Амели Вэнь Чжао - Кровавая наследница

Раздался крик – Ана и Мэй развернулись посмотреть и застыли на месте. Вместе с прочими зеваками они ахнули, когда мужчина наотмашь со всей силы ударил юную продавщицу сладостей.

Похожий на свист кнута, звук удара разлетелся эхом по площади. Продавщица попятилась и упала на аккуратно разложенную на прилавке сладкую выпечку.

Ану охватила белая ярость. Она была принцессой Кирилии. Раньше подонки вроде этого мужчины кланялись ей. Раньше ей было достаточно сказать лишь слово, и ему пришел бы конец.

Это время прошло, но Ана все еще могла поступить правильно.

– Прошу, мессир, – умоляла аффинитка.

Но он снова занес руку. Ана потянулась к нему своей силой родства. Она умела лишь тянуть и рвать, но сейчас, используя всю свою силу до последней капли, она приказала крови в его теле оставаться на месте. Несколько секунд мужчина стоял неподвижно, с поднятой рукой. На его лице чередовались выражения паники и злости. Он начал задыхаться, глаза его закатились. Когда Ана отпустила его кровь, его тело упало на землю, как мешок с картошкой. Толпа охнула. Изо рта мужчины доносился пугающий свист.

– Ана, – взвизгнула Мэй. – Нам нужно уходить, пока не…

Кто-то закричал. На Винтрмахте началась паника, и Ана поняла, что зашла слишком далеко.

– Мэй, – задыхаясь, проговорила она, и девочка схватила ее руку. Вместе они стали пробираться сквозь толпу, удаляясь от лежащего на земле господина и продавщицы сладостей.

Но вдруг толпа подозрительно притихла, и по спине Аны пробежали мурашки. Спустя мгновение она поняла, что на всей площади не было слышно ни звука. Продавцы и горожане с благоговейным страхом глазели на что-то позади Аны.

Ана медленно повернулась. Она смотрела на отряд имперского патруля Кирилии.

Внутри захудалого паба было темно – его освещали только мерцающие огоньки свечей, догоравших на столах. На расколотой деревянной вывеске неуверенной рукой было выведено: Логово серого медведя.

Прежде чем ступить на скрипящие доски деревянного пола, Рамсон остановился у двери и провел рукой по рукояти украденного кинжала. Он пришел взыскать долг.

Несколько секунд его глаза привыкали к темноте. Он увидел, что несколько столов было занято – посетители сидели, склонившись над выпивкой, и разговаривали шепотом. Что-то угрожающее было в плавящемся свете свечей и приглушенных беседах, прерываемых звоном бокалов.

Несколько человек повернулись, чтобы посмотреть на проходящего мимо них Рамсона. Он же оценивал эффект, производимый его новым костюмом. Он приобрел его в ближайшей лавке без ведома продавца. Простая рубашка, черный жилет, серые брюки, сапоги для верховой езды и добротное кириллийское меховое пальто. Рамсон выглядел как идеальный завсегдатай подобных мест: пижонский, холеный вид и абсолютно непримечательная внешность.

Рамсон огляделся по сторонам. Только наметанным глазом можно было заметить доску на дальней стене, на которой развешаны объявления по найму аффинитов. Рядом с барной стойкой была узкая лестница с перекошенной вывеской « Вход только по предварительному бронированию» . На черной полке среди бутылок с алкоголем притаилась склянка зеленоватого божевосха. Это был не обычный паб. Это была точка торговли аффинитами.

Рамсон незаметно подошел к барной стойке, присел на высокий стул, спрятался за дорогим на вид самоваром и опустил голову. К нему неторопливо подошел бармен. Ростом и телосложением он напоминал медведя. У него была густая седая борода, которая все росла, как и количество секретов, не покидавших стены его заведения – самого известного обиталища преступников в Кирилии. И хотя на нем был фартук из грубой ткани, заляпанный жиром, в разводах от различных алкогольных напитков, нельзя было не заметить, как сверкало его золотое кольцо, пока он протирал стакан.

– Почтенно приветствую вас, благородный месир. Считаю честью принять вас в своем скромном пабе! Игорь, к вашим услугам.

– Здравствуйте-здравствуйте, дорогой друг. А какая же это честь… для меня.

Тут Рамсон поднял голову.

Игорь чуть не уронил стакан.

– Черт бы тебя побрал, – пролепетал он, демонстрируя манеру речи низших слоев Кирилии.

– Не черт, а сам дьявол, – поправил Рамсон и, подняв вверх два пальца, добавил: – Бренди. И не какое-нибудь дешевое дерьмо.

Игорь слегка нагнулся, заглядывая Рамсону в лицо.

– Это и правда ты. А мне все было интересно, когда же ты вернешься.

– Тебе было интересно, вернусь ли я в принципе.

Игорь громко усмехнулся.

– Не буду отрицать. Новость разнеслась по всей проклятой империи. Ну и кашу ты заварил, Острослов.

Он отвернулся и потянулся к одной из полок за баром. Последовал звон и журчание льющейся жидкости.

Рамсон наблюдал за здоровенной спиной бармена, пока тот готовил напиток.

– Я со всем разберусь, Игорь. Те, кто меня предал, заплатят, – он достал кинжал из ножен. – Но для начала я пришел забрать долг.

Игорь развернулся со стаканом и бутылкой брегонского бренди. В его темных глазах мелькнуло беспокойство.

– Послушай, Острослов. Дела в последнее время идут не очень, император болен, экономика на спаде.

Он провел ладонью по своей лысине и кивком указал на доску на дальней стене. Объявлений было множество, их прикрепляли друг на друга, на некоторых виднелись примитивные рисунки.

– Продажи не идут.

Рамсон заинтересовался и взглянул на доску. Написанная на объявлениях фраза « Найми аффинита» на самом деле для сведущих людей означала, что можно было купить по договору аффинита-иммигранта.

– Мне не нужны твои деньги. Мне нужна информация.

– Ах, – плечи Игоря с облегчением опустились, и он поставил стакан перед Рамсоном. – Ты же знаешь, что мои сведения ценнее златников.

Он замолчал и перевел взгляд на темную лестницу позади барной стойки.

– Быть может, обсудим это с глазу на глаз в комнате для переговоров?

Рамсон встал и взял стакан.

Игорь замялся.

– Я сейчас подойду. Нужно рассчитать парочку посетителей и сделать себе что-нибудь выпить. Потом я в твоем распоряжении. Буквально минутку.

– Не торопись. Я подожду тебя там.

В комнату для переговоров вела узкая лестница, встроенная в холодную каменную стену паба. Рамсон поднялся по ступенькам и открыл деревянную дверь, ведущую в освещенную свечами комнату. Она была обставлена со вкусом: красные бархатные диваны, дорогой дубовый стол. От Рамсона не ускользнули бутыльки божевосха, выстроившиеся на полках в конце комнаты и поблескивающие в дрожащем пламени свечей.

Он постарался отогнать навязчивые мысли, поднял стакан и, глубоко вдохнув, сделал глоток. Игорь его не обманул. Это был настоящий брегонский бренди: жгучая горечь с легким оттенком сладости, нотки розы и острота цитруса создавали приятное послевкусие.