Елена Шторм - Оживлённое пространство

Но он всё-таки нашёл способ комфортного существования в заданных условиях и в результате, несмотря на то, что пиар-проект студии промышленного дизайна не очень-то удался, он прожил на Алтае не два года, как хотел его начальник, а целых три. И сейчас возвращался в Москву не то чтобы победителем, но человеком, вполне удовлетворённым собой, и от этого чувствующим себя гармонично и даже счастливо в плацкартном вагоне поезда среди множества других, зачастую очень странных людей, лишь чуть-чуть волнуясь в ожидании встречи со своей новой старой жизнью.

Вместе с ним в купе плацкартного вагона ехала влюблённая парочка молодых и очень симпатичных людей − мужественный малоразговорчивый блондин, старающийся в любой момент всем своим видом и каждым пророненным словом явить себя опорой и защитой для своей девушки, и миловидная обаятельная брюнетка, которая приятно щебетала и улыбалась всю дорогу.

Четвёртой в купе ехала «трогательная бабуленция», которой Серёга по доброте душевной (или просто потому, что не смог отказать) уступил своё место на нижней полке. Старушка ехала в Москву в гости к внукам и везла им множество деревенских гостинцев. Поэтому за Серёгину доброту и ему перепало кое-что из бабкиных закромов.

Влюблённая парочка возвращалась в Питер через Москву из двухнедельного похода по Алтайским горам. Аня, так звали девушку двадцати пяти лет, и её парень Петя того же возраста были переполнены впечатлениями от необычного путешествия и непрерывно делились ими со своими соседями по вагону.

Серёга очень эмоционально реагировал на рассказы своих попутчиков об алтайских чудесах, чем вызывал у рассказчиков немало удовольствия. Но при этом время от времени он делал весьма циничные замечания, выказывая тем самым полное недоверие очевидным, с точки зрения рассказчиков, фактам, чем вызывал волну возмущения у своих собеседников и ещё больше провоцировал их на живое эмоциональное общение.

Однако когда в подтверждение очередного своего рассказа о мистических событиях путешествия Аня достала из рюкзака книгу автора Ника под названием «Юго-восток. Параллельные реальности Алтая», Серёга чуть не подпрыгнул от удивления.

Дело в том, что Ник − это был его собственный псевдоним. А «Юго-восток. Параллельные реальности Алтая» − это был написанный им два года назад роман!..

Это произошло совершенно случайно. Три года назад Серёга покидал Москву лишь с одной целью − по-честному прожить в полном уединении два года и вернуться в Москву с победой в споре, с солидным количеством денег на счёте и с известным именем в дизайнерских кругах. И первые три месяца он честно пытался не отступать от заданных условий, чтобы обязательно достичь успеха.

Серёга старался вести здоровый образ жизни и поддерживать позитивный настрой в душе. Он даже написал пару неплохих картин в свободное от основной работы время, реализуя свои давнишние мечты. Однако вместо того, чтобы почувствовать прилив новых творческих сил, через четыре месяца он неожиданно начал терять интерес к такой жизни, к своей работе и даже к своей любимой живописи.

Всё чаще он переживал эмоционально нестабильные состояния и натурально впадал то в истерику, то в депрессию. А ещё через месяц он уже твёрдо решил признать полное своё поражение и вернуться назад в Москву− несмотря ни на что.

Но однажды вместо разработки очередного проекта для очередных заказчиков, которых оказалось не так много, как предполагал его начальник, Серёга открыл ноутбук и принялся сочинять совершенно не относящуюся к его теперешней жизни историю. Видимо, чтобы таким образом выразить протест против созданных им самим же для себя слишком жёстких рамок существования.

На удивление процесс изложения собственных фантазий в литературном виде увлёк Серёгу очень сильно. Он наполнил его жизнь другого рода впечатлениями − не менее интересными и насыщенными, чем те, к которым он привык, полностью заполнив зияющую дыру безысходности и отчаяния в его душе. Поэтому в 36, неожиданно для себя, Серёга написал свою первую книгу. И тогда появился Ник.

Псевдоним был ему нужен потому, что писателем, ничего не зная об этом ремесле, Серёга называть себя не решался. Он страшно боялся нелестной профессиональной и любой другой оценки своего творчества и поэтому, только спрятавшись за псевдонимом, решился отправить свою рукопись по Интернету в первое попавшееся издательство.

А когда, к собственному удивлению, он получил от издателя согласие на публикацию и даже небольшой гонорар в качестве поощрения, то сильно обрадовался, но запретил себе при этом интересоваться дальнейшей судьбой своей книги из конспиративных соображений. Чтобы его начальник или приятель, с которым он поспорил, ничего не узнали о его новом увлечении и небольшом нарушении условий спора.

К тому же он немного стеснялся того, о чём писал. Ему очень нравился сам процесс создания «волшебного тела текста», но он чётко разделял физическую реальность и миры своих фантазий. Хотя, конечно, во время творческого процесса эти фантастические миры порою полностью захватывали его. И тогда ему начинало казаться, что его роль в этом творческом процессе ничтожно мала − ему просто удаётся подглядеть момент творения мира кем-то более могущественным, чем он, вот и всё.

В такие моменты Серёга был практически уверен в том, что это не он придумывает своих героев, обстоятельства их взаимодействий, фабулу и сюжет, а кто-то более могущественный и мудрый подсказывает ему необходимую информацию. И лишь изредка ему удаётся подарить собственные впечатления героям своих рассказов или наделить их своими качествами…

Но такие моменты длились недолго, поскольку реалистичный, прагматичный и несколько циничный взгляд на жизнь в Серёге неизменно побеждал. И поэтому он чётко разделял свою собственную жизнь и полную мистических событий жизнь героев своих книг. И поддерживать это разделение в неизменном состоянии ему помогал псевдоним, а также упорное конспиративное сокрытие своей настоящей истории и своего настоящего имени в редком письменном общении с издателем по Интернету.

После первой книги родилась вторая, затем третья его книга. И так восемь раз. Он словно нашёл золотоносную жилу и никак не мог остановиться, не выбрав её до конца. Даже переехать не мог, опасаясь потерять вдохновение, взращенное в жёстких условиях одиночества и в благодатных условиях красоты и чистоты окружающей среды.

Начав писать, ему обязательно надо было создать именно восемь книг! Ведь восьмёрка, равно как и знак бесконечности, всегда казалась ему самым важным знаком среди всех существующих цифр и знаков. Кроме того, обозначив первые свои книги по сторонам света − как северную, юго-восточную и западную, он уже не мог не создать истории и относительно других пяти направлений света − юга, востока, юго-запада, северо-запада и северо-востока.