Василий Щепетнев - Брюсова жила

Он держал себя взведенным до того мгновения, пока очередной люсид не поднялся в воздух – и продолжал крепиться дальше, потому что Пирог расстрелял бриллиантик прямо на взлете.

Взрывчик встряхнул ещё с полдюжины коробочек, Санька выбрал вторую слева.

– Огонь!

И небесный бриллиантик обернулся вспышкой света.

– В цель, – Санька вытер со лба неведомо откуда взявшийся пот. В прошлый раз сказать наверное, что попал, он не мог. То ли он, то ли Пирог, а, может, Корнейка подсобил, по доброте. Вселял уверенность в новичков. Но сейчас-то целей было несколько, а поражена – одна. Та, которую он выбрал. Значит, действительно, смог. Сумел. Научился.

– Здорово, – поддержал Пирог. – Быть может, поучимся все-таки стрелять из ружей?

– Если ты научился попадать в цель Силой, попадешь из чего угодно – ружья, рогатки. Снежок бросишь – снежком попадешь.

– Ага, как на велосипеде кататься. Научился на одном – научился на всех.

– Верно, – согласился с Санькой Корнейка.

Ещё один люсид оторвался от куста и полетел ввысь. Пирог проводил его взглядом, но даже не попытался сбить.

– Хорошо, – одобрил Корнейка. – Стрелец – не тот, кто умеет стрелять, а тот, кто научился не стрелять попусту. Тренировка – другое дело.

– Где ж в Норушке тренироваться? У нас люсиды не летают. По лампочкам?

– По лампочкам не стоит, у нас их и без того мало. Придумаете. Только не форсите напоказ, не хвастайтесь.

– Почему? – Пирогу, верно, хотелось блеснуть перед пацанами. А что, классно: бах, и сбил яблоко, шишку, жестянку пивную.

– Ну, во-первых, силы в Норушкинском воздухе будет поболее, чем в здешнем. Правда, это дело привычки, быстро приспособитесь, полной грудью черпать будете, не люсиды – камни крошить можно.

– Столько силы? – обрадовался Пирог.

– То-то и оно. Нельзя до срока раскрывать себя, свои возможности перед врагом, – пояснил Корнейка.

– Перед врагом? А кто – враг?

– Кабы знать… Сегодня он обычный, нормальный человек, а завтра…

– Это заразно, что ли?

– Заразно, – подтвердил невесело Корнейка. – Природа не терпит пустоты. И если человек пуст, то в нем обязательно что-то поселяется. Иногда добро, иногда зло. Злу легче, оно, как сорная трава, прорастает безо всякого труда. Потому – ухо востро, глаза раскрыты, а язык пусть отдыхает за всех.

– А как же Равиль, Наташа? Им-то рассказать можно?

– Им можно, они не пустые. Можно, но не нужно. Потом, когда они попадут сюда, на Поле Стрельцов. Вы их сами научите. А сейчас что зря болтать. Самый ловкий, самый быстрый, самый меткий может пропустить выстрел в спину. Нужно учиться не только стрелять, но и защищаться. Ментальная оборона, ментальный щит – это, скажу вам, штука нужная, – но распространяться, что за щит такой, не стал.

– Нам что, будут стрелять в спину? – Санька почувствовал, как засвербело меж лопаток.

– Уже стреляют.

– Конечно, стреляют. Комбинат, что в Чирках – это целый залп, – Пирог говорил убежденно, словно неделю над этим думал. Почему нет?

– Комбинат. Или то, что хотят построить под видом комбината.

– Ну да. Под видом. Волк в павлиньих перьях.

Санька представил себе этого волка в перьях. Волк встал. Замахал, захлопал лапами-крыльями и взлетел на дерево. Забавно, даже смешно. Но тут Санька заметил, какие у волка злые глаза и какая огромная пасть – и смеяться расхотелось. Хорошо, что все это лишь фантазия, морок.

Наверное, схожие мысли были и у Пирога, потому что он вздохнул вместе с Санькой.

Следом вздохнул и Джой, но о чем подумал пес, представить Санька не брался. Вдруг ему просто домой хочется. Под родное голубое небо. А здесь не нравится. Вон как шерсть на загривке стоит. Да что на собаку валить, это ему, Саньку домой хочется. Здесь, конечно, здорово, оранжевое солнце, зеленое небо, люсиды сверкают в небесах, воздух наполнен силой, но… довольно для первого раза.

– Он, хоть и смежный, а все же чужой, мир этот, – сказал он вслух.

– Тогда давайте возвращаться.

Назад Джой шёл куда охотнее, чем сюда, но все равно замыкал путь, охранял тылы, и жарким дыханием подгонял остальных. Домой, домой!

На крыльцо они влетели – что твои люсиды. Прежде, чем зайти в дом, оглянулись.

– Славное место, сказал Пирог. – Только скучное, пустое. Коровам хорошо будет. Или дом престарелых устроить. Солнышко, тепло, покой.

– Пустое? – удивился Корнейка. – Тихое – да, сейчас, днем. Но не пустое. Вокруг нас кого только нет.

– Кого? – завертел головой Пирог. – Одна ботаника, травы, бриллиантики. Никакой зоологии не видать.

– Джой, похоже, думает иначе, – заметил Санька.

– Думать-то думает. Да ведь не скажет. Или здесь, как в стране Гудвина, звери говорящие? Джой, а Джой, скажи что-нибудь!

Пес внимательно посмотрел на Пирога, открыл было пасть, но тут же и закрыл. Не в настроении, или просто не умеет говорить.

– Здесь много всяких тварей, больших и малых, зубастых и шипастых. Сейчас они затаились, попрятались.

– Света боятся? – догадался Санька.

– Света тоже. А больше – Джоя.

Все опять посмотрели на собаку.

Пес продолжал молчать.

– Джой, конечно, собака могучая, но вдруг выскочит какой-нибудь саблезубый тигр…

– Видишь, ты заметил, – сказал Корнейка Пирогу.

– Заметил? Кого?

– Саблезубого тигра.

– Просто к слову пришлось…

– Кажется, что – просто. Ты увидел. Но не осознал. А он был здесь. Да и сейчас есть. Прячется.

– Зачем прятаться, все-таки тигр не кошка. Или он карликовый?

– Саблезубые тигры размером с современного леопарда, семьдесят килограммов массы, мяса и костей. Просто Джой здесь. Джой – истребитель драконов, а уж с саблезубым тигром справится без сомнений.

Ужасно хотелось узнать, как это Джой справиться с тигром, но Санька опять решил не спрашивать. Ничего, как-нибудь сами скумекаем. Увидим. Лучше бы, конечно, не видеть. Это в кино схватки чудищ интересны, но видеть своими глазами что-то не хочется. Джой ведь не компьютерная проекция, не игрушка. А схватка на то и схватка, что по-разному кончиться может. Даже победителю случается получать раны, и какие раны. А к Джою он привязался. Хорошая собака. Славная.

– Что это за Стрельцы, которые на бой вместо себя собак посылают, – сказал он вдруг.

– Да! – поддержал Пирог, положив руку на голову Джоя. – Стрельцы мыльных пузырей!

– Мыльные пузыри отнюдь не безобидны, – ответил Корнейка, но продолжать разговор не стал. Открыл дверь в дом и шагнул внутрь.

Пришлось идти за ним.

Какое солнце светила в витражи? Вдруг каждое окно открывается в отдельный, особенный мир?

Но – не разглядеть за разноцветными стекляшками.

Тут Санька понял, отчего пришла ему в голову эта мысль. Одни витражи просто горели от света и, главное, располагались они на противоположных сторонах зала. Как солнце может одновременно освещать северную и южную стороны? Другие же, опять независимо от стороны света, оставались темны, словно глядели в ночь.