Марина Болдова - Клетка семейного очага

– Федя, а ты Роговцеву звонил? – спросил Зотов, отрывая его от беседы со своей женой.

– Нет, – покраснел Курлин, явно обманывая. – У меня нет его нового телефона.

– Да он все там же обитает, в старом доме, хочешь, позвоню ему сейчас на мобильный? Думаю, Матвей не откажется встретиться со старым другом, – Зотов имел в виду себя, но смотрел на Курлина.

Тот как-то засуетился, пряча взгляд, но все же согласно кивнул. «Роговцев так Роговцев», – читалось на его лице.

Зотова никак не волновало настроение Курлина. Он хотел увидеться с Матвеем, с которым встречался не так часто. Раз уж время и так потеряно, почему бы не воспользоваться моментом. Алексей был уверен, что Роговцев поймет его сразу и правильно и приедет. Так и получилось. Друг, не задавая лишних вопросов, тут же согласился. «Отлично! Остается только нейтрализовать Татьяну. Но, похоже, этот вопрос уже решен», – подумал он, глядя, как Курлин обхаживает его жену.

Роговцев вошел в зал и сразу направился к Зотову. Тусовка его мало интересовала, к тому же, мельком заметив знакомых, он отделался легким кивком в их сторону, давая понять, что, мол, сначала должен отметиться у хозяина торжества. Прикоснувшись к руке Татьяны, одобрительно похлопав по плечу Курлина, Матвей, нимало не смущаясь, потащил Зотова в сторону выхода.

– Леш, поговорить нужно. Может, смоемся по-тихому ненадолго? В соседний зал?

– Не сразу же? – возразил Зотов, пожалев на миг хозяина мероприятия.

– Нет, конечно. Что там у него в программе?

– Рассказывать о своей книге будет, слайды покажет, фотки старые. Да какая разница?

– Никакой, точно, – ухмыльнулся Роговцев. – Но перерыв-то запланирован?

– Я думаю!

– Вот и уйдем. Только Татьяну предупреди.

– Что у тебя случилось?

– Я сегодня Катерину видел. Галанину.

– Ты спятил! Она же…

– То-то и оно, что жива. И не думай, что я мог ее с кем-то перепутать! Она меня тоже узнала, факт! Ладно, потом поговорим, Татьяна на подходе.

– Вот вы где! – Татьяна с укоризной посмотрела на мужа.

– Что, пора?

– Пойдемте, сплетники. Успеете еще языками поработать, – она направилась к тому самому столику возле сцены.

Зотов и Роговцев, перешептываясь, поспешили за ней.

«Что я здесь делаю?» – Арина сидела за столиком в самом углу зала и откровенно скучала. Бородатый неприятный мужчина, нервно размахивая руками и то и дело, прикладываясь к металлической фляжке, рассказывал о своей студенческой юности и амурных подвигах. Она поначалу пыталась вслушиваться в его довольно бессвязную речь, в которой фраза «вот такие пироги» встречалась практически в каждом предложении. Экземпляр книги, ради которой, как поняла Арина, и затевалось это шоу, лежал на столе. Арина пролистала ее бегло (прочесть текст при свете настольной лампы было практически невозможно) и решила посмотреть хотя бы фотографии. В самом начале книжки снимки были черно-белые, чаще групповые. Веселые молодые лица, на всех кадрах одни и те же. Вдруг ей показалось, что она знает молодого человека, который нежно обнимал улыбающуюся девушку. Оба, немного смущаясь, смотрели прямо в объектив. Под фотографией была весьма скабрезная подпись: «Парочка – гусь и гагарочка!» Арина поморщилась. Пошло и тупо. Если вся книга в том же духе…

В кафе ее пригласила подруга Ленка. Убедив, что в любом случае там будет лучше, чем дома, пообещала встретить у входа. Усадив Арину, Ленка тут же убежала пообщаться с «нужным челом» и до сих пор сидела с ним за соседним столиком. Изредка Ленка виновато разводила руками, мол, потерпи чуток, и отворачивалась к своему собеседнику. Арина, перестав обращать внимание и на автора книги (а он продолжал молоть чепуху), и на Ленку, рассматривала гостей в зале. Столик возле сцены все еще оставался пустым. Стало жалко потерянного времени, к тому же Арина замерзла в своем открытом платье.

Повернувшись к входной двери, прикинув, насколько легко будет до нее добраться (терпение было на исходе), она заметила новых гостей.

Всех троих она знала. Женщину звали Татьяной, знакомство с ней было коротким, день всего, но как раз день-то этот Арине и запомнился. Она была у Татьяны в доме, неожиданно для себя согласившись зайти к малознакомым людям на чашку кофе. Вот так же, не чая, как бы уйти, до того неинтересно было выслушивать кухонные сплетни новой знакомой, Арина пыталась отвлечься, рассматривая интерьер гостиной. А потом пришел муж хозяйки Алексей. Они обменялись всего парой фраз в отсутствие Татьяны. Арина помнила, что даже искренне посочувствовала ему, до того усталым тот выглядел. Но, когда с подносом в руках вернулась его жена, вдруг поймала ее настороженный взгляд. И тогда она, Арина, сбежала. Устыдившись позже своего дикого поступка: невежливо получилось и нарочито. И беспокойно ей было одно время: что он подумал про нее? Года три прошло, наверное, с той встречи…

Сейчас Алексей шел за своей женой, разговаривая с журналистом Роговцевым, с которым Арина была знакома шапочно: Игорь, муж, представил его ей на какой-то вечеринке. Все трое прошли к столику возле сцены. Алексей сразу же взял в руки стакан с соком. Некоторое время они слушали говорившего без умолку автора. Но Арина издалека чувствовала, что им откровенно скучно, точно как и ей.

Арина сделала глоток коньяка и вновь подумала, что нужно отсюда выбираться, пока не замерзла окончательно. Бросив взгляд на Ленку, она решила при первой же возможности, не сейчас, чтобы уж не выглядело совсем обидно, все же уйти.

Она почувствовала на себе этот взгляд. Щека начала «гореть», и Арина, резко повернув голову вправо, увидела женщину в темном платье и шляпке. Нет, женщина была ей незнакома. Может быть, кого-то напоминала? Но Арину вдруг накрыла волна безотчетной тревоги. Она остро почувствовала беду. Будущую беду, которая придет очень скоро.

…Впервые это с ней случилось в детстве, когда ей было всего десять. Мама стояла возле кухонного стола и прижимала руку к левой стороне груди. На лице у нее была написана такая тоска, такая безысходность, что Арина, только что вернувшаяся из школы, испугалась. Она кинулась к ней, помогла сесть и, повинуясь движению маминой руки, открыла аптечный шкафчик. Накапав в рюмку корвалол, Арина присела рядом на табурет.

– Иди к сестре, Ариша, она собирается уехать. Поговори с ней.

Арина кинулась в их с Катей комнату. Сестра укладывала в дорожную сумку свои вещи.

– Катя, ты уезжаешь?

– Да, Аришка.

– Зачем? У тебя же сессия скоро!

– Так нужно. Ты маму береги, ладно? А я вернусь.

– Когда? И куда ты едешь?

– Я потом вам напишу. Сейчас не спрашивай, хорошо? И не волнуйся. Я приеду на место и напишу.

И тогда Арина испугалась. Нет, не того, что сестра уезжает так внезапно. Она испугалась того, что должно случиться. Не с ней, а с Катей. Арина вдруг четко осознала, что видит ее в последний раз, что на Катю надвигается беда.