Ирина Туманова - Бег по времени

От перегара в каюте невозможно дышать. Милая барышня из 19 века так испортила воздух, что глаза слезились не только у неё, но даже дворовый пес часто моргал и просился на свежий воздух.

Они вышли вместе – подышать перед смертью.

Небо снова повторяло вчерашнюю шутку с дождем, один в один: серая пелена затянула послеобеденное солнце, ветер стих и нестерпимая удушливая жара предвещала грозу.

Но во второй раз Настя не покупалась на лживые обещания. Она даже не обрадовалась свинцовым тучам, которые постепенно вытесняли серую пелену.

– Все равно к вечеру рассосется. Вчера, помнится, тоже грозилось. А чем закончилось?

Ей стало страшно при воспоминании о том, чем же закончился вчерашний день. Ещё страшнее было ждать нынешнего вечера без привычной пьяной защиты. И без всякой надежды.

– Зачем ждать? А, Пятница, как ты думаешь? Я, лично, не люблю страдать… А ты?

Пятница уныло молчал.

Не сильно рассчитывая на ответ, Настя, пользуясь своими неограниченными полномочиями, собралась сама решать судьбу Пятницы, а заодно и свою.

Вот только небо грозилось и хмурилось почти по-настоящему, во всяком случае, гораздо убедительней, чем в прошлый раз.

И Настя снова поверила небу и отложила расправу над собой и Пятницей до более подходящего момента. Опять со вчерашним энтузиазмом она расставляла тару для воды, опять жадно смотрела вверх и облизывала пересохшие губы. Казалось, вода должна пойти с минуты на минуту: Настя чувствовала как увлажняется воздух от первых, невидимых капель, рот сам открывался и ловил влажный воздух жадными глотками.

И вот, наконец, пошел настоящий дождь! Щедрыми каплями плюхался он в плошки, приготовленные Настей, барабанил по крышам палубных надстроек, врезался тонкими иглами в упругие воды потемневшей Атлантики и утолял жажду двух измученных существ – собаки и человека. От счастья Настя плачет, не останавливаясь, пьет и плачет. Теперь она знает цену пресной воде, теперь уж она запасет её в таких количествах, что лучше потопит корабль, чем пустит на палубу сухую смерть. Смерть от жажды им больше не грозит. Любая другая – пожалуйста, но эта долгая, мучительная, иссушающая – ни за что! И Пятница ожил, повеселел, он бегал от тарелки к чашке, от чашки к тазику и пил, пил, пил, громко лакая и урча от удовольствия.

На шхуне, где только что царило уныние и страх, праздновали День дождя!

Изрешеченная дождем, но ещё гладкая и спокойная поверхность океана, внезапно покрылась рябью. Это был первый звонок, объявляющий о скором начале грандиозного представления. Настя его не услышала. Она была всецело поглощена Праздником дождя.

Резкий шквалистый ветер вдруг истерично завыл в парусах, а за ним слабый, как бы пробный толчок в борт корабля. Шхуна качнулась и тут же гордо выпрямилась. Океан в ответ зловеще ухмыльнулся. И второй «звонок» замечен не был. А между тем подготовка к действию шла полным ходом. Ветер уже откровенно кричал о том, что скоро грянет буря.

Не обращая внимания на грозные предупреждения, Настя сливала дождевую воду в бочонок. Ничто не могло отвлечь её от этого чрезвычайно приятного и полезного занятия, даже третий «звонок» – начало опасной бортовой качки, когда волны уже зло били по кораблю огромной темно-синей лапой.

И вот приготовления закончились. Нептун дает сигнал к началу шторма. Настя должна заплатить ему дань за пользование «живой водой»: она украла у повелителя морей целых 2 бочонка дождевой воды, и это не считая тех литров, которые выпили они с Пятницей сразу же после начала осадков.

То, что цена за украденную воду будет достаточно высокой, Настя поняла очень скоро. Ветер крепчал, волны дыбились все выше и выше. После очередного полета с гребня волны вниз, в водяную пропасть, Настя напряженно ждала затихания шторма, ей казалось – вот он самый пик, самая кульминация шторма. Сильнее быть уже не может!

На самом деле это было всего лишь вступление. Нептун сегодня был в ударе, он хотел поразить девушку невероятной мощью, а потом обессилевшую, измученную затащить в свое подводное царство. Настя пока только вяло и беспомощно отказывалась от приглашения пойти на дно. У неё не было ни опыта, ни знания, ни сил бороться со стихией, которая легко топила корабли, управляемыми отважными и опытными капитанами.

Судно шло бортом к волне и от каждого удара опасно кренилось на бок. Палуба была пуста, по ней гуляли волны, и лишь два драгоценных бочонка с дождевой водой были надежно спрятаны в камбузе под столом.

От бешеной качки Настя обезумела, штормовое море уже полностью заливало палубу с каждым ударом волны. Плохо соображающая девушка обхватила грот-мачту двумя руками и покорно приготовилась ждать последней волны.

Ветер уже не свистел, он яростно визжал в ушах, в снастях, в порванных парусах. Он мчался плотной стеной, врываясь в легкие. Настя задыхалось от его натиска, она не могла дышать. А ветер дул все сильней, поднимая огромные свинцовые волны.

А потом «Анастасия» вдруг сильно накренилась на подветренный борт и замерла, глядя в пропасть. Ветер стих, потому что на его пути встала огромная волна, она нависла над кораблем, заслонив небо в страшных тучах. Настя смотрела на неё безумными глазами, не веря в то, что вода может быть так ужасна.

Волна нависла над кораблем, замерла, как бы примериваясь перед ударом, хищно сверкнула пена на её взъерошенном гребне… и пошла стремительно вниз. Шхуна содрогнулась от удара невиданной силы: трещала палуба, обшивка корпуса, лопались снасти, рвались паруса. Грохотала падающая с небес вода, которая в одно мгновение оторвала Настю от грот-мачты, сбила с ног и поволокла в океан. Настя захлебывалась, кашляла, кричала от страха и… звала Пятницу.

Маленький корабль бился в конвульсиях, пытаясь выжить в смертельной схватке с громадной волной, которая легко, словно шутя, опрокинула его на бок, как тоненький прутик переломила грот-мачту с намокшими парусами и, не позволяя встать на киль, с яростной злобой прижимала к воде. Мачты лежали горизонтально, полоща изодранные паруса в кипящей воде. В последнюю секунду Настя успела зацепиться за снасть обломленной грот-мачты и теперь висела над черной пропастью мокрая, оглушенная и полуживая.

Нептун настойчиво звал ее в гости, где всегда тихо, спокойно и темно. Так было внизу. А на поверхности свирепел безумный океан – упрямое суденышко не пошло на дно от первой же оплеухи, оно посмело бросить вызов демонам морей.

Следующая волна, посланная на корабль, была намного больше первой, той, что играючи опрокинула «Анастасию». Именно на эту волну Настя глядела с зачарованным ужасом. Она ждала от неё смерти, но продолжала, не моргая, не отводя глаз, смотреть как плавно поднимается водяная глыба, как вырастает в сплошную темную стену, сливаясь со свинцовыми тучами. Маленький кораблик провалился в темное ущелье, образовавшееся между двумя отвесными волнами, похожими на каменные утесы, страшные, неприступные, не знающие жалости. Наконец волна перестала расти, остановившись на высоте 8 метров. Смотреть на неё было жутко, не смотреть – невозможно. Её свирепая ярость и мощь завораживали, притягивали взгляд и подавляли всякое желание сопротивляться.