Марина Ефиминюк - Неидеальная Чарли Тэйр

Едва мы добрались до танцевальной площадки, аккуратно лавируя среди кружащих людей, как мелодия оборвалась, и зал мигом превратился в гудящий рой. На нас действительно не хватило музыки! Это было настолько нелепо, что захотелось истерично хихикнуть. Останавливало лишь то, что я никогда и ни при каких обстоятельствах не хихикала.

Приглашенный небольшой оркестр, спрятанный на балконе второго этажа, взял паузу. На стенах начали разгораться магические светильники. В ожидании следующего танца рассыпались пары, пространство наполнилось светом, а мы остались стоять у всех на виду возле праздничной елки. Надо было продержаться пару минуточек в неудобном молчании, но плясать с человеком, имя которого никак не можешь выудить из головы, казалось неловким.

– Я не помню, как тебя зовут, – сама от себя не ожидая, призналась я.

– Даже не сомневался, принцесса, – ответил он на языке центрального Норсента, произнеся прозвище «принцесса» с такой непередаваемой интонацией, что захотелось огрызнуться на портово-сапожном диалекте. Остановил языковой барьер, впрочем, быстро исчезающий при нужном градусе раздражения.

– Ты же в курсе, что я тебя понимаю? – сухо спросила я.

– Конечно.

В его глазах плескался смех. Подозреваю, что разница в возрасте у нас была года три, как с Алексом, но меня не покидало ощущение, будто парень с северного полуострова старше на две жизни.

– Ноэль Коэн, – представился он.

– Шарлотта, – зачем-то ответила я и поспешно добавила: – Тэйр.

– Помню.

Раз высокомерие на него не действовало, оставалось нахальное дружелюбие, презираемое северянами:

– В таком случае пожмем руки?

– Не утруждайся хорошими манерами, – хмыкнул он. – Они тебе и так поперек горла.

Ноэль оказался прав настолько, что невольно напрашивался вопрос:

– Ты что, за мной наблюдал?

– Тебя подводит умение держать лицо.

– Неужели?

– Сейчас тоже.

Только собралась выдать колкую фразу и почти ее придумала, как с балкона хлынула незнакомая бархатная мелодия. С изумлением я поняла, что сделала головокружительный разворот на цыпочках и оказалась ловко пойманной то ли в объятия, то ли в капкан.

Ноэль танцевал вообще не по канону! К таким хореографическим вывертам не готовят ни жизнь, ни учитель танцев, ни мама, любящая следить за уроками и придираться к любой мелочи. Он двигался медленно, держался на ничтожном расстоянии и смотрел исключительно на меня, а не расточал скучающие взгляды по сторонам или на девушек рядом, как это обычно делал Алекс. От непривычки, что партнер всем телом и каждым мельчайшим жестом давал понять, что сосредоточен на мне, а не на мысли, как сбежать к подавальщику за бокалом с крепким спиртным, захотелось одновременно моргать, дергать глазом и кусать губы. Такое разнообразие нервных тиков, растеряться недолго!

Пока я разбиралась в собственной душевной организации и пыталась ее обратно переорганизовать, паршивая действительность вернулась. Ноэль поднял голову. Взгляд нацелился на кого-то за моей спиной и мгновенно заледенел. Следующая фраза разодрала в клочья хрупкое волшебство момента:

– Ты сегодня одна? Без своего… сопроводителя .

– Жениха, – с прохладцей поправила я, решив, что он забыл, как это слово произносится на шай-эрском.

Недолго музыка играла! В смысле, меланхоличная мелодия по-прежнему лилась со стороны балкона, но все встало на свои места. Мы неизбежно заговорили об Александре. Программу обмена студентами с Норсентом курировал его отец, и, видимо, северянин чего-то хотел от моего будущего свекра или вообще от обоих Чейсов.

– Ты здесь без него? – с нажимом повторил Ноэль.

– С ним, – вздохнула я, мысленно поклявшись, что теперь точно навсегда разочаруюсь во всех мужчинах, кроме папы, и никому не дам шанса притвориться приличным человеком. – Александр сейчас очень занят.

– Настолько, что не знает о споре? – Его акцент стал заметнее, речь звучала резче.

Перед мысленным взором вновь возник страстный поцелуй под новогодней аркой, омытый дождем из серебристых блесток. Увидела как наяву, во всех красках и подробностях, а ведь только-только удалось изгнать образ из сознания!

– Полагаю, он знает, – сухо вымолвила я.

– И твоему сопроводителю плевать, что парни спорят на деньги, кто из них этим вечером… – Ноэль запнулся, словно подбирал слова помягче, – соблазнит девушку, с которой он обручен?

До меня мгновенно дошел смысл сказанного, но от замешательства на некоторое время пропал дар речи. Даже к лучшему, ведь ответить вежливо все равно не удалось бы. Однажды Алекс заявил, что не собирается со мной нянчиться, и эти годы именно так он поступал, демонстрируя потрясающую верность собственному слову. Даже сегодня предпочел устроить собственное представление для взрослых, нежели остановить абсурдный спор.

Мама говорила, что в любой ситуации леди следует красиво улыбаться, но у меня теория вечно расходилась с практикой. Фальшивая улыбка красивой не удавалась. Вот и сейчас криво растянула губы, легла, как пристроченная.

– Сколько сегодня за меня дают?

– Сорок динаров, – не моргнув глазом, ответил Ноэль.

– Оказывается, я дорого стою, – мрачно пошутила я. – Говорят, на других ставки были поменьше.

Неожиданно стало ясно, что мы замерли на месте и мешали остальным парам перемещаться по танцевальной площадке. Ладонь Ноэля по-прежнему лежала на моей спине, я все еще цеплялась за его широкое крепкое плечо и чувствовала под пальцами гладкую дорогую ткань сюртука. Следовало расцепить руки, отойти на шаг, но ни один из нас не пошевелился.

– И что, Ноэль Коэн, ты решил победить в этом споре?

– Нет.

– Вера не позволяет быть азартным? – съязвила я, хотя нападать на северянина было сродни тому, как рубить голову гонцу с дурной вестью. В общем, ужасно глупо.

– Я не делаю ставок на девушек, – спокойно ответил он.

– Если ты проходишь мимо, то для чего вмешался? – спросила я. – Не то чтобы я не могла сама за себя постоять, просто любопытно.

Он что-то ответил на родном языке, однако использовал совершенно незнакомые речевые обороты. Вообще-то, в Норсенте существовало около десяти разных диалектов, слишком много для небольшого полуострова, но нам преподавали лишь тот, на котором говорила королевская семья, простой и текучий. Это никак не мешало мне говорить с чудовищным акцентом и пропускать половину предлогов.

– Переведи, – потребовала я.

– Не выношу, когда унижают принцесс.

– Ты ведь сказал что-то другое, – не поверила я.

– Если не уверена, то стоит попытаться и выяснить, – не стал отпираться он, но и не подтвердил догадку.

– Мне не настолько интересно, чтобы бежать за словарем.