Барбара Картленд - Увлечение герцога

И сейчас, глядя на свое штатское платье, Майкл чувствовал смятение, поэтому решил, что первым же делом по прибытии в Лондон отправится к хорошему портному.

Пожалуй, осуществить сие намерение ему было бы нелегко, поскольку услуги первоклассных портных, живших на Сэвил-роу и Сент-Джеймсской площади, стоили очень дорого, но теперь, как герцог Грейнджмур, он стал очень богатым человеком.

Изо дня в день надевая один и тот же костюм, он вдруг поймал себя на мысли о том, что уже знает, что именно купит. И почувствует удовлетворение только тогда, когда оденется столь же изысканно, как вице-король.

Впрочем, глядя на себя в зеркало, он не мог не сказать, что он обладает исключительно привлекательной внешностью.

Полная лишений и опасностей жизнь, которую он вел в Индии, сделала его стройным и сильным, заодно придав чертам его лица некоторую резкость.

По обычаю, принятому в его полку, он носил аккуратные маленькие усики, но сбрил их по совету вице-короля перед тем, как подняться на борт.

– Никто не должен догадаться, кто вы такой, – сказал ему маркиз Дафферин, – и потому вам придется изменить внешность. Для вас это не должно представить ни малейших трудностей, Майкл, учитывая, что в прошлом вам довелось примерить на себя не одну личину!

Майкл тогда рассмеялся в ответ, хотя и понимал, что ничего смешного здесь нет. Да, в Большой игре он и впрямь менял маски, но только потому, что они выглядели убедительными, он смог уцелеть и не расстаться с жизнью.

Впрочем, во время плавания по Средиземному морю мысли его были заняты не только платьем.

Корабль ненадолго встал на якорь в Марселе, а потом еще и в Гибралтаре, откуда они вошли в Бискайский залив, бурный и свирепый, по обыкновению.

Через два дня после выхода из Александрии Майкл последовал совету стюарда и присоединился к танцам и прочим увеселениям, кои устраивались для пассажиров.

Он очень внимательно изучил список пассажиров, отметив про себя, что после того, как Индия осталась далеко позади, в нем произошли существенные изменения.

Он обнаружил, что имена людей, находящихся на борту, решительно ему не знакомы, и потому не стал избегать общения с остальными пассажирами, которые, похоже, были только рады ему.

Когда его спрашивали, чем он занимался на Востоке, Майкл отвечал, что путешествовал по делам, что могло означать что угодно, а он старался не вдаваться в подробности относительно своих интересов.

В Гибралтаре можно было купить большинство английских газет, и в одну из них был включен краткий репортаж о похоронах герцога Грейнджмура.

Список тех, кто присутствовал на траурной церемонии, оказался очень короток, и Майкл отметил, что лишь немногие из них принадлежали к членам семьи.

Он вспомнил, как отец однажды рассказывал ему о том, что родственников у него немного и что по большей части они живут в Северной Англии.

«Как только они узнают, что я дома, – размышлял Майкл, – то непременно пожелают засвидетельствовать свое почтение, и мне не придется самому разыскивать их поодиночке».

При этом было бы куда легче, если бы он мог положиться на кого-либо из старших членов семьи, дабы тот мог объяснить ему все, что он хотел знать.

Это могло показаться странным до чрезвычайности, но он не мог припомнить ни единого случая, чтобы отец или мать заговаривали о Мурах. Быть может, всему виной была отцовская гордость, хотя, скорее всего, он не хотел, чтобы факт отлучения его от семьи каким-либо образом повлиял на Майкла или расстроил его.

Словом, в чем бы ни заключалась причина, молодой человек понимал, что знает о своих родственниках очень и очень мало.

Откровенно говоря, о вице-короле или любом другом выдающемся джентльмене, коих он немало встретил в Индии, ему было известно больше, нежели о членах собственной семьи.

Он решил, что, как только доберется до Лондона, то сразу же обратится к поверенным, поскольку, если верить газетному сообщению, они и сами разыскивали его.

Но для начала было неплохо узнать, как их зовут и где расположены их конторы.

Дед, конечно, мог воспользоваться услугами адвоката в Норфолке, неподалеку от которого и находился Грейнджмур, но Майкл счел это маловероятным. А потом он вдруг вспомнил о Грейнджмур-хаусе на Парк-лейн. Кто-либо из тамошних обитателей должен наверняка знать имена поверенных.

Кроме того, ему могли подсказать, кто сейчас живет в Холле.

Итак, приняв решение, он нанял экипаж и приказал отвезти себя в центр Лондона сразу же после того, как корабль пришвартовался в Тилбери.

Поскольку весь багаж у него был с собой, он спохватился, что будет не совсем удобно заявиться с ним в Грейнджмур-хаус, ибо это может создать впечатление, будто он желает немедленно, без предварительного уведомления поселиться в особняке.

Поэтому он попросил кучера отвезти себя в какую-нибудь тихую гостиницу в Мэйфэйре.

– Их там полно, сэр, – сообщил тот, – но они вроде как дороговаты.

– Я не собираюсь задерживаться там надолго, – ответил Майкл.

Его привезли в гостиницу, которая казалась тихой и респектабельной, а когда он поинтересовался, имеется ли у них свободная комната на ночь, таковая обнаружилась за сумму, которую он счел вполне адекватной.

Поскольку вице-король приказал ему не возвращаться в Индию до тех пор, пока это не будет безопасно, он снял со своего счета в банке значительную сумму наличными.

Можно сказать, что служба в армии позволила ему сэкономить достаточно денег, к тому же, вложив их в кое-какие быстро развивающиеся компании в Калькутте, он изрядно приумножил собственное состояние.

Майкл планировал потратить некоторую его часть на ремонт своего дома, и, поскольку тот был невелик, это должно было обойтись ему совсем недорого, но не стоило забывать и о том, что теперь он стал новым владельцем Грейнджмур-холла, который разительно отличался от его родного дома.

Но пока что деньги, совершенно очевидно, особой роли не играли.

Оставив багаж у портье в гостинице, Майкл зашагал по направлению к Парк-лейн. Он думал о том, с каким радостным волнением спешил нанести визит Фелицате, но вспомнил и то, хотя сейчас те события уже не казались ему столь важными, в каком отчаянии покидал ее тогда.

Проходя мимо ее дома, Майкл дал себе клятву, что больше никогда не позволит себе терзаться муками любви.

Никогда более он не будет искать смерти только потому, что какая-нибудь женщина разлюбила его.

Грейнджмур-хаус находился чуть дальше по Парк-лейн, и, подойдя к особняку, он отметил, что тот выглядит в точности так же, как и несколько лет тому.

Окна по-прежнему были закрыты ставнями, а сам дом, казалось, обветшал еще больше. Совершенно очевидно, подумал Майкл, что здесь никто не живет с тех пор, как он в последний раз был здесь.