Владимир Гурвич - Сожительница

– Я вам не помещаю, госпожа Бахмутова? – вдруг услышала она рядом с собой чей-то негромкий голос.

Оксана подняла глаза, и ей даже показалось, что это наваждение: рядом с ее столиком стоял тот самый профессор-блондин Стивен Мак-Грегор.

Ее охватило волнение, которое почему-то возникло где-то в ногах и стало подниматься вверх по телу. Как странно, что к ней обращается именно тот человек, о котором она, сама не зная почему, думает весь вечер.

– Буду рада, если вы составите мне кампанию, мистер Мак-Грегор, – сказала она.

– Очень признателен вам за приглашение, – церемонно поклонился он, садясь за столик.

Такой приятной улыбки, как у него, она давно не встречала. Только она одна способна покорить любую женщину.

– Мне очень лестно, что вы запомнили мое имя, – проговорил Мак-Грегор. – Я был уверен в обратном.

И голос у него приятный – теплый нежный баритон. Наверное, хорошо поет. И слова произносит не как американцы – резко и отрывисто, а мягко и разборчиво. Не случайно же она очень хорошо понимает его речь.

То, что сказала Оксана дальше, удивило ее саму. Это было, пожалуй, слишком смело и откровенно.

– Я запомнила вас, поэтому и запомнила ваше имя.

– Вы запомнили меня? – удивился он. – На конференции столько мужчин, я был уверен, что затерялся в их толпе.

– Как видите, не затерялись.

Они одновременно посмотрели друг на друга и замолчали. Каждый осмысливал первые минуты встречи.

– Это странно, – вдруг сказал он, – я думал о вас с того момента, как увидел. И особенно интенсивно после вашего блестящего выступления.

– Спасибо, – поблагодарила тронутая его словами Оксана. – Признаюсь честно, я очень старалась.

– Я это почувствовал, – улыбнулся Мак-Грегор. – Вы сказали очень важные для меня вещи.

– Какие же?

– Глобализация – это последний шанс для многих народов продемонстрировать свою национальную идентичность. Другой возможности может больше не представиться и поэтому надо спешить. Для меня эта мысль очень важна, я представитель старинного, но небольшого народа.

– Разве вы не американец? – удивилась Оксана.

– Удивительно, что мы еще ничего не знаем друг о друге, – задумчиво произнес он. – Я шотландец, профессор Эдинбургского университета.

– Очень приятно. Я – русская, профессор московского гуманитарного университета. А в чем состоит круг ваших научных интересов?

– Как ни странно, но они у нас весьма схожи. Я изучаю изменения национального самосознания в эпоху глобализации. И в этой связи хочу процитировать еще одну поразившую меня мысль из вашего доклада: изучая эти изменения, мы тем самым уже сейчас изучаем историю будущего. Меня поразил этот образ; будущее еще не наступило, а у него уже есть история.

– Мне представляется это вполне нормальным. Мы сейчас находимся у истоков новой эры, непохожей по многим своих чертам на все предыдущие. И это не может не волновать.

– Знаете, что мне всегда поражало, – задумчиво произнес Мак-Грегор, – человек во все времена больше интересовался прошлым и будущем, а вот настоящим – в гораздо меньшей степени. Прошлое нам представляется захватывающим авантюрным романом, где столько всего интересного, где действуют такое множество замечательных и выдающихся персонажей. А будущее неудержимо влечет нас своей неизведанностью, она представляется нам какой-то сказочной страной, где сбудутся все наши мечты. А вот настоящее кажется каким-то серым, каким-то сосудом до краев наполненным неразрешимыми проблемами, от которых хочется бежать подальше. Оно всегда убого, скучно, мы бьемся о него головой, как заключенный о стену своей камеры. Вы не думаете, что такой распространенный подход калечит наше сознание?

Оксана внимательно разглядывала своего собеседника. Только сейчас она поняла, что внутри него есть нечто такое, что постоянно угнетает его сознание. И он мучительно ищет выход из этой ситуации. И это тоже объединяет их.

– Думаю, вы в чем-то правы. Но только надо отдавать себе отчет, что если мы так относится к настоящему, то ничего хорошего нас не ждет и в будущем. Ведь оно вырастает из настоящего. У русских есть поговорка: что посеешь, то и пожнешь. Мой учитель профессор Ягодов часто повторяет одну мысль: все наши беды от неправильной работы программ подсознания. Хотите меняться, меняйте эти программы.

Оксана, приводя его слова, не сказала, что сам профессор как-то очень плохо следует этому мудрому афоризму. Впрочем, к разговору с шотландцем это не имело никакого отношения.

Стивен Мак-Грегор наморщил лоб.

– Вы говорите о неправильной работе программ подсознания. Странно, но никогда не думал о том, что со мной происходит, в таком ключе. А ведь это очень верная мысль. Теперь я начинаю понимать, в чем кроются истоки многих моих бед. И в частности, моей депрессии. Иногда она возникает словно бы ниоткуда, словно бы материализуется из окружающего пространства.

– Вас одолевает депрессия?

– Да. В последнее время это частое мое состояние. – Мак-Грегор как-то нерешительно посмотрел на Оксану. – Мы с вами так мало знакомы, вернее, совсем не знакомы. Обычно я не говорю чужим людям о своих психических проблемах. Да вам это и не интересно.

– Позвольте с вами не согласиться в том, что мы с вами мало знакомы, – живо возразили Оксана. – А я как раз полагаю, что мы с вами давно знакомы.

– Извините, не понимаю. Разве мы уже встречались?

– Физически нет, но ведь это не главное. Мы с вами развивались в одном направлении, я бы сказала по одной или схожей программе, черпали свои мысли, знания, опыт из одного источника. А потому между нами много общего. Ну а то, что мы лично познакомились только сегодня, разве это столь важно. Когда я говорю с вами, то меня не покидает ощущение, что общаюсь с давно знакомым и близким мне человеком.

– И у меня такое же чувство.

У Оксаны вдруг учащенно заколотилось сердце. Она сама точно не знала, чем это вызвано. Но это было приятное ощущение, предвосхищение чего-то важного.

– В таком случае мы можем говорить друг с другом вполне искренне, ничего не стесняясь, – сказала она. – Впрочем, каждый выбирает сам линию своего поведения.

– Я выбираю искренность. Я не из тех людей, которые раскрывают душу первому встречному. Но вам мне хочется это сделать.

– У вас что-то случилось?

– Год назад умерла жена. Это была для меня очень большая потеря. Мне казалось и до сих пор кажется, что туда – Мак-Грегор поднял глаза к потолку, – ушла часть меня. Причем, лучшая часть.

– Какое совпадение. И я год назад потеряла мужа. Правда, он не умер, мы развелись. Но для меня это тоже стало серьезным потрясением.

– Будет ли с моей стороны выглядеть не скромным, если я спрошу, в чем причина развода?