Иван Мытенский - Мне в ад, тебе – в рай: живу для тебя

– Не надо мне рассказывать все это. Я прекрасно знаю о сложившейся обстановке. Мы не можем пойти против устоев. И мы не знаем, кто вы такие. Вид у вас по крайней мере не здешний. Господь бог видит все.

Бертран опустил руки. Слова монаха повергли его в отчаяние. Даже в эти сложные времена люди не могут переступить порог дозволенности. Всадник не отводил взгляда с монаха. Тот продолжал стоять, как ни в чем не бывало.

В этот момент из монастыря вышел рослый мужчина с короткой густой бородою и скривленным носом, облаченный в дешевую покалеченную кольчугу, готовую вот-вот развалиться. Оружие у него было при себе: закрепленный на поясе длинный меч с обмотанной проволокой рукоятью и простой без изысков кинжал.

– Все в порядке, святой отец?

– Я надеюсь, – ответил монах. – очень надеюсь.

Бертран сразу заметил, что незнакомец смотрел только на Серен, и хотел, как можно скорее, начать диалог.

– Мое имя…

– Нет, – перебив и махнув рукой, мужчина обратился к монаху. – пусть Приор скажет.

– Это путники, прибывшие из деревни, что на юге. Они просят у нас помощи.

– Какая помощь и кому?

– Девушке. – приор указал на сидячую, опрокинувшую голову, Серен. – Она без сознания. Стивен может ей помочь, но…

– Все ясно. – здоровяк наклонился к монаху и что-то прошептал тому на ухо. Закончив, мужчина еще раз мельком посмотрел на девушку и поспешил обратно в монастырь.

– Хорошо. – проводив его взглядом, заявил монах. – Проходите. У нас есть лекарь, чьи услуги могут оказаться полезными для вашей дочери.

Услышав эти слова, Бертран выдохнул. Монастырь отныне был открыт перед ними, и скорее всего этот Стивен и является тем самым лекарем, поневоле покинувшим свою родную деревню.

Монах поспешил к дверям монастыря.

– Малыш Роб! – крикнул он старческим голосом, обращаясь к мальчишке, что стоял неподалеку. – Беги за Стивеном, быстро!

Мальчик кивнул и со всех ног рванул туда, куда его послали.

Спустя мгновенье всадник оказался во дворе монастыря. Монах, что ковылял позади, наконец, нагнал его.

– Добро пожаловать в монастырь Святого Иосифа.

Бертран оказался очарован внутренним убранством монастыря. Прямо по центру расположился величественный по меркам небольших монастырей храм высотой примерно в сорок футов, украшенный множеством окон из разноцветного стекла. В данный момент службы не проводились и поэтому двери были накрепко закрыты. Около них стояли два монаха и что-то решительно обсуждали, даже не заметив прибывших путников. С одной стороны, практически вплотную, к храму были пристроены два небольших строения с опущенной крышей. Судя по запахам свежеприготовленной рыбы и разнообразных приправ, можно не сомневаться, что это была кухня с прилегающей трапезной. С другой стороны, на небольшом отдалении, располагалось длинное здание с узнаваемой вывеской. Лечебница.

В этот момент из лечебницы в спешке вышел молодой человек, наряженный в мужское платье необычного дорогого вида, переливающееся двумя яркими цветами – синим и зеленым. Лекарь. За ним выбежали еще два монаха, в руках держа носилки, скорее всего, его помощники. По мнению Бертрана, лекарь выглядел вполне молодым и приятным на внешность. Волосы коричневого оттенка были довольно длинные, так что он завязывал их в косичку. Зато на лице красовалась заметная темная щетина, которую лекарь и не собирался сбривать.

Бертран, отвязав от себя Серен, дал сигнал помощникам лекаря, что можно ее забирать. Те сразу откликнулись и приняли девушку. Затем слез и сам Бертран. Аккуратно положив ее на носилки, монахи ждали приказа своего мастера. Лекарь, медленно сняв капюшон с головы девушки, тут же резко отскочил и перекрестился.

– Святая Дева Мария! Рыжеволосая!

Монахи, увидев цвет волос у девушки, сделали то же самое, но немного медленнее.

– Вы ослушались указания его Святейшества?

Вопрос, что задал Приор, адресовался Бертрану. Он не знал, что ответить. Указания папы Римского выполняли беспрекословно практически во всех католических странах, в том числе и в Шотландии, даже несмотря на то, что ту отлучили от Церкви.

Бертран, посмотрев на бедную Серен, коснулся рукой ее лба. Температура сбилась, но ненамного. Вдруг что-то скрипнуло позади, и Бертран обернулся.

– Не хорошо, ой как не хорошо. – медленно произнесенные слова недовольства принадлежали тому самому мужчине в потрепанной кольчуге. Тот сидел на скамейке, рассматривая свой обнаженный меч. Мужчина, не поднимая головы, направил острие меча на лежащую девушку. – Как ты это объяснишь, путник?

– Я люблю свою дочь, – осторожно ответил Бертран. – вот и все объяснение.

Опустив меч и встав со скамьи, мужчина поднял голову. Затем подошел к лежащей без сознания девушке.

– А царапина на лице? – мечник бросил на Бертрана ледяной взгляд. – Это тоже от большой любви?

– А кто ты, собственно, такой? – с недоумением спросил Бертран.

– Человек, как видишь. Знатный человек, хоть и не баснословно богатый, как ты уже успел заметить. Зовут Экбертом.

– Вот, что я тебе скажу, Экберт, я…

– Хватит разговоров на пустом месте. – перебил их лекарь. – Если у него есть объяснение, вы его услышите. А мне нужно заняться работой, ведь именно от ее успеха зависит судьба этой девушки. – и обратился к своим помощникам. – Вы, двое, несите девушку в свободную комнату.

Монахи тотчас ринулись исполнять приказ мастера. Сам Стивен, оглядев оставшуюся троицу, умчался вслед за своими молодыми помощниками. Как только они скрылись за дверью лечебницы, Бертран уставился на Экберта.

– Я не договорил.

– Пожалуй, – рыцарь несколько сморщился. – надеюсь, то, что мы с Приором услышим, не окажется чепухой.

Мужчина выпалил недоуменный взгляд.

– Вот так сразу?! Угрозы уже с первых минут так и лезут со всех щелей…

– Говори, путник. – буркнул Экберт.

– Хорошо. – Бертран принялся рассказывать, придумывая на ходу и в то же время поглядывая на лечебницу. – Так уж получилось, что в моей семье родилась девочка, рыжеволосая. Долгое время мы ее скрывали от взора Церкви, но в один момент они узнали наш секрет. Чтобы мою дочь не сожгли на костре, мне пришлось…, мне пришлось ее изуродовать. Доченьку оставили в покое. Я ее очень люблю.

– То есть…, эти шрамы на руках и царапина на лице – ваших рук дело?

– Она мне не перечила. – вертя головой, ответил Бертран. – Я должен был так поступить, если хотел сохранить ей жизнь…

– За добро вы отплатили злом… – протянул монах. – Я не могу вас винить в произошедшем.

Рыцарь кивнул.

– Согласен с Приором. Располагайся путник, я помолюсь о выздоровлении твоей дочурки.

Склонив голову перед Приором, рыцарь удалился.