец дарит мне два часа, слушает и даже даёт один реальный совет.

– Чётко, – Аркадий улыбнулся и сел рядом с ней. – И чё не так?

Милана шумно выдохнула и спрятала лицо в ладонях.

– Только не плачь, – зачем-то попросил Аркадий.

Она посмотрела на него.

– Даже не собиралась, – спокойно сказала Милана. – It’s exhausting 24 24 Это утомительно. . Я терпеть не могу, когда кто-то пытается встать на чужое место, но… Если бы я была на твоём месте, я бы уже была в теме.

– Я в теме, – Аркадий обнял её. – Я очень в теме.

Милана попробовала высвободиться, но он прижал её к себе.

– Я ещё не договорила, – строго сказала она, дав ему чувствительный отпор.

– Смиланская! – возмутился Аркадий.

Милана фыркнула.

– Ещё и пьяный.

– Да трезвый я, Милан, – заверил он.

– Тогда объясни мне свою позицию и убеди меня в её разумности, – сказала Милана, глядя ему в глаза с такой серьёзностью, что у Аркадия чуть не свело челюсть. – Халтурно-халявный промысел, который ты называешь своей жизнью, вряд ли оправдывает ожидания твоего отца

– Предлагаю разговор переговорного типа. Ты меня не канаешь, а я…

Он поцеловал Милану, но она отстранилась.

– Я не в настроении, – сказала она.

– Ты? – удивился Аркадий.

– Да, я! – громко подтвердила Милана и скрестила руки на груди. – Я думаю и хочу продолжить думать.

– А я чё буду делать? – не понял он.

– А ты тоже подумай, – посоветовала она, встав с кровати и пройдя к зашторенным окнам, мягко ступая босыми ногами по паркетному полу. – Откуда дети берутся, ты знаешь. А где деньги растут?

– Какие дети? – спросил Аркадий.

Милана рассмеялась.

– Сначала деньги, Кеш, – сказала она. – Иди, поспи. Завтра поговорим.

– А я хочу сейчас, – он подошёл к ней, но Милана снова отстранилась.

– Если хочешь, чтобы я осталась у тебя, respect my private space, please. 25 25 Уважай моё личное пространство, пожалуйста.

Он посмотрел на неё. Зелёные глаза, чётко очерченные чёрным, моргали пышными ресницами и излучали осознанное раздражение. Спорить с Миланой не было смысла.

– Вот ты зануда, – восхищённо признал Аркадий. – Блестящая зануда безо всяких усилий.

– Ты ж мой шшшладкий!

Милана улыбнулась и неожиданно ущипнула его за обе щеки. Смеясь и взглядом, и звонким голосом, она выпроводила его из комнаты и прикрыла за ним дверь. Многогранно не удовлетворённый Аркадий вернулся в свою пустую спальню. В тусклом воздухе пахло летом и духами Смоленской, в спутанных мыслях бродило беспокойство.

Думать? А чё тут думать? Смоленская никуда не делась. Значит, завтра поговорим.

Анатолий Новиков, улыбаясь, вышел на балкон. Он случайно услышал весь разговор, состоявшийся между его сыном и Миланой Смоленской, и теперь, удовлетворённый тем, что не озвученное им недовольство было всё-таки донесено до Аркадия, решил подышать свежим ночным воздухом.

У великих мысли совпадают…

Прелестная звёздная ночь окутала небо и опустилась на землю томной прохладой. Фарфоровая фигурка в облегающем синем платье стояла у парапета и смотрела ввысь. Волосы спадали свободным золотым каскадом по её полуобнажённой спине. Хрупкие плечи беззащитно белели в приглушённом свете.

– Не спится?

Он подошёл и встал рядом с Миланой. Она вздрогнула.

– Извините, – почему-то сказала она, немного смутившись.

– Почему ты извиняешься?

Она улыбнулась. На щеках появились ямочки. Совершенная в своей точёной грации, в отработанных позах, в жестах и мимике, она напоминала куклу. И в то же время в ней был особенный огонёк искрящейся жизни, вспыхивающий в зелёных глазах и выступающий румянцем на её утонченном лице.

– Вы, наверное, хотели подумать о чём-то своём, а тут я.

– Ты, наверное, тоже хотела подумать, – сказал он, вспомнив услышанный разговор.

Милана кивнула.

– Хотела, да. Не буду вам мешать.

Она собралась было уйти, но он остановил её.

– Давай составим друг другу компанию и подумаем вместе!

Милана мягко рассмеялась и кивнула.

– Хорошо.

Некоторое время они молчали. Она снова смотрела на небо, выгнув свою тонкую гордую шею. Её бледная кожа серебрилась в холодном свете, бриллиантовое колье тускло играло, ловя лунные лучи и преломляя их своими многочисленными гранями.

И почему такие звезды падают в объятия тех, кто ещё не в силах оценить их сияние?

– Ты ведёшь себя очень странно, – отметил он.

– Я? – она удивленно посмотрела на него. – Почему?

– Обычно девушки спешат замуж, – сказал он, глядя ей в глаза.

– Люди благородного происхождения никуда не спешат, – мягко парировала она.

– И всё равно, это странно.

– Все мы страннеем от любви, – произнесла Милана с мудрой улыбкой.

Она говорила с очаровательным акцентом. Прямая, выдержанная, непонятная.

– Ты очень зрелая.

– Как коньяк?

– Как человек.

Воздух вновь смягчился её приятным тихим смехом.

– Вы очень любезны.

– Давай на «ты»?

– Извините, я путаюсь, – сказала она, мило улыбаясь. – If we spoke English, I would say «you», and that would be quite all right, but in Russian… it’s awkward. I mean… 26 26 Если бы мы говорили по-английски, я бы говорила «you» и не было бы никаких проблем, но в русском… Это как-то неловко. То есть…

Она замолкла и посмотрела на него с надеждой на понимание. Чарующий английский, прозвучавший в ночной тишине, нуждался в переводе.

– Милана… Такое очарование имени. Совершенно итальянская девушка…

Он улыбнулся. Она взглянула на него и покачала головой.

– Я слишком рациональна для Италии.

– Давно в Англии живёшь?