Дж. Д. Райнхарт - Проклятый король

На той стороне, где располагался Идиллиам, на самом краю своих владений победоносно ревел Брутан. Вокруг него, простираясь до самой городской стены, собралась армия живых мертвецов. Тысячи глаз горели красным пламенем, тысячи глоток посылали вопли к небесам.

Тиран Брутан снова правил Торонией.

– Пора уходить, – сказал Тарлан, нежно потянув за перья Титы. Гигантский торрод сделал круг, улетая от Идиллиама и возвращаясь назад в леса Исура.

Элоди без колебания повернулась спиной к восставшим из мертвых, но поражение «Трезубца» было для нее тяжелым ударом. Неужели таков бесславный итог их великого лесного похода? Об этом ли они мечтали?

– Мы вернемся! – сказала она. – Там наш брат, Тарлан. Мы вернемся за ним. Он наш, и мы заберем его. Но это еще не все.

– Не все? – спросил Тарлан.

Ветер трепал иссеченные в бою волосы Элоди. На какое-то мгновение они перепутались с волосами ее брата, превратившись в один развевающийся золотисто-рыжий флаг.

– Да. Мы заберем и корону.

Гальф чувствовал, как тело брата слабеет у него в руках. И без того бледное лицо Нинуса посерело, а глаза закрылись. Легкий вздох сорвался с его губ.

– Нинус? – окликнул его Гальф.

Несмотря на все те жестокие вещи, которые натворил молодой король, Гальфу было его жаль. Золотая маска одиноко валялась в пыли, остался только мальчик. Стоит ли удивляться, что с таким отцом, как Брутан, и такой матерью, как Магритт, он сбился с пути?

Его глаза скользнули по короне, которая все еще украшала голову Нинуса.

«Или тебя все-таки сгубило то, что ты стал королем?» – подумал он с ужасом.

В конце концов, это не имело значения. Гальф просто не хотел, чтобы его единокровный брат умирал.

По телу Нинуса пробежала дрожь. Его глаза вспыхнули, остановившись на лице Гальфа.

– Б-брат? – прохрипел он.

В сердце Гальфа вспыхнула надежда.

Ему становится лучше? Он будет жить?

Но лужа крови, в которой лежал Нинус, растекалась с каждым его слабым вдохом, а рана у него в груди зияла и пульсировала, пока он цеплялся за жизнь.

– Я здесь, – отозвался Гальф.

Нинус поднял дрожащую руку и коснулся лица Гальфа.

– Один из тройни?

– Да, – кивнул Гальф.

Нинус попытался пошевелить головой, это ему не удалось, и он тяжело застонал.

– Я должен был… догадаться. Я всегда думал… что судьба привела тебя, Гальф. В Идиллиам. Ко мне. Судьба… послала мне друга.

– Я был твоим другом, – по лицу Гальфа текли слезы, попадая на пальцы Нинуса. – Но я и твой брат.

Нинус улыбнулся. Его рот был полон крови.

– В Сфере… в Черной камере… я часто мечтал о брате.

– Мечты сбываются, Нинус.

Глаза Нинуса снова закрылись. Тело замерло. Но когда Гальф поднес свою щеку к губам брата, то почувствовал легкое дыхание.

– Мы не можем оставаться здесь, – сказал Оссилиус.

Он поднялся с того места, где он лежал, привалившись к стене, и, пошатываясь, подошел к Гальфу. Его мундир был порван и заляпан кровью, а морщинистое лицо облепила белая каменная пыль. Бывший капитан Королевского легиона выглядел так, как будто он постарел на двадцать лет. Он указал на Идиллиамский мост.

– Какое бы сражение там ни велось, оно закончилось, – продолжил он. – Скоро Брутан сюда вернется. Мы должны найти безопасное место, если мы не хотим пополнить ряды живых мертвецов.

Через вихрь облаков из пыли Гальф видел, как существо, которое когда-то было его отцом, вышагивает взад и вперед среди своих чудовищных воинов. Над головой Брутан воздел меч, а его победоносный рев эхом отражался от высоких городских стен.

Мимо проковыляла небольшая группа легионеров, направляющаяся к расположенным неподалеку воротам, ведущим в город. Некоторые из них были ранены, и все выглядели обессиленными и измотанными битвой. Кое-где последние разбросанные остатки армии Нинуса спасались бегством, укрываясь в тени.

Брутан победил.

– Вы правы, – сказал Гальф. – Но я возьму Нинуса с собой.

Оссилиус фыркнул, явно недовольный этим обстоятельством.

– Хорошо, – сказал он. – Но позволь мне его понести. Ты выглядишь так, как будто с трудом можешь двигаться сам.

– Вы тоже совсем не в форме, – ответил Гальф. – Я сильнее, чем кажусь. И к тому же он мой брат.

Они вместе подняли Нинуса с земли, и Оссилиус помог устроить его на руках Гальфа. Тело молодого короля обмякло, но, казалось, оно почти ничего не весило.

– Куда мы направляемся? – спросил Гальф.

– Задние ворота, – отозвался Оссилиус. – Есть тайные проходы под городом, известные только Королевскому легиону. Если мы сможем добраться туда до того, как…

– ОТПУСТИТЕ МОЕГО СЫНА!

Крик был настолько пронзительным и внезапным, что Гальф почти уронил свой драгоценный груз. Сквозь слезы он разглядел белую фигуру, спускавшуюся по лестнице, обвивавшей снаружи каменную башню. Сперва он подумал, что это фантом, затем его зрение прояснилось, и он увидел, что это вдовствующая королева Магритт. Она скрывалась на башне, избегая сражения, и теперь вернулась. Ее лицо исказилось от боли или гнева, а может, от того и другого сразу. Но Гальф не мог оторваться от ее глаз.

Это были глаза обезумевшего от ярости человека.

– ОТПУСТИТЕ ЕГО!

Ступив на землю, Магритт бросилась к Гальфу. Ее пальцы напоминали когти. Белое платье развевалось вокруг нее, как крылья гигантского насекомого. Каждый ее вздох превращался в крик.

Застигнутый врасплох Гальф сделал несколько неуверенных шагов назад. Затем Магритт накинулась на него, стараясь дотянуться через неподвижное тело Нинуса до лица Гальфа и исцарапать его.

– ОТПУСТИТЕ ЕГО! – визжала она. – ОТПУСТИТЕ!

– Я пытаюсь ему помочь, – сказал Гальф. – Он мой брат.

Руки Магритт упали по бокам. Один за другим она вонзила свои ногти в ладони. Под каждым маленьким кинжалом расцвело пятно крови.

– Брат? – спросила она с тихой угрозой.

– Да! – Гальф чувствовал, как силы возвращаются в его измотанное тело. Он сделал шаг вперед, оттесняя Магритт. – Он мой брат. Ты понимаешь, что это значит, злая ведьма? Это значит, что я один из трех. И я был у вас под носом все это время. В пророчестве говорилось, что король Брутан будет убит одним из тройни, – так и случилось. Я убил его. А ты меня на это толкнула, Магритт! Ты привела меня сюда. Ты всех нас привела сюда. Даже Нинуса. Даже своего сына!

Когда Гальф произнес его имя, Нинус пошевелился в его руках. Молодой король выгнул спину, и тонкая струйка крови вытекла из его рта.

Все жизненные силы, наполнявшие его тело, оставили молодого короля. Он так и не сумел оправиться от раны. Гальф почувствовал, как все изменилось, как слабость превращается в небытие, как легкая душа покидает свою бренную оболочку.