Иван Мытенский - Мне в ад, тебе – в рай: живу для тебя

– Хочется, чтобы так и было. – ответил тот, но девочка чувствовала его неуверенность.

– Расслабься и думай только о нас. – она продолжила прерванное занятие, и Уильям снова погрузился в экстаз. – Ее крики меня заводят. А тебя?

– Ага. – с закрытыми глазами произнес юноша.

Нащупав ее рубашку, Уильям коснулся пальцами сосков. Они были необычайно твердыми, и в то же время приятными.

– Ммм…, пока все правильно делаешь. Продолжай.

Уильям решил пока оставить все без изменений. Он не хотел давать своим рукам другую работу. Девочку это несколько смутило. Хоть Уильям и был девственником, многие из них, которым доставалась «Звездочка», действовали куда более уверенней.

– Хорошо. – девочка медленно покачала головой. – Я поняла тебя. Теперь мой черед.

Она стянула с себя рубаху, начав демонстрировать ему свои груди. Они не были пышными, однако прекрасно умещались в ладошку. Уильям первым делом принялся их тискать, не забывая пощипывать стоячие соски большими пальцами. Девочку только забавляло подобное баловство. Но что произошло дальше, даже она не могла предугадать, несмотря на многолетний опыт.

Оставив в покое груди, Уильям обеими руками прижал девочку к себе. Так прижал, что ей стало тяжело дышать. Благодаря тому, что они оказались практически одного роста, возбужденный юноша мог видеть ее удивленное лицо на уровне своего. Потеребив друг друга носами, Уильям дал волю своим желаниям и вцепился своими губами в ее губы. Поцелуй получился по большей части неуклюжий, неровный, в каком-то смысле даже отталкивающий. Но со второй попытки его качество заметно возросло. Поцелуй стал страстным, долгим, завораживающим. Отпрянув друг от друга, парочка не могла отвести от себя взгляд. Их глаза наполнялись огнем, они хотели друг друга.

Но даже на этом Уильям не остановился. Освободив левую руку от объятий, юноша с горем пополам спустил штаны, обнажив свой член. «Звездочка» не смогла его как следует разглядеть, однако ощущения от того, как он, словно камень, прижимает ей талию, заставили девочку ахнуть с широко раскрытой улыбкой. В последнее время ей доставались лишь одни вялые, либо и вовсе маленькие пенисы, но тут, тут совсем другое дело. Свежий, неизбитый, готовый к бою. Слегка раздвинув ее стройные ножки, Уильям за несколько секунд привел свой половой орган в порядок. Из-за отсутствия опыта в сексе, он поморщился.

– Я снова тебя поняла. – прошептала девочка и, взяв его член в свою руку, аккуратно, очень медленно, вставила его в уже успевшее разбухнуть влажное влагалище. Оба партнера застонали во весь голос. Этот момент продлился почти минуту, и тут «Звездочка» недоуменно посмотрела на юношу. – Что-то не так?

Уильяму было тяжело сказать лишь одно единственное слово. Он чувствовал себя парализованным. Наслаждение того, как чувствительный половой орган находился внутри этой замечательной во всех смыслах девушки, отнимало у Уильяма все силы, не давало возможности даже слово, одно слово произнести. По молчанию клиента девочка поняла, что тот доволен настолько, что не способен ничего поделать с этим. Он оказался в оковах от своего первого в жизни проникновения во внутрь.

– Пре…вос…ходно. – с трудом пробормотал Уильям.

– Это очень меня радует. Ну тогда получай удовольствие, пока у меня есть собственный силы.

Напрягая все свои мышцы, девочка делала всю работу за Уильяма, громко постанывая. Сам юноша не шевелился, иногда закрывая и открывая глаза. Вдруг «Звездочка» закричала. Уильям виновато уставился на нее.

– Тебе больно? Прости меня, я не хотел…

– Ты тут не причем. Просто очень хорошо стало и я не смогла сдержаться.

После он вышел из нее и, промедлив несколько секунд, быстро повалил девочку на лежанку. Она не противилась. Опираясь на локти, Уильям без посторонней помощи вошел в нее.

– Интересно… – через стон шептала «Звездочка». – на сколько тебя хватит?

Уильям тонко улыбнулся.

– Давай посмотрим.

– Ужасно все вышло. – подумал вслух Джендри, не переставая кусать собственные губы. – Ужаснее, чем можно было себе представить.

– Не отрицаю. – мрачно вставил Бертран.

Оба шахина сидели рядом друг с другом, боясь пошевелиться: скрипучие табуреты выводили из себя при каждом удачном случае у мужчин наклониться, чтобы, например, почесать ноги, забитые в высокие кожаные сапоги. Перед ними на самодельной кровати расположилась Серен, которая время от времени посапывала во сне. Будучи накрытой теплым шерстяным одеялом, шахины могли не беспокоиться, что девушка вдруг простудится. Так как голова Серен пострадала больше всего остального, Джендри лично настоял на том, чтобы избавить ее от первоначальных швов и наложить новые. С носом все оказалось гораздо сложнее, чем могло бы показаться: переносица была раздроблена в нескольких местах, и дыхание девушки было сильно затруднено. Поэтому первый день получился настоящим кошмаром для троицы: Серен была практически не в состоянии дышать через нос, и Джендри пришлось прибегнуть к хирургическому вмешательству. Обладая талантами врачевания, он многие часы потратил на то, чтобы раздробленная переносица начала понемногу срастаться. На следующий день, благодаря освободившимся проходам, Серен уже могла дышать через нос, однако все равно испытывала с этим трудности. Иногда девушка постанывала от боли в носу. Уже на третий день боль утихла. Бертран и Джендри не спускали глаз с бедняжки, не прекращая о той заботиться. Чтобы не умереть от обезвоживания и голода, Джендри несколько раз в сутки кормил и поил девушку, маленькими порциями. Очищенная вода и жидкая похлебка отлично справлялись со своей работой. Однако полного выздоровления было еще далеко.

Джендри, глядя на девушку, держал в руке ступку, наполненную листьями белены, и при помощи пестика перемалывал содержимое, стараясь добиться в конечном итоге необходимой мякоти. Под ногами у него стоял целый десяток маленьких кувшинчиков. Одни пустые, другие – залитые до упора различными жидкостями с резкими запахами. Все они были нужны для приготовления обезболивающих.

– В том, что произошло с ней, виноват не только ты, Бертран.

Скривившись, учитель устало взглянул на собрата.

– Ты ошибаешься. Виноват лишь я, и никто другой.

– Выслушай меня. – голос у Джендри выдался менее жестким, чем ожидал Бертран. – Неужели ты забыл, что и я давал клятву оберегать ее?

Мужчина отчаянно кивнул.

– И что с того? Давал, не давал. Какая к херам разница? Ты бы ничего не смог сделать. Понес бы наказание вслед за Серен, да и дело с концом.

– Но ты-то не понес.

Спокойный и уверенный голос Джендри заставил Бертрана уронить голову. Держась за затылок, учитель проклинал себя. Проклинал за то, что одним своим решением испортил жизнь ни в чем неповинной девушке. Если бы он не решился забрать маленькую девочку к шахинам, то скорее всего Серен вела бы тихую и неприметную жизнь в стане монашек, и знать не знала бы страданий.