Елена Кованова - Осколки Хаоса. Восток

Лиора не удержалась, осматривая полотна магическим взором. Ничего.

Около триптиха на раскладном стуле сидел и размышлял о чем-то своем лысый старик в сползшем на одно ухо черном вязаном берете. Хозяин работ. Лиора с замиранием сердца обратилась к нему. Неужели все так просто?

– Доброго дня, – она улыбнулась художнику. По крайней мере, постаралась – приветливо-вежливая улыбка, так ценившаяся что в империи, что в Кольце, Лиоре никогда хорошо не давалась. – Скажите, это ваши труды?

– Эти? – Старик кивнул на картину со странными Кварталами Кольца. – Нет, госпожа. Этот триптих кисти Франка Петера. После его смерти наследников не обнаружилось, и его работы достались мне как единственному другу. А искусство, знаете ли, создано не пылиться на чердаках, а радовать глаз – иначе какой в нем смысл? Так что теперь я ищу этим картинам нового владельца. За скромную плату – все же пришлось повозиться, расплачиваясь со всеми долгами Франка.

– Весьма неординарные мотивы. Особенно в цветовом решении.

– Да, этого у Франка было не отнять, – старик усмехнулся. – Я мало знался с ним, хотя и слыл его единственным знакомцем. Франк был гениальным, но черпал вдохновение в своих весьма необычных фантазиях, презирая все эти, как он говорил «бездушные заказы». Потому при жизни был мало известен и умер в бедности. Он почти не выходил из дома, так что как додумался до такого – ума не приложу, приснилось разве что. Но согласитесь – задумка идеально воплощена. Эта игра света и тени, эта глубина красок…

Дальше Лиора слушать не стала. Не то.

Хотя у неведомого Петеры и впрямь был талант.

– А сколько хотите вот за эту, с зеленой луной?

– А вы хотите взять только одну? Франк никогда не разлучал их, уверенный, что они каким-то образом связаны. Называл их «Посланием от Вестника», хотя, кажется, просто хотел придать возвышенности работе, не говорил никогда, кто этот «Вестник», – усмехается старик. – Может, возьмете все три?

Лиора, склонив голову, рассматривает произведения неведомого Франка.

Путь мага отмечали знаки. Но она добровольно отказалась от дороги волшебства после Имрита. После эпидемии.

Путь может быть извилист, складываясь из множества пройденных дорог.

Девушка встряхнулась, отгоняя мысли. Она здесь не из-за магии. Но все же, все же.

– А сколько выйдет все это… «Послание Вестника»?

Старик прищурился, изучая покупательницу, потом назвал цену, вполне посильную, хотя и немаленькую.

Лиора задумалась на секунду, а потом кивнула, не став торговаться. Просто отсчитала нужное количество монет. Герберт, едва проснувшийся, со своего привычного места на правом плече, теперь к чему-то принюхивался. Впрочем, отак своими наблюдениями делиться не желал. Внутренний голос твердил Лиоре, что так быстро найти искомое, пусть и в виде картины, – хорошее предзнаменование. А мимо хороших предзнаменований она проходить не привыкла, пусть даже призрачный шанс на удачный исход дела и стоил весьма солидного для нее сейчас количества золотых монет.

В своей комнате Лиора повесила картину с зеленой луной прямо напротив кровати. Было в ней что-то до жути настоящее, словно бы это был не рисунок красками, а окно в то самое странное место. Впрочем, магии в ней никакой не было, так что опасности ждать не стоило. Лиора еще раз оглядела свое приобретение, при виде которого Саманта только скривилась, добавив что-то о «бездарных холстомарателях с повернутыми мозгами». Лиоре было все равно. Сэм была слишком приземленным человеком для подобных материй. А ей придавало сил подтверждение того, что сон-видение показал реальное место, а не некий пророческий символ.

Два других полотна прямо в рамах Лиора прислонила к шкафу с дальней стороны. Не то чтобы они ей не нравились… Но вполне хватало и зеленого пейзажа. Если покойный Франк не желал разлучать свои полотна – то так тому и быть. Но все же вешать все три на стену было бы уже слишком.

Хорошей новостью, принесенной из Высокого Района, было то, что, по крайней мере, еще один человек в Кольце знал место, что явилось Лиоре в видении. Настоящее место. Плохим – что этот человек был мертв, и, кажется, ни с кем так и не поделился своими источниками информации. Возможно, стоило отыскать место, где жил этот Франк. Но сейчас Лиора собиралась направиться в Улей. Художник художником, но для начала нужно было проверить остальные части сна, который сном и не был.

Улей прозвали так за невероятно большую плотность заселения. Хотя стоило признать, что сам по себе квартал был куда более приличным, чем подобные места во многих имперских городах. По крайней мере, из тех, в которых Лиоре довелось побывать. Нарушители закона предпочитали промышлять или в местах малолюднее и богаче, или там, где жили самые незащищенные слои населения, вроде Трущоб. Улей же был домом множеству городских рабочих и немалому количеству батраков с прилежащих к Кольцу ферм, но исправно патрулировался силами охранителей вот уже который год. После смерти на улицах Улья одного из сенаторов всех отморозков переловили, а все тяжкие преступления расследовали с таким рвением, что от карающей длани закона мало кому удалось уйти.

Так что здесь можно было не слишком сильно опасаться за собственную жизнь и кошелек, несмотря на сотни темных проулков и множество замаскированных «берлог» тех, кто не желал быть узнанным, но имел достаточно средств и умел проворачивать свои дела подальше от Улья. Потому район стал неизменным местом встречи наемников самого разного толка и тех, кто в подобных услугах был заинтересован. Телохранители, Проводники – те немногие, кто не состоял в гильдиях, вольнонаемные артефактологи и зачарователи, алхимики и даже некоторые маги из тех, кто не нашел или не искал себе богатого покровителя, предпочитали именно здесь договариваться о делах и плате за них. Так что в Улье можно было увидеть и богачей, хоть и старавшихся скрыть свой статус, и бедняков, накопивших нужную сумму на найм профессионала для какого-нибудь важного дела.

Лиоре пришлось плутать по кварталу почти два часа, пока наконец она совершенно случайно не обнаружила в нагромождении зданий уже виденную вывеску с изображением когда-то ярко красной, а теперь уже изрядно потускневшей, рыбы. Подойдя поближе, она разглядела и тот самый фонарь, где двое молодчиков разговаривали «по-мужски» с парнем, лицо которого она сумела рассмотреть. Возможно, видение указывало на место или же на самих наемников, но чутье подсказывало, что скорее стоило искать именно жертву их нападения. А чутью Лиора старалась доверять – за семь лет, проведенных вне дома, пришлось научиться.

Девушка не без некоторой опаски толкнула крепкую дубовую трактирную дверь. Не то чтобы она боялась подобных мест. Но собственный опыт все же говорил о том, что в таких заведениях стоит держать ухо востро. Даже в Улье.