Алина Потехина - После Победы

– Сегодня в полночь будут показывать фильм «Мертвец». Посмотрим? – Влад распаковал пиццу.

– Посмотрим – посмотрим. – Проворчала я и выдернула самый большой кусок.

Какая, в сущности, глупость – смотреть фильм накануне отъезда – подумала я. Но это значит, что он останется у меня ночевать.

Последняя конфета, оставшаяся в вазочке, вызвала битву. Это было смешно и так по-детски. Высокий и сильный Влад с лёгкостью отнял у меня конфету и, задирая руку, или отводя ее, назад не давал мне. Я в детстве так играла с дедушкой. Азарт захлестнул, битва продолжалась несколько минут, как вдруг я поняла, что прижимаюсь к Владу, пытаясь достать конфету из-за его спины. Сердце начало неистово колотиться где-то в горле, дыхание перехватило. А почему бы и нет? Эта мысль пронзила мой мозг и оказалась настолько неожиданной. Я не знаю, сколько длилось это осознание. Но как только я решилась – время исчезло вообще. Словно его и не было никогда. Весь мир исчез. Мои губы нашли его. И реальность погрузилась во тьму. Нет, я не теряла сознание, но дальше я себя не контролировала. Сильные и нежные руки вцепились в меня, дыхание сбилось.

Фильм мы всё-таки посмотрели.

Солнце заливало мир, воздух наполнялся летними запахами, а мы стояли на крыльце и молчали. Уткнувшись в грудь Влада носом, я думала о том, что люблю его. И о том, что сама никогда не смогу отпустить.

Он всегда был сильнее меня. В конце концов, Влад посмотрел на меня в последний раз.

– Ель.

– А?

– Браслет. Не снимай его. Никогда, ладно?

– Что? Причём тут браслет?

– Не важно. Просто не снимай его. Кто бы ни просил тебя сделать это. Хорошо?

– Обещаю.

Влад щёлкнул меня по носу, завёл мотоцикл и уехал. Я долго стояла на крыльце, прислушивалась к звукам, пока не поняла, что этот период моей жизни закончился. Значит должен начаться новый – подумала я и зашла в дом.

4.

Вечер наступил стремительно. Я весь день провела в шоковом состоянии, потому что после прощания с Владом ничего не помнила. Будто закрыла глаза солнечным утром, а открыла только в вечерних сумерках.

Я сидела за столом с кружкой остывшего чая, в его любимом зелёном платье и с ощущением нереальности прошедшего дня. Насчёт платья знала не со слов Влада – я не раз замечала, как блестели его глаза, когда он смотрел на меня в этом платье. Казалось, что он на мгновение забывал, как дышать. А когда я надевала одежду своего любимого – тёмно-синего цвета, в его глазах появлялись тревога и выраженная тоска.

Сначала я думала, что мне кажется, но теперь, спустя много лет, я понимаю, что была права и понимаю причины этих чувств. Но об этом позже, по ходу дела сами поймёте, что к чему.

Так вот, я сидела за столом и пыталась вспомнить, что делала на протяжении всего дня. Урывками в памяти всплыло, что разговаривала со Стасом, и он обещал заехать вечером – вытащить меня куда-нибудь. Что же, наверное, мне это действительно было необходимо.

Невольно мысли коснулись Влада и сердце обожгло. Нет, не стоило думать о нём. Глубоко внутри, глубже, чем в сердце, я понимала, что он не вернётся. Бывают у меня в голове такие убеждённые в своей правоте мысли о том, чего знать не могу, но почему-то всегда они оказываются верными. Поэтому на протяжении своей недолгой жизни, я научилась верить себе и своим чувствам.

С самого начала я чувствовала, что он опасен, и что надо бежать от него, без оглядки, куда угодно, бросив всё. Наверное, это был единственный раз, когда я воспротивилась своим инстинктам. Зря ли? Не знаю. Наверное, нет. Но и об этом я тоже расскажу позже.

Стук в дверь меня напугал. Борясь с собственными мыслями, я и не заметила, как наступили летние сумерки. Впрочем, дверь тут же открылась, напугав ещё больше. Их было трое. Очень странные, они вошли в дом, и обступили меня. Один, чернявый парень чуть постарше меня, резким движением схватил меня за руку и начал разглядывать браслет. Страх перехватил моё дыхание – ни пошевелиться, ни закричать я не смогла. Так и стояла, разевая рот, как рыба.

– Проверь её. – Рявкнул чернявый тому, что стоял у меня за спиной.

Мужчина медленным шагом обошёл меня, обхватил ладонями лицо и посмотрел в глаза. Он был постарше, на вид около сорока лет, светловолосый и загорелый. Было в нём что-то такое-же опасное, как и во Владе, будто бы хищное.

Глаза под светлыми ресницами, вдруг, обрели пронзительность, а дальше стало происходить нечто совершенно для меня непонятное: словно в ускоренной съёмке я наблюдала свою жизнь со стороны. Какие-то периоды он проскакивал, на каких-то останавливался и смотрел, а я, невольно, смотрела вместе с ним. Дело дошло до родителей, потом до детского дома, а затем я увидела сон, который мучил меня на протяжении всей жизни. Плачущая женщина, прижимала меня к себе, говорила, говорила, но я не могла разобрать ни слова. Я видела как она, заливаясь слезами, застёгивала браслет на моей руке, как целовала меня в щёки, глаза, как смотрела на меня пронзительным и долгим взглядом. Няня мяла подол длинного платья.

От этих видений моё сердце начало бешено колотиться, но ни пошевелиться, ни заговорить я так и не смогла. Мужчина же, смотревший мои ночные кошмары, внезапно отпустил меня и посмотрел уже совершенно другим взглядом. Чернявый нервно сжимал кулаки и явно еле сдерживал себя, чтобы не наорать на взрослого. Тот же, посмотрев на меня ещё несколько секунд, кивнул и сказал хриплым и шершавым голосом:

– Это она.

Теперь уже все трое уставились на меня с каким-то нездоровым интересом. От их взглядов появилось стойкое ощущение, что рядом с привычной для меня головой появилась вторая, или же, что на лбу вылез ещё один глаз. В общем, они смотрели на меня, как на что-то нереальное.

– Значит, Влад нашёл-таки! – Удовлетворённо и с нескрываемым восхищением проговорил светловолосый.

В этот момент я поняла, что могу двигаться и говорить. Первое что я сказала… Ну знаете, в состоянии шока мозг начинает работать по-другому, поэтому, произнеся свои первые слова за этот вечер, я сама удивилась их абсурдности. Так вот, я спросила у них – не хотят ли они чаю. До сих пор, вспоминая тот вечер, думаю – почему из всех нелепых вопросов, которые можно было задать в подобной ситуации, я задала именно этот?

Мужчины переглянулись и уставились на меня со смесью любопытства и снисходительности. Так смотрят на умалишённых.

Не знаю, сколько бы продолжалась немая сцена, но на улице послышался гул автомобиля, припарковавшегося возле дома.

Именно этот звук и стал спусковым крючком последующего разгрома. Осознав, за несколько мгновений до этого, что в моём доме находилось трое мужчин, один из которых делал что-то странное с моей головой, мне, наконец, стало страшно. Но прежде, чем я прочувствовала свой страх, повинуясь инстинктам, я швырнула в них стул, стоящий сбоку от меня и, тут же, рванула к двери. Шалость не удалась. Не успев добежать до двери буквально пары шагов, я услышала звук разбившегося стекла и, одновременно с этим, почувствовала, как чья-то рука перехватила меня поперёк туловища.