Татьяна Туринская - Мертвые наук не внемлют

Полина с Катериной вышли вместе. Первая тут же направилась к друзьям: Максу Журавлеву, Андрею, Женьке Кирееву да Ирочке Бекетовой. Катя же царственной павой подплыла к чужаку, приветливо ему улыбнулась и, взяв поклонника под руку, повела в сторону сверкающей зазывными огнями шикарных бутиков и ресторанов Раффлз-авеню.

Семынин с плохо скрытой тревогой смотрел вслед удаляющейся парочке, а Женька простодушно поинтересовался:

– Куда это она?

– А сам не догадываешься? – вопросом ответила Полина. – Поклонник пригласил отужинать, чем Бог послал.

Ирочка хихикнула:

– Ой, это тот, который?…

Полина прервала:

– Он самый. Ну в самом деле, сколько можно мариновать мужика? Он за ней по свету мотается, подарками забрасывает. Можно хотя бы поужинать в виде благодарности? Что тут такого?

Ирочка снова хихикнула, на сей раз куда более красноречиво. Киреев понятливо хмыкнул, Журавлев презрительно скривил красивые, словно бы обведенные косметическим карандашом губы. Андрей же просто промолчал. Впрочем, ему и не нужно было говорить, на его лице и так все было написано.

Полина подхватила под руку Макса, на какое-то мгновение склонила голову к его плечу, словно бы демонстрируя тем, кто еще не в курсе, их с Журавлевым отношения, и предложила:

– Ну что, пойдем?

Ирочка аж задрожала от негодования:

– Нет, ты что? А как же Аркаша?!

Ах, да, опомнилась Полина. Аркаша, черт бы его побрал. Сам ведь до отеля не доберется, заблудится.

Вайса, того самого скрипача-виртуоза, Полина, мягко говоря, несколько недолюбливала. Да и вообще, правильнее всего было бы сказать, что «долюбливала» его только Ирочка Бекетова.

Уже одно то, что почти тридцатилетнюю женщину никто никогда не именовал иначе, чем Ирочка, говорило само за себя. Если бы не сто семьдесят пять сантиметров роста, ее вполне можно было бы назвать маленькой беспомощной девочкой. Вот такое странное сочетание: довольно высокая, как для женщины, но вместе с тем непременно «маленькая и беспомощная» – эти слова словно бы сами напрашивались на язык при взгляде на нее. Естественно, ладненькая – иных в «Калинушку» не принимали, Ирочка непременно вызывала к себе некоторое умиление и даже сочувствие. И трудно было сказать, за что именно ей сочувствовали. За ее ли инфантильность, или же за то, что никак не может оторваться от своего Аркаши.

Вайса не любили все. Кроме Ирочки, разумеется. Однако редко кто мог себе позволить не любить его, так сказать, открытым текстом, публично. Ибо мало найдется желающих заиметь себе столь беспринципного врага. Сам по себе Аркаша был вроде и веселый мужик, довольно остроумный, компанейский, и если бы не сволочизм высшей категории, его смело можно было бы назвать душой компании. Но в том-то и дело, что закрывать глаза на его повышенный сволочизм не было никакой возможности.

В «Калинушку» Вайс пришел чуть позже Полины с Катериной, года через полтора, через два – кто теперь упомнит точно? Практически одновременно с ним пришла и Ирочка Бекетова. Первое появление Аркаши в коллективе так не вязалось с его нынешним обличьем. Теперь он носил натуральную прическу: темно-рыжие короткие кудряшки. А вот до «Калинушки» работал в цыганском театре «Ромен», из-за чего ему приходилось красить шикарную шевелюру в радикально-черный цвет.

Было в ту пору Вайсу лет около тридцати, Ирочке же едва исполнилось девятнадцать. Никто кроме них самих не знал, каким образом Аркаше удалось привязать к себе глупую девчушку. Он ведь даже не пытался скрывать свое семейное положение, о котором красноречиво свидетельствовало широкое обручальное кольцо на безымянном пальце правой руки. И наличия двухлетней дочери тоже не скрывал, как и того, что никогда и ни при каких обстоятельствах не оставит семью. Однако Ирочка почему-то не смогла отказать знойному черноволосому красавцу, впоследствии оказавшемуся ярко выраженным шатеном.

Произошло все до банальности просто: на первых же гастролях Ирочка и Вайс оказались словно бы изгоями: только-только пришли в ансамбль еще не влились в коллектив, все относились к ним настороженно, не зная, чего можно ожидать от новеньких. Вот так судьба и прибила Ирочку к сильному мужскому плечу. А обладатель сего надежного плеча не слишком-то и интересовался ее мнением, желанием: сгреб дурочку в охапку и утащил в свой номер, как паук глупую беззащитную муху. Почти десять лет с тех пор минуло, Аркашина дочка благополучно вошла в переходный возраст, а Ирочка и по сегодняшний день не могла выпутаться из его коварных сетей. А вернее всего, просто не хотела из них выпутываться. Хоть и знала, что ничего ей не светит с Аркашей, кроме почетного звания «гастрольной жены», а ничего с собой поделать не могла.

– А как же Аркаша?

Ирочкин голос стоял в ушах. Никто ничего не ответил, никто даже не скривился, по крайней мере, внешне неудовольствие компании не бросалось в глаза. Не из особой симпатии к Вайсу, конечно. Просто бросать Ирочку одну посреди чужого города казалось кощунством, и пришлось волей-неволей ждать Аркадия.

Макс равнодушно щелкал кнопками пульта, даже не пытаясь выбрать программу по душе, скорее, сугубо из спортивного интереса. Давно привыкшая к такому обращению с телевизором Полина, полулежа в кровати, читала свежий детектив с грозным названием «Бог наказывает иначе». На что-либо более серьезное в походных гастрольных условиях не было ни сил, ни желания, а детектив, если, конечно, качественный, имел способность отвлечь от лишних мыслей и хлопот. Одна беда – тащить на гастроли полчемодана книг. Потому главным ее правилом было никогда не покупать детективы в твердой обложке. Только в мягкой, наиболее легкий и компактный вариант.

Как обычно, на самом интересном месте, когда только-только начал вырисовываться подозреваемый, еще так невразумительно, понятно лишь самым проникновенным и догадливым читателям, раздался телефонный звонок. Полина была уверена, что это Катерина, но не было сил оторваться от чтения, а потому не отреагировала на звонок, предоставив право поднять трубку Журавлеву.

– Смольный, – несвежо пошутил он недовольным тоном, словно бы его оторвали от невесть какого важного занятия, и буквально через пару секунд протянул трубку Полине: – Тебя. Катька.

К сожалению, Полина не ошиблась. Пришлось отложить книжку в сторону и с обреченным видом изображать радость в голосе:

– Ты уже вернулась? Ну как, сюрприз удался?

– Не то слово! – Катерина была возбуждена сверх меры. – Полинка, быстренько объявляй общий сбор. Всех ко мне. Скажи Вайсу, пусть бутылку прихватит – у него есть, я знаю. Он же в каждой стране первым делом фирменную водку покупает. Все, жду. Только быстро-пребыстро! И смотри – лишнего не сболтни.