Наталья Шатрова - Берег любви, море разлуки

– Мир надо заключать с Владимиром.

При этих словах Варяжка вскочил.

– Не слушай его, князь. Блуд не дело говорит. Надо с боем выйти из крепости и к печенегам податься. Набрать там войско и повести его на Киев.

Блуд неодобрительно покачал головой:

– С кем пробиваться, Варяжка? Кто из воинов еще способен оружие в руках держать?

– Все равно, по мне, так лучше в бою погибнуть, чем медленно помирать от голода, – ответил молодой воевода.

– Варяжка, ты бы опыта понабрался, прежде чем горячку пороть, – наставительно произнес Блуд и вновь повернулся к князю: – Послушай моего совета, Ярополк. Надо заключить с Владимиром мир и спасти оставшихся людей.

Ярополк в раздумье подпер рукой подбородок, тоскливо спросил:

– Еще кто хочет слово сказать?

Воеводы молчали, не решаясь поддержать ту или иную сторону. Большинство склонялось к предложению Блуда, но уж больно оно попахивало предательской трусостью, в чем никто признаваться не желал.

Князь еще раз горестно вздохнул и решительно встал.

– Будь по-твоему, Блуд. Вижу, твой совет многим по душе, хоть и сказать об этом не смеют. Пусть Владимир правит Киевом, а я возьму в княжение то, что он мне уступит. Осталось решить вопрос: кто в Киев на переговоры пойдет?

– Могу и я, – тут же вызвался Блуд, и все вздохнули с облегчением.

Блуд выехал из крепости утром следующего дня. Неприятельская рать пропустила его беспрекословно. Князя Владимира не оказалось в осаде: накануне он отбыл в Киев, считая, что крепость продержится еще несколько дней и делать здесь ему нечего.

В стане противника Блуда накормили, дали лошадь, сопровождение, и он благополучно добрался до Киева.

Князь пировал со старшими мужами, когда ему сообщили о приезде посланника от Ярополка.

Владимир очень удивился, когда в гридницу вошел Блуд и бросился ему в ноги:

– Сбылась мечта твоя, князь Владимир, радуйся. Ярополк сдается на твою милость. Это я склонил его пойти на переговоры с тобой.

Владимир величественно откинулся на княжьем сиденье. На его лице не было и тени радости, он даже не улыбнулся. Блуд, сам того не зная, оказал на этот раз медвежью услугу. Владимир хотел, чтобы Ярополк навсегда сгинул в осажденной крепости, чтобы он умер там от голода или погиб при обороне. Владимир уверен был, что брат никогда не сдастся.

Что же делать теперь? Ярополку только из крепости выбраться, а там он столько людей под свои стяги соберет, что Владимиру и не снилось. Разве не так было с ним самим, когда он сбежал из Новгорода? Он смог собрать хорошую дружину и поднять полки против брата. Так почему бы так не поступить и Ярополку? Покоренный – это еще не побежденный.

– Хорошо ты послужил мне, Блуд, – Владимир не стал ругать воеводу – он еще пригодится. – Сделаешь еще одно дело, и я щедро награжу тебя.

Ярополк ожидал Блуда с нетерпением. Наконец тот появился. Снова его спокойно пропустили через осаду в крепость.

– Владимир не помнит зла, готов идти на мир с тобой, – сообщил Блуд. – Он сказал, что снимет осаду с Родни, и попросил тебя прибыть в терем отца вашего Святослава на переговоры.

– Расскажи, как принял тебя Владимир? Не обижал тебя? – спросил Ярополк, беспокоясь.

– Князь встретил меня хорошо, – уверил воевода. – Очень был рад, что ты одумался, сказал, что даст тебе вотчину, любую, какую ты пожелаешь.

– А Монахиню видел? – не удержался Ярополк от вопроса.

Монашка перед самым бегством мужа из Киева почувствовала недомогание, и ее пришлось оставить на милость победителя.

– Не видел, – честно признался Блуд. – Говорят, она живет в хоромах князя.

Ярополк побледнел, но ничего не сказал. Ладно, он разберется с женой, когда приедет в Киев. В конце концов это могут быть только сплетни. Мало ли завистников на свете? Хотя от Владимира можно ожидать любую подлость.

Думая так, Ярополк засомневался в искренности брата, но на другой день полки действительно сняли осаду и ушли к Киеву.

– Значит, так тому и быть, – произнес Ярополк, глядя на пустые кострища вокруг крепости.

– Князь, – встрял Варяжка, – путь свободен. Зачем нам идти в Киев? Не верь брату. У тебя еще осталась горстка людей, бежим к печенегам.

– Не слушай Варяжку, Ярополк. – Блуд метнул на молодого воеводу уничтожающий взгляд: когда все закончится, уж он рассчитается со строптивым мальчишкой, много возомнившим о себе. – Владимир ждет тебя, негоже его обманывать.

– Ты прав, Блуд, – печально вздохнул Ярополк, – была у меня мысль бежать, но, как видно, напрасно. Что ж, пойдем в Киев, а там посмотрим. В конце концов, что даст мне брат, тем и буду доволен. Не хочу больше братоубийства и кровопролития на земле Русской.

Варяжка в сердцах махнул рукой: снова глупит князь. Но ничего не поделаешь, придется преданно следовать за ним.

Горстка изможденных воинов тронулась в путь спозаранку. В соседних весях сердобольные сельчанки их накормили, дали припасов на дорогу. Там же раздобыли и коней.

Теперь жизнь уже не казалась такой мрачной, как в крепости, воины повеселели, в дороге зазвучали и шуточки, и песни. И у Варяжки от души отлегло, тем более что одна молодая женщина дала ему в дорогу не только харч, но и кувшинчик медовухи.

И все же на подступах к столице молодой воевода вновь засомневался.

– Позволь, Ярополк, вперед тебя в Киев сходить. Посмотрю, так ли уж там спокойно, как Блуд говорит.

– Ладно, ступай, разведай, – согласился князь.

Варяжка не заметил, как косо взглянул на него Блуд, вихрем полетел в город.

Киев мирно спал, когда он добрался до него. Ничего подозрительного не встретил Варяжка на пустынных улицах, и окна мирных обывателей не пугали своей темнотой.

«Может, и прав Ярополк, согласившись приехать в Киев. Засад не видно, никто не встречает с оружием в руках», – подумал Варяжка, проезжая по тихому городу.

Можно спокойно возвращаться к князю, но Варяжка даже додумать мысль не успел, конь под плетью уже понес его к жене.

Ивления не спала. Стояла у оконца, слушала ночные звуки, вдыхала ночные запахи. Было уже по-осеннему холодно, в окно задувал ветер, но Ивления даже не чувствовала его, настолько ее думы были полны печалью.

В последнее время она боялась ложиться рано в постель. Ей снились жуткие сны. Она видела улицу, усыпанную гниющими трупами. Над мертвецами роятся тучи мух, ползают черви, а недалеко сидят изможденные люди. Она видела ясно их лица: бледные, с отрешенными глазами. Ивления просыпалась, уверенная, что это осажденная крепость. Одно успокаивало: Варяжки она не видела, а значит, он жив. Она верила в примету, что родные приходят во сне перед смертью.