Владимир Косарев - Путь Киартаны

– Вот же я встрял… – Игонор видел осколок, но даже не пытался его достать. Посох выпал из его ослабшей руки, и сам маг осел на землю.

– Всё будет хорошо! – пообещал Мерион, но уже и сам едва сдерживал атаки Волков. – Восемь на одного! – выкрикнул он. – Раз суждено мне умереть здесь, я заберу кого смогу с собой за Пелену!

Он выпрямился и отбросил Волков нестерпимо яркой вспышкой. По земле потянулись резкие причудливые тени, даже на фоне восходящего солнца его свет оказался много ярче. Мерион выбрал цель среди теней и ударил в Волка лучом. Тот небрежным взмахом ладони отклонил луч в сторону, разрубив им несколько крупных сосен.

Мерион отбросил ещё одного Волка ударом силы, но теперь не упускал из виду того, кто отклонил его сильнейший удар одной лишь ладонью.

– Кто ты? – выкрикнул Мерион, но другие Волки навалились на него со всех сторон.

Молния прошлась по ногам, заставив его отступить. Маг отпрыгнул и снова попытался отбросить врагов силой, но на этот раз все устояли. Щиты мерцали, и за их светом мир перестал выглядеть реальным. Маг видел Волков повсюду, их глаза преследовали Мериона, горели алым в темноте, и даже солнце светило уже не так ярко. Огромное чудище – кровожадный волк больше человеческого роста запрыгнул на него и прижал лапами к земле, вонзив когти в плечи. Чудовищный волк мог порвать в клочья, вцепиться в горло своей окровавленной пастью с огромными клыками, но не спешил убивать, а смотрел прямо в глаза.

– Ты ещё не готов узреть правду – страх переполняет тебя, – говорил волк голосом Сари Меднеса. – Отринь все пагубные эмоции!

Другие чудовищные волки обступили Игонора, один из них собирался вгрызться в его беззащитную плоть, когда синяя ветвистая молния ударила его в спину, опалив шкуру. Мерион лишь на миг вновь узнал в чудище человека в волчьей маске. Он всё осознал, погрузился на мгновение за Пелену и заново увидел мир.

Морок развеялся, Волки хаотично двигались, сражаясь с десятком магов. Он видел лишь ярчайшие вспышки, слышал грохот и треск обречённого леса, и не смог сдержать улыбку. Он встретился взглядом с Грионом Фаедра, и оба кивнули друг другу.

Сам Магистр Ордена, Оксифур Савский, вступил в бой. Он твёрдо стоял, опёршись о посох, высокий и статный, тёмным силуэтом на фоне восхода. Руны в оголовье горели солнечным светом, а длинные волосы и седую бороду разбивало ветром, словно они опять молодые. Мерион хорошо помнил его взгляд, улыбку, он знал, что Оксифур не отступит перед страхом.

Чудовищный волк метался меж ними, постепенно превращаясь обратно в человека. Его взгляд, скрытый под маской, больше никого не мог испугать.

Мьёрн Хагорд, по обыкновению, больше полагался на грубую силу, чем на магию, и его удары достигали цели. Он раскидал Волков от Игонора и принялся оказывать первую помощь.

Макстора Сантори, никогда не жаловал Мериона, но тоже кивнул, встретившись взглядом. Остальные маги, поглощённые битвой, метались по стволам упавших деревьев. Волки дрались насмерть, словно действительно дикие звери.

– Гильдарион Миртувор Мерион? – с удивлением обратился Оксифур. – Отрадно видеть тебя среди живых!

Но Волки не позволили им переговорить. Сари Меднес вызвал огромный шар огня и направил в магов. Оксифур рассёк древком воздух, и вместе с ним огненный шар напополам. Лес загорелся, повсюду мерцали вспышки, солнце поднялось над деревьями, но светило в полсилы.

Волки отступили под натиском мастеров Ордена. Ни один из них, кроме Сари, не желал показать лица, а Мериону очень хотелось увидеть взгляд того, кто сражался без посоха. Он выследил его среди толпы – Волк кинулся на мастера Сантори с ворохом лезвий, тот защитился щитом, и всё же пара клинков угодила ему в грудь. Мерион спас мастера от смертельного удара.

– Кто ты? – выкрикнул он, когда они с Волком остались наедине посреди битвы. – Покажись! – Мерион выпустил ворох молний, но Волк лишь отступил, а не ударил в ответ.

Он поднял кулак к небу, и битва мгновенно прекратилась, а все Волки собрались вокруг него. Он смотрел Меририону в глаза, маг видел прежде этот взгляд, но не помнил, кому он принадлежал.

– Покажись! – выкрикнул Мерион.

Вокруг собрались остальные маги, и все следили за Волками. Две силы были равны, Вожак тоже это понял, он кратко махнул, и Волки растворились в деревьях. Серые шкуры помогли им скрыться, Вожак ещё с минуту не спускал взгляда с магов, а затем тоже отступил с поля боя, так и не ответив на вопрос Мериона.

Среди искореженных, поломанных деревьев, в огне, пепле и грязи, маги остались одни. Ветер разносил запах гари и свежести, словно от недавней грозы. Солнце светило всё ярче, но больше не грело.

Мерион устал как никогда прежде. Теперь он понимал, насколько мощь посоха избыточна – он вымотался, произнеся всего пару заклинаний. Ощущал, что посох может ударить сильнее, он сам не имел больше сил. Он обернулся к остальным.

– Пора уходить, – тяжело произнёс Мерион, когда его сознание начало улетучиваться. Он лишь заметил, что не может удержать равновесие, и падает навзничь. Маги подскочили к нему, попытались привезти в чувства. Он слышал их, но не разбирал слова. Ему нужен был отдых. Мерион погрузился в поле цветных огней, одновременно говорили сотни голосов, маг видел силуэты, но ни единого лица. Само его тело ощущалось чужим. Весь мир казался нереальным.

Он очнулся ещё в пути. Отряд всадников пересекал скорбное поле, окропленное кровью тысяч воинов. Повсюду по-прежнему валялись трупы, догорающие костры коптили небо, разгромленные ящики с провизией и оружием мешались на пути, и, переваливаясь через них, повозка крепко ударялась о размякшую землю. Он лежал и едва мог повернуть голову, но посоха в руках или поблизости не оказалось, и Мерион обеспокоенно встрепенулся.

– Не волнуйся, он у меня, – заговорил знакомый голос. Мерион с трудом узнал Оксифура. – Изящная работа, – отметил Магистр, разглядывая в руках посох. – Стальные скрепы искусно выкованы…

Но Мерион не ответил и лишь отвернулся к скорбным полям, залитым кровью. С востока грело бледное весеннее солнце, цветы Мелании, истоптанные людьми и лошадьми уже не блестели лунным светом. Их белизна, осквернённая кровью, больше не грела сердце, а впивалась в него когтями. Они пересекали скорбные поля так быстро, как могли, и всё же повозка ехала нестерпимо медленно. Лишь вороньё радостно слетелось помянуть усопших их собственной плотью.

– Мьёрн заботится об Игоноре, – вновь заговорил Оксифур. – Ему крепко досталось, но очень повезло, что ты оказался рядом. Ты спас его…

Вид крови вернул воспоминания дня, когда он тоже ничего не мог изменить. Ему многое пришлось пережить за долгие годы блужданий по миру. Он видел войны, смерти и моры, людей в страхе и отчаянии. Гибель его хороших знакомых, друзей, учеников и любимой. Но только сейчас, окинув взглядом смрадное чумное поле, Мерион осознал свою никчёмность, и эта мысль проникала всё глубже, разъедала плоть.