Helen Han - Проклятье в наследство 2

– Прости…

– Хватит! – рыкнула Шарьяна. – Перестань извиняться!

Амали растерянно смотрела на однокурсницу, понимая, что следовало бы извиниться, но ее же просят прекратить. Она не знала, что ей делать.

– Пойми, мы просто хотим знать, как тебя можно быстрее обучить всему, что ты пропустила, – заметив, что ввела Вальзард в неловкую ситуацию, Тетлери решила объясниться. – Не против поговорить с глазу на глаз? – спросила она намекнув, что это лучше сделать в комнате.

– Не против, – ненадолго задумавшись, Амали оценивающе оглядела однокурсницу. – Проходи.

Эта комната отличалась от той, что была у Вальзард на факультете специальной магии. В каждом помещении, абсолютно везде здесь отсутствовали окна, зато для обогрева везде стояли камины, занимавшие значительную часть пространства. Вся мебель была гораздо меньше, постельное белье и одежда в шкафу сырая и холодная, а двери и стены гораздо толще. Зато при входе в комнату огонь в камине сам загорался, и всюду зажигались свечи, а при выходе – все гасло.

– Садись, – спокойно пригласила Амали, указывая на стул около стола. – О чем поговорить хотела?

– Думаю, ты и без объяснений догадаешься, – ответила Шарьяна, осматриваясь вокруг. – У меня такая же комната, но у тебя уютнее. Не пойму, что не так.

– Я повесила плед вместо штор. Без окна это помещение выглядит как тюремная камера, так визуально здесь легче находиться, – объяснила Вальзард, усаживаясь на край кровати, напротив однокурсницы.

– Вот оно что… Хорошая идея! – с воодушевленной улыбкой, одобрительно кивнула девушка. – Надо тоже так сделать.

– Так, о чем разговор? – даже немного равнодушно перевела тему та. – Не оценивать комнату пришла ведь, верно?

– Да, – подтвердила Шарьяна, приняв серьезное выражение лица. – Нас просили тебе помочь, мы взялись за это, но за столько времени нет ни малейшего продвижения. Мне уже самой интересно, что тебе мешает. Не объяснишь?

– Не объясню, – ответила, как отрезала. – Тебе Бавиард сказал это выяснить?

– Нет, это мой личный интерес, – объясняла девушка, смутившись резко изменившимся поведением одногруппницы. – Что ты скрываешь?

– Что-то еще, кроме этого, хотела узнать? – ушла от ответа Амали, стараясь сохранить равнодушие.

– Пойми, на этом факультете нет ни одного студента без своих скелетов в шкафу. А мы пытаемся узнать, что таится у тебя, как у новенькой.

– Думаю, это не то, что вам нужно обо мне знать.

– Неужели все настолько серьезно? – удивилась Шарьяна.

Вальзард, гневно оглядев однокурсницу, резко вскочила с кровати и, подбежав к двери, открыла ее.

– Если ничего, кроме этого, ты не собиралась со мной обсуждать, то я попрошу тебя немедленно выйти, – девушка очень старалась не повышать голос, но чувствовала, что закипала от злости.

– Амали, тебя не раздражают насмешки других? – Тетлери, стремительно подойдя к той вплотную, захлопнула дверь. – Разве тебе не обидно быть самой слабой на своем курсе, не говоря о факультете? Неужели тебя устраивает быть самой худшей? Ведь тебя за это и не любят.

– К насмешкам я привыкла, – холодно ответила Вальзард. – А остальное меня больше не заботит.

– Больше не заботит? – удивленно переспросила та. – Значит, в прошлом у тебя уже было что-то подобное, что ты так равнодушна?

– Прости, но вас это не должно касаться, – Амали мельком взглянула на дверную ручку, за которую держалась. – Тебе пора, до завтра! – металл раскалился докрасна только от прикосновения.

– В полночь еще будет праздник, – Шарьяна тоже посмотрела на ручку и неосознанно шагнула назад. – Это я тебя так разозлила, да? – удивленно и виновато спросила она.

– Ну… Отчасти, – растерявшись, неловко ответила Амали, спрятав руку за спину. – Я просто…

– Прости, я не думала, что ты так разозлишься, – Тетлери поторопилась выйти, но боялась обжечься, поэтому суетилась у порога.

– Это ты прости, – Вальзард помогла открыть дверь.

– Спасибо, – быстро произнесла Тетлери, перед тем, как выскочить в коридор. – Надеюсь, что ты придешь на праздник. Мы будем ждать, – с улыбкой сказала она и поспешила уйти.

– Шарьяна! – пару секунд растерянно глядя вслед, окликнула Амали, на что та тут же обернулась. – Дайте мне время, и все изменится.

– Хорошо, – ответила девушка и исчезла в темном коридоре.

Вальзард задумчиво посмотрела в пустоту и, закрыв дверь, села на кровать, погрузившись в размышления.

– Ты собираешься все им рассказать?! – знакомый детский голос раздался со стороны камина.

– Когда-нибудь это нужно будет сделать, – ответила Амали, глядя на рыжую девочку, освещенную огнем.

– Ты еще даже не готова силу принять, а уже хочешь все рассказать, – съязвила та.

– Я так понимаю, что ты уже согласна, да? – с довольством спросил старик, сидящий на стуле.

– А у меня разве был выбор? – удивилась Амали.

Дедушка и девочка расхохотались и исчезли так же неожиданно, как и появились здесь.

Из коридора послышались отдаленные голоса: студенты шли в общий зал на праздник. На этом факультете очень многое отличалось от того, что было до этого. Никаких оповещений об отбое, нет запретов на временные ограничения, отсутствие строгих и обязательных правил, написанных на пергаменте, оставленном в прикроватной тумбочке в комнате каждого студента… Только обязательное ношение оружия и безукоризненное подчинение всему, что говорят профессора. Казалось, что здесь все учащиеся практически свободные, но именно последние два факта наравне с обустройством помещений и отсутствием окон создавало ощущение тюремного заключения. Каждый студент, как и говорила Тетлери, имел своих скелетов в шкафу, причем некоторые в буквальном смысле.

Особый факультет требовал соответствующего поведения и отношения. О нем знали лишь ректор, профессора и учащиеся шестого тайного факультета, куда попадали только особенные. Здесь, в отличие от других пяти направлений, было нормальной практикой присоединение нового студента в середине учебного процесса, а его адаптация всегда требовала повышенного внимания и особой осторожности. Белая форма, шесть шестерок на гербе и гробовое молчание об их существовании. Этот факультет не имел названия и определенной специфики обучения, а между собой они так и назывались «шестерки». Выпускники поголовно становились наемными убийцами или шпионами, а поступали сюда все с особыми навыками, причем необязательно магическими. К сожалению, каждый, кто здесь учился, имел темное прошлое, о котором принято было сообщать, чтобы остальные имели представление, с кем имели дело. А помимо этого, у некоторых были еще и отклонения в психике, с которыми нужно было научиться существовать, или очень опасные способности, которые требовали особого контроля и обучения.