Евгения Кретова - Черный махаон

Мстислав смотрел в спину удаляющейся женщине. Чуть вздернутый нос, походка пружинистая, как у подростка, но в то же время уверенная в себе. Странный, невероятно привлекательный коктейль, острый и манящий. Хотелось ее догнать. Потому что встретить ее еще раз – удача, на которою не стоит рассчитывать.

В кармане завибрировал сотовый. Молодой мужчина, не сводя глаз с незнакомки – черт, он даже имя ее не спросил! – схватил трубку и рванул за девушкой.

– Ты где? – суровый голос заставил остановиться.

– У меня отгул, если что… А чего случилось? – Мстислав встал на лонгборд, поплыл к стоянке. Он видел, как она подошла к своей машине на парковке. Серебристая тойота королла 568 АЗУ, судя по корпусу, этого года выпуска.

– Ботаник объявился.

Мстислав резко свернул на обочину, затормозил:

– Когда?

– Тарасов прислал рапорт: три дня назад облегчили счета Добробанка. Восемь лямов как с куста.

– Почерк стандартный?

– Да, все по схеме. В хвосте кода финальной транзакции – papilio machaon [5] Papilio machaon – латинское название черного махаона. . Когда будешь в Управлении?

Мстислав с сожаление проводил взглядом серебристый бок заветной тойоты, вздохнул:

– Да щас, подрулю. Слушай, Леха, – он прищурился, дернул мочку уха: – пробей пока номерок для меня. 568 АЗУ, серебристая тойота королла, ориентировочно две тысячи девятнадцатый год выпуска.

– Праворулька?

– Не-е, европейка.

– Сделаем. Славка, мимо магаза будешь рулить, пожрать зацепи че-нить. И кофе. Только нормальный возьми, не как в прошлый раз, пыль бразильских дорог.

Мстислав отправил собеседника нафиг, нажал кнопку отбоя. С тоской оглянулся на опустевшее парковочное место незнакомки. Запрыгнув на доску и двинул к перекрестку.

У него все под контролем. Серебристая тойота только думает, что сбежала от него.

Сунув под нос дежурного пропуск и перескакивая через две ступени, он взлетел на третий этаж. Доска на правом плече на манер коромысла, пакет из супермаркета – в левой. Пропуск зажат в зубах.

– Здорово, Карабас, – слева подлетел низкорослый брюнет с залысинами, по-свойски хлопнул по плечу.

Мстислав промычал многозначительно, кивнул и, надавив на рычаг локтем, открыл дверь и нырнул в кабинет: четыре рабочих места, мониторы, черные платформы клавиатур, принтер, сканер, телефон. Его обиталище последние три месяца. Зато вид на залив шикарный.

Брюнет покачал головой, зашел за ним.

– Я уж думал помирать с голоду придется, – проворчал. – Я, кстати, пробил твою тачку, на мужика какого-то зарегистрирована, Владислав Владимирович Петров. На адрес регистрации.

Мстислав сунул протянутую бумажку в задний карман джинсов, пристроил доску за сейф, полиэтиленовый пакет – на ближайший стол, прямо поверх помятых черновиков. Красную корочку сунул накладной карман на джинсах, под клапан.

– Много и часто жрать вредно, Леха, – деловито сообщил.

– А я не закусываю, – брюнет уже шелестел пакетом, вытаскивал и складывал аккуратной пирамидкой тушенку, банку маринованных помидоров, батон нарезного и палку колбасы. На запах подтянулись Мишка Фомин и Китяев Данил, зашумели:

– О, свежая столичная кровь пожаловала!

Мишка уже достал из сейфа разделочную доску и нож, ловко кромсал колбасу и хлеб. Леха откупорил банку с помидорами, блаженно принюхивался. Покосившись на коллег, Китяев задвинул дверную защелку.

– Ну, чего там с Ботаником? – Мстислав присел на край подоконника, стянул через голову толстовку, размял плечи.

– Вон, позырь в зеленой папке у меня на столе, – пробасил Леха, проглатывая бутерброд и щелкая выключателем чайника. – Ты был прав, долго не высидел. Только ник сменил. Теперь он Sliver grind. [6] Sliver grind (англ.) – в данном случае «sliver» – ветка, отросток, «grind» – ботаник (пренебрежительно, сленг), зубрила.

Мстислав нахмурился:

– Типа «зануды кусок»? С чего вдруг такое самоуничижение? – он потер шею, прочитал распечатку. Скривился: – Мужики, это не он.

Китяев и Фомин перестали жевать, переглянулись.

– Ты это прекращай! – Леха рассовал чайные пакетики в четыре кружки, залил кипятком, бросил по три куска сахара в каждую. – Начальство просто так ориентировки спускать не будет, знаешь ли.

Мстислав покачал головой:

– Ну, я под вашим начальством не хожу. Поэтому говорю, как вижу – мой Ботаник «куском» себя не назовет даже в шутку. Он себя артистом считает, художником, чуть ли не Творцом, – он снова покачал головой.

– Ты говоришь о нем, как небожителе каком-то, – Китяев холодно скривился. – Это просто хакер.

– Сам ты хакер, – Мстислав раздраженно скривился. – Ты считаешь, что гении криминального мира только в романах Конан Дойля бросают вызов сыщикам? – Мстислав вернул зеленую папку на стол, скрестил руки на груди: – Он и след оставляет спецом, понимаешь? Играет. И до сих пор выигрывает.

Парни притихли, даже перестали жевать. Снова переглянулись:

– Может, правду, не он? Или под ником «Ботаник» скрывается группа кодеров?

Мстислав задумался:

– Покажи прогу, где Ботаник светанулся по мнению вашего начальства.

Леха, не расставаясь с кружкой, вывел монитор из сна. Загорелся синим экран со скриншотом: бело-голубые значки по всему полю. Цифры, косые полосы и пробелы чередовались с латинским буквами и пустыми квадратами. Понятный лишь специалистам язык.

Мстислав прогнал оперативника из-за стола, занял его место. В глазах обострилось что-то хищное. Пальцы торопливо побежали по черным кнопкам. Стрелка вниз, колесико компьютерной мыши послушно вертелось под ловкими пальцами.

Парни наблюдали молча, изредка поглядывали друг на друга. Вытянув шею, наблюдали за происходящим на экране монитора.

– Ну, че? Знакомо? – Фомин подошел, замер у стола.

Мстислав откинулся на кресле, закинул руки за голову:

– Не он.

– Почему тогда код совпадает? Papilio machaon?

Мстислав покрутил кружку в руках, отпил горячий, приторно-сладкий напиток. Взгляд выхватывал из ровных строчек отдельные символы, мозг складывал и перебирал их, как океан прибрежную гальку.

– Мне кажется, он спецом подослал салажонка, чтобы мы на него клюнули и стали под него копать. Прощупывает почву, – он перевел взгляд на ребят. – Готовится что-то крупное, мужики.