Амели Вэнь Чжао - Кровавая наследница

На лестнице застучали шаги, и в комнату вошел Игорь с кружкой в каждой руке. Он осторожно закрыл за собой дверь. Рамсон дожидался знакомого щелчка замка. В комнате для переговоров ни одна беседа не проходила при открытых дверях. Когда щелчка не последовало, Рамсон насторожился. Громко вздохнув, Игорь поставил выпивку на стол и опустился на один из диванов. На его лице плясали тени от свечей.

– Я смотрю, тюремщикам не удалось выбить из тебя боевой дух. Ты здоров, как молодой бычок. Только бледноват. Сколько времени прошло? Четыре луны?

– Три луны и двадцать один день. Я считал.

Рамсон откинулся на мягкую бархатную подушку дивана, как кот, разлегшийся на солнышке, и смотрел на Игоря из-под прикрытых век.

– В тюрьме таким не поят.

– Будем, – Игорь поднял свою кружку. – Это стоило бы парочки золотых.

– Поговаривают, ты задолжал мне больше, чем парочку золотых.

Рамсон подался вперед. Забыв о бренди, он наслаждался выражением отчаянной паники, проскользнувшим на лице Игоря.

– Я знаю, что ты меня сдал. Ой, не делай такую скорбную мину, дружище. Будь мужчиной и отвечай за свои поступки.

Со стороны Рамсона это был выстрел в небо, но других вариантов у него не было. В тот вечер он отсиживался в пабе Игоря, как вдруг ворвались Белые плащи и арестовали его по обвинению в заговоре против короны. После этого месяцами в тюрьме он обдумывал все узловатые отношения, связывавшие его с подельниками, пока не пришел к выводу: его заложил Игорь, но он лишь выполнял чью-то грязную работу. Кого-то приближенного к Керлану и знавшего о задании Рамсона.

Игорь нервно покосился на дверь, вытер испарину с лица, размазывая по лбу жир с фартука.

– Рамсон, друг мой, ты должен знать…

– Не смей называть меня другом.

Рамсон ударил кулаком по столу, наконец позволяя себе выпустить на волю часть злости, что копилась в нем, пока он гнил в тюрьме.

– Если хочешь жить – рассказывай, почему ты это сделал и кто заставил тебя пойти на это.

– Он с-служил при императорском дворе, – дыхание Игоря было отрывистым и неглубоким. Казалось, его вот-вот стошнит. – Т-ты должен понимать, Р-рамсон…

– Я прекрасно понимаю, что здесь чертовски смердит предательством.

– Тебя послали убить императора! – воскликнул Игорь. – О боги, это задание было изначально невыполнимо!

Рамсон задумался. К одному вопросу он возвращался снова и снова, сидя в Гоуст Фолз. И на него не было ответа. Почему самый могущественный криминальный лорд империи хотел убить императора Лукаса Михайлова?

Рамсон помнил, в ту ночь была гроза, и ливень барабанил в окна. Легкая кривая улыбка Керлана, его медленная речь. Как будто он попросту просил Рамсона сбегать за свекольным супом на обед.

Уже тогда Рамсон понимал, что это его главный тест. Если он справится, Керлан назначит его наследником главы Ордена, навсегда закрепляя за ним силу и власть. Вся его дальнейшая жизнь зависела от этого задания.

Но Рамсон забыл, что в игре с такими высокими ставками, ты можешь как сорвать банк, так и проиграться до последнего.

И он проиграл.

Возможно, заточение, назначенное Имперским судом, было более привлекательной перспективой, чем смерть от рук Керлана.

– Я был его правой рукой, – сквозь зубы процедил Рамсон. – Он полностью мне доверял. Кто-то слил детали задания. И я хочу отследить эту утечку и уничтожить всех, кто к ней причастен, начиная с тебя.

– Рамсон, прошу…

– Заткни свой поганый рот. Терпеть не могу бесхребетных трусов.

Рамсон расставил руки на полированном дубовом столе. Следующие несколько фраз он не проговорил, а прорычал.

– Единственная причина, по которой ты все еще дышишь, – это потому, что ты все еще можешь быть мне полезен. Назови мне имя, Игорь.

– Петр Тециев! – тут же сорвалось у того с языка. – Он приходил расспросить о тебе и заплатил, чтобы я заложил тебя, если ты придешь в паб. И через неделю ты появился на пороге.

У Игоря был маленький рот, но говорил он на удивление быстро. Он умоляюще смотрел на Рамсона.

– Это все, что я знаю, клянусь, дружище. Он очень щедро заплатил мне.

– Петр Тециев, – Рамсон покрутил в голове это имя, но оно ни о чем не говорило. – Кто он? И где я могу его найти?

– Он работает на Керлана, варит для него божевосх. Возник из ниоткуда, подошвы моих ботинок чище, чем его прошлое.

– Хм, – Рамсон прилег на диван, сделал глоток и облизал губы.

Игорь следил за каждым его движением влажными глазами. Интерес Рамсона к напитку, казалось, успокоил бармена, его лицо приняло заискивающее выражение.

– Что ж, в таком случае придется съездить в Ново-Минск.

– В Ново-Минск? Но это же территория Керлана! – притворное беспокойство Игоря усиливалось чувством подлинного облегчения. – Думаешь… Думаешь, Керлан простит тебе невыполнение условий сделки чести?

Рамсон потягивал бренди и почувствовал, что его губы вот-вот растянутся в улыбке. Вот теперь начинается настоящее шоу.

– О, да он будет умолять меня вернуться. Я вышел из этой проклятой дыры не с пустыми руками. Я нарушил сделку, но я могу предложить ему кое-что получше. – Он выдержал драматическую паузу. – Нового потенциального союзника.

У Игоря приоткрылся рот. Рамсон почти видел, как в его голове роятся десятки вопросов. В конце концов любопытство и жадность взяли верх, озаряя его морщинистое лицо.

– Кого?

– Самого сильного аффинита империи.

Игорь тут же стал оглядываться, как будто ожидая, что аффинит выпрыгнет из-за одного из книжных шкафов.

– Где?..

– Она прямо за углом, ждет меня. Аффинитка плоти. Щелчком пальца она уложила пятерых тренированных охранников.

Когда челюсть бармена отвисла, Рамсону пришлось сдерживать улыбку.

– Она бы стоила целое состояние, – прошептал Игорь. – Божечки, неудивительно, что Керлан все еще не нашел тебе замену. Это сложно сделать.

Рамсон решил осмыслить эту информацию позже. Он лишь фыркнул.

– Деньги. Это все, о чем ты можешь думать, – сказал он, поднимая свой стакан. – Знаешь, сколько заплатят за такую бутылку бренди? Десять златников? А теперь представь, что я собираюсь построить для Керлана виноградник. Сколько у него тогда будет бутылок с бредни? И сколько сотен тысяч златников они ему будут приносить каждый год?

Рамсон опустошил свой стакан одним глотком и с приятным звоном опустил его на стол.

– Мысли шире, Игорь, друг мой.

По правде говоря, эту же теорию Рамсон излагал Керлану, когда тот предложил ему долю в работорговле, которой промышлял Орден. Рамсон отказался. Он убедил Керлана, что его талантам найдется лучшее применение где-нибудь в порту, торговле оружием, казино или в другой сфере.

На самом же деле ему это просто было не по зубам. Он ходил по улице мимо детей-аффинитов, вынужденных работать. Их рты были запечатаны ужасом, а в широко открытых глазах читалась едва заметная мольба. В них ему виделся призрак друга детства, которого он поклялся никогда не предавать.