Анастасия Бартенева - Студенты по обмену. Староста – Истинный Правитель

Руки делали, а я невольно вспоминала тот страшный день, когда возвращала с того света братьев. Это было страшно. Это было больно. Но тогда я действовала на адреналине и меня вела магия. Да и Лея вовремя оказалась рядом, чтобы помочь и направить в правильное русло мой выброс энергии. И тогда было сложнее. Динару нужно было всего лишь вдохнуть воздуха в лёгкие. Ричард же пострадал гораздо сильнее. Перед смертью отец не пожалел сыновей. Дина придушил, а Рида… Риду, "своему любимчику", воткнул ладонь в грудь и чуть не вырвал сердце. Тогда я успела вовремя. Ухватила нить жизни и на пару с Леей вернула брата в наш мир с того света. Но он был мёртв целых десять минут. Долгих десять минут, которые я тихо сходила с ума. Казалось, сердце тогда разорвётся от боли и тоски. Ведь братья самое дорогое, что было у меня в этом мире.

Неделю после того выброса я восстанавливала силы и пребывала в окружении целителей, пока трон занимал Динар. То, что я сделала, было запрещено, но лишь связав наши жизни воедино, я смогла вернуть их обоих с того света. Умру я – они почувствуют лишь утрату частички себя. Умрут они – я последую за ними. Они сохранили тот страшный день втайне ото всех. Попытались и мне стереть память. Да вот сны открывали правду, напоминали кто в нашей семье… монстр.

«Получилось в тот раз – получится и в этот! Не отпущу! Люблю! Не отдам!»

Рядом стала витать красная дымка, давая надежду, что деда нашёл Лею. Я поспешно перевернула Снежку обратно на спину, чувствуя новый переход. Но сказать что-либо не успела. Меня схватили за волосы и жёстко развернули лицо. Перед глазами появилась миниатюрная женщина с тёмными длинными волосами, облачённая в чёрное платье. Зелёно-карие глаза горели злостью и искрили молниями. Сейчас мы, как никогда, были похожи.

– Опять играешь в Богиню? Девушка мертва! Ты не сможешь вернуть её! – разлился льдом её голос до самых сводов чужой Академии.

– Я не сдамся! И мне нужна твоя сила! – ударив ладонью по руке Леи, я развернулась к Ириге и прикрыла взирающие в пустоту безжизненные глаза. – Я сделаю всё! Я не сдамся!.. – уговаривала я, кажется, саму себя в своих силах.

Сложив руки в замок, стала концентрироваться, но голос Леи всё равно ворвался в мой разум:

– Эта девушка делает тебя уязвимой. Твои чувства к ней делают тебя слабой. Я говорила тебе много раз – отпусти её. Иначе она утянет тебя за собой. Неужели она стоит этого?!

– Мне всё равно, что ты думаешь! – повернув к ней голову, закричала на гостью. – Она мой свет! Тот единственный человек, ради которого я сдерживаюсь и не разношу мир по кускам. Ради неё я готова рискнуть своей жизнью! Ради неё я делаю мир лучше! – орала я не своим голосом. – Помоги, Лея!

Вновь отвернувшись, соединила руки в замок и попыталась сделать невозможное. Волосы опять больно схватили и потянули, а на ухо зашипели:

– Ты знаешь цену моей помощи! Я заберу тебя с собой, и ты не сможешь убежать! – послышалось давнее обещание, кинутое мной в запале.

«Да, если приму помощь, то век воли не видать.»

– Не сбегу… только помоги открыть портал! – сквозь слёзы попросила я, и мои лохмы отпустили.

– До чего ты опустилась?! Просишь! Что ж… это будет интересно! Ведь открыть портал не самое сложное… – проговорило моё отражение. – К тому же я слишком долго этого ждала!

Получив согласие, я сконцентрировалась и вложила силу в руки. Между ладоней образовался круглый сгусток энергии золотисто-голубого цвета. В этот момент мои руки накрыла холодными ладонями Лея и, влив туда свою силу, стала расширять подпространство. Я же, пока портал разрастался в её руках, перейдя на иное зрение, дотронулась до тела Ириги и вытянула оборванную нить жизни. Она была белоснежной и еле светилась в руках. Подпространство медленно расширялось, а глаза уже зацепились за ускользающий обрывок белой нити на том конце. Она удалялась в глубину, и именно она мне сейчас была необходима.

Сунув руку в полупрозрачное марево, я закричала от боли и выдернула кисть обратно. Ткань одежды истаяла, как от кислоты, а кожа покраснела, и на ней стали появляться красные волдыри.

– Нить слишком далеко, ты не достанешь! – послышался за спиной уверенный голос Леи.

А я, глотая слёзы, закусила губу и отчаянно сунула руку обратно. Боль расползалась по телу, и чем глубже я её погружала, тем сильнее хотелось орать. На плечо легла призрачная ладонь.

– Дитя, ты не сможешь. Отступись! – попросил прадед.

– Мы своих не бросаем! – кинула ему и, заорав от боли, всунула руку в марева по самое плечо. Но этого было недостаточно. Нить была далеко. Оставалось лишь одно – нырнуть с головой.

– Всё так же упёрта, как и раньше?! – снова усмехнулась Лея за моей спиной, и это придало сил.

Я качнулась вперёд, но перед глазами встал лик Эолзера.

– Остановись, дитя! Ты рвёшь моё призрачное сердце… а умирать ещё раз я не готов! – ладонь прадеда легла на мои плечи, и призрак вложил силы, чтобы оттолкнуть от портала, а сам нырнул в него.

Долгие мгновения его не было, а в подпространстве, в которое я вглядывалась, его очертания размылись и не были видны. Считая про себя, я утирала горькие слёзы. Сходила с ума от волнения – ведь чем дольше я медлю, тем меньше вероятность вернуть мою Снежинку.

«Я могу больше никогда не увидеть её улыбку. Не услышать её весёлый смех. Не ощутить то тепло и заботу, что недополучила в детстве. Моя девочка была для меня светом. Стала сестрой. Той, для которой я готова была свернуть горы. Ради неё я перевернула Эолзер. Ради неё стала Старостой и осталась на втором курсе, хотя могла при своих знаниях и вовсе не учиться. Рядом с ней я сама становилась спокойней и пыталась смотреть на жизнь её глазами. И теперь я могу всё это потерять. И мне больно только от этой мысли.»

Вихрь воспоминаний прервал вернувшийся Эолзер. Окружённый красной дымкой, он протянул мне нить, тем самым даря надежду на лучшее.

– Спасибо, деда! – дрожащим голосом поблагодарила я и непослушными руками стала связывать два конца.

Перед взором всё плыло из-за слёз, а время неумолимо утекало.

– Перевяжи! Это плохо. С таким узлом твоя Снежинка потеряет десять лет жизни, – громыхнула со спины Лея, что всё-таки следила за моей работой.

А значит жизнь Ириги ей была не так уж и безразлична. Развязав узелок, стала его перевязывать, но пальцы правой руки не слушались из-за обширных ожогов. Слёзы вновь хлынули по лицу.

– Дитя, дай мне… – присев рядом со мной, попросил король Эолзер.

Он вытянул концы, оставляя мне держать нити и стал вязать крошечный узелочек.

– Вот так. Учись, малёк, пока я ещё с вами, – проговорил он, обращаясь ко мне и показывая, что ему удалось сделать. – Меньше не получится.