Ирина Крылова - Адель. Капля королевской крови

– Да, не спеши ты! Пойдем я тебе про графинюшку расскажу, – предложила матушка Мария и повела девочку в кухню.

За разговорами время неслось незаметно. В жарко натопленной кухне витал сильный аромат свежей выпечки. Было так хорошо, так уютно, что никуда не хотелось идти. А особенно не хотелось возвращаться с плохими новостями в монастырь. Адель допивала уже четвертую кружку молока, когда в кухню с грохотом влетела Ганна. Худая Ганна, как ее называли в округе была невесткой матушке Марии. Она была высокая и чрезвычайно худая, с вытянутым длинным лицом и некрасивыми лошадиными зубами. Сказать по чести Адель всегда недолюбливала эту ворчливую сплетницу. Что-то было во всем ее облике неприятное, подленькое. Так и казалось стоит отвернуться как она бросит камень в спину. И как только добрая матушка Мария с ней жила?

– Вот вы где! – с лету затараторила Ганна. – Там такое… такое твориться! Из лесу бандитов целая армия выбежала! С дубинами, мечами, со стрелами… Жуть! Они монастырь окружили. Кричат, костры жгут!

– А реку перешли? – спросила Хозяйка.

– Нет еще, но им не долго! Надо добро прятать! Все по выгребут изверги!

– закричала Ганна. Она схватила со стола скатерть и стала складывать в нее посуду и утварь.

– Иди в дом, – отогнала ее матушка Мария, – я здесь сама уберу. Принеси все сюда, в погребе спрячем. И не высовывайся без надобности. Господи, а с тобой-то что делать? – вдруг вспомнила о гостьи она.

– Со мной? – наконец очухалась Адель. – Я … мне пора. Мне в монастырь надо возвращаться. Я побегу.

– Куда?! Нельзя тебе туда! Там все окружено. Там бандиты!

– Мне надо!

– Не пущу! – замотала головой хозяйка.

Но Адель ужом пролезла у нее под рукой и опрометью бросилась на улицу. В городе стоял невообразимый шум. Люди в панике бегали туда, сюда с баулами, котомками. Бабка палками загоняла кур, а молодая мамаша тащила в дом двух надрывающихся от рева малышей. Никто не обращал внимания на маленькую фигурку в зеленом платье. Адель бегом пробежала город и остановилась как вкопанная вытаращив глаза на открывшуюся ее взору картину. Ферма мистера Тюдо была разграблена. Но людей видно не было. Видимо все ушли за реку. Адель собравшись с духом, зайцем понеслась к ферме. Спрятавшись за сарайчик она стала озираться вокруг. Угол дома был черен от копоти и дыма. Видимо его пытались поджечь но сырое после дождя дерево не поддалось. Поле было вытоптано, аккуратный огород мисс Тюдо был разорен. По всему двору валялись трупы животных и кур. На крыльце лежало тело хозяина. Он лежал лицом в огромной лужи крови, которая стекала вниз по ступенькам. Подойти ближе и войти в дом Адель не решилась. Она мелкими перебежками побежала к коровнику, а потом к невысокому стогу недавно скошенного сена. С этого места виднелись кусты, растущие вдоль реки.

– Вот разрослись! – пробурчала Адель.

За пышной зарослью ни монастыря ни опушки леса видно не было. Однако был слышен гомон сотен людей, крики, ржание лошадей. Похоже сразу за рекой на лугу был возведен лагерь.

– И когда только они успели? – изумилась она. Еще утром никого не было, а теперь, после обеда творилось такое!

Все таки в монастырь пробраться было необходимо. За его могучими стенами находился дом и Брена. Там было безопасно. Адель до слез захотелось вернуться. Но как? По мосту не пройти. Плыть в длинном платье будет неудобно, а без него опасно. Чуть дальше по реке есть брод вдруг вспомнила она. Можно было перейти, подоткнув подол. Но как перелезть через стену?

– Доберусь до лесу, а там поглядим, – пробормотала Аделаида себе под нос. И взвизгнула когда чья то рука схватила ее за лодыжку.

– Тихо! Не кричи, – послышался знакомый голос их стога.

И тут же перед глазами девочки предстала рыжая голова Скотта. Скотт Тюдо был младшим сыном фермера, ну или одним из младших. Адель никогда не могла в этой большой босоногой ораве понять кто старше, а кто младше. Фермерские дети, в свободное от работы время обычно носились всей гурьбой. Они были так грязны и чумазы что Аделаида предпочитала обходить их стороной. Но точно знала что этого бойкого и рыжего зовут Скотт.

– Скотт, это ты? – переспросила она на всякий случай.

– Да. Залезай в сено, тебя за версту видно, – потянул ее за руку Скотт.

– Нет. Мне в монастырь надо. Я пойду.

– Совсем очумела!? Да тебя живо поймают как куропатку. Они все окружили и мышь не проскочит.

– Мне очень надо.

– Ну раз очень. Ты тут посиди. А как стемнеет я тебя до брода провожу.

– Спасибо, – поблагодарила его Адель и шустро забралась в стог. Внутри было тепло и сухо. Скотт сделал небольшую норку, в которую поместились оба. Сделав несколько вздохов Адель почувствовала как от пыли защекотало в носу и громко чихнула.

– А! Вот если бы сено было сухое совсем бы задохнулись, – объяснил Скотт.

– Ты здесь давно?

– С утра. Батя бандитов еще с вечера заприметил. Мы всю ночь в погребе просидели, а утром как рассвело меня скотину отвязать отправили. Я корову и кобылку нашу к пригорку повел когда бандиты пришли. Кобылу они не догнали, я ее так на последок стигонул. А вот коровушку на моих глазах порешили. Не вразумлю я, дойную то зачем убивать?

– Не знаю…

– Эх, батя с меня теперь три шкуры снимет, – вздохнул Скотт. Адель промолчала.

Ей не хотелось говорить мальчику о смерти отца. Возможно мать с остальными до сих пор была надежна спрятана в погребе. А может и нет.

– Зачем они здесь? Поблизости даже богатого имения нет. Даи в монастыре поживиться особо нечем, – перевела разговор Адель.

– Почем знать? Мать еще неделю назад предлагала к тетке уехать. Но отец уперся. Скотина, дом. Все говорил покуролесят изверги и уедут, когда монашки выкуп заплатят.

– Выкуп?

– Ну, да. Вроде раньше так было. Батя говорит с ними Лютый, барин наш бывший, он своих людей трогать не будет.

– Ну, да… – Протянула Адель.

Судя по всему надежда на это была слабой. Услышав как у соседа урчит в животе Адель вспомнила о сладостях, спрятанных за поясом. Развернув льняной платочек она выложила его содержимое на колени и поровну поделила с другом. Увидев пряники щедро облитые глазурью Скотт даже причмокнул.

– Никогда такого не ел! Можно? – спросил он.

Адель лишь кивнула. Не так давно и она сама считала черствый сухарик за лакомство. Мальчик робко взял пряник и стал маленькими кусочками обгрызать края явно растягивая удовольствие. Аделаида, которая вполне насытилась и пирогом положила ему на колени второй пряник. Скотт не отрываясь от своего занятия лишь благодарно кивнул. Так они и просидели до темна. Они слышали и крики, доносившиеся из города, и лошадиное ржание и визг какой-то женщины неподалеку, но выглянуть побоялись. Когда стало совсем темно Скотт молча потянул подругу за рукав. Адель стряхнув дремоту послушно вылезла наружу. Как нарочно, в небе святила полная луна, но с другой стороны хорошо было видно дорогу. Взявшись за руки беглецы пробежали до кустов и под прикрытием зарослей пошли вдоль реки до брода. Скот без малейшего смущения стал раздеваться.