Елена Нуднова - Мёртвые не спят

Сначала Дженис поклонилась, я последовала её примеру. Потом подруга опустилась на колени, взяла из чаши щепоть ароматного порошка и бросила на нагревающиеся камни в подставке. Все её движения были плавными, размеренными, я даже залюбовалась. Дженис глубоко вдохнула, закрыла глаза, опустила голову и начала шептать:

– Ма́гна Иштар! Э ут а́эс мунэ́ра, то́лле, митта́т мэ ин гра́тиа. Конфо́рта мэ диффикулта́тис перпе́ти.

Это что, латынь? Ни слова не поняла, если честно. Почему мои супер-пупер магические знания ничего не подсказали?

Дженис посмотрела на меня и пояснила:

– Это молитва, меня наставница научила. В переводе с латыни означает: «Великая Иштар! Я приношу тебе этот дар, прими его и ниспошли на меня свою благодать. Дай мне силы стойко переносить трудности». Давай, теперь твоя очередь.

Моя очередь молиться? Даже не знаю, никогда не была особо религиозным человеком. Хотя, что мне, в конце концов, сложно пробормотать несколько строчек? Я встала на колени, закрыла глаза и, слушая подсказки, начала говорить:

– Ма́гна Иштар…

По спине пробежал лёгкий холодок, кожа покрылась мурашками. Я ощутила странное волнение, внутри что-то начало подниматься, как густое кипящее варево в котле.

– …диффикулта́тис перпе́ти.

Как только последнее слово было произнесено, моей щеки будто коснулась прохладная мягкая ладонь.

– Ладно, пойдём обратно в школу, – сказала Дженис.

Мы вышли на улицу. Воздух показался ещё чище после тяжёлого аромата благовоний. Голова кружилась от переизбытка эмоций, казалось, что сейчас мне действительно удалось прикоснуться к чему-то высшему, неизведанному. Точнее, оно прикоснулось ко мне.

– Ну что, тебе понравилось? – вкрадчиво поинтересовалась Дженис. – Будешь ещё ходить в храм?

– Н-наверное… Не знаю…

– Конечно, будешь, – подруга сама ответила на свой вопрос. Она хитро улыбнулась и подмигнула мне. – Я узнаю это выражение лица. Так выглядят все, кто впервые ощутил на себе любовь нашей богини.

Я обернулась через плечо, хотя знала, что храм уже не виден. Чёрт, а она права. Что ж, если у меня будет такая покровительница, я только рада.

Мы как раз успели вернуться в квартиру Дженис до наступления темноты. Подруга снова плюхнулась на диван и схватилась за бутылку.

– Что дальше? – из-за трубочки во рту её вопрос прозвучал немного нечётко. – Ликбез мы тебе провели. Впереди целая ночь. Чем займёмся?

– Может, всё-таки начнём учить материал на следующую неделю?

– Не, это скучно, – Дженис поморщилась. – А давай пойдём на бои?

– Это ещё что?

– Нечто вроде бойцовского клуба. Ученики устраивают поединки, чтобы оставаться в форме. И развлечься. Участвовать нам, думаю, рановато, а вот посмотреть можно.

– Нет. Я не люблю смотреть на драки.

– Как хочешь, – Дженис немного сникла, но тут же воспрянула духом: – Придумала! Будем играть в магическую стратегию.

Она принесла из шкафа какую-то квадратную доску и положила на столик.

– Правила очень простые. Сначала выбираем местность. Например, постапокалиптический город.

Над доской тут же возникло голографическое изображение полуразрушенного мегаполиса. Какая потрясающая детальность! Видны дома, машины на улицах. Даже трещины в асфальте! Даже мусор на тротуаре!

– Потом выбираем бойцов и вооружение. Допустим, две противоборствующие группы выживших людей, экипированные пистолетами и ножами. У каждого игрока по двадцать человек, чтобы поровну.

На доске возле меня и Дженис появились изображения маленьких человечков. Они немного поозирались и мигом разбежались по укрытиям.

– А главнокомандующего выбирай сама. Из любой эпохи и мира.

– Пусть будет, хм… Сталин.

– Тогда я беру Черчилля, – командиры заняли места среди бойцов. – Теперь мы должны, отдавая приказы солдатам через главнокомандующих, истребить отряд противника. Готова?

– Да, давай попробуем.

Игра оказалась довольно затягивающей, но непростой. Нужно было тщательно продумывать тактику и отдавать грамотные приказы. Самое интересное, что главнокомандующие могли и не согласиться, они частенько предлагали свои варианты развития событий. Бойцы тоже порой упрямились и с криком: «Мамочки!», улепётывали с поля сражения. Но это только добавляло драйва. Пару раз мне даже удалось победить. Мы играли, играли, и так незаметно пролетела вся ночь.

Постепенно я привыкла к новому существованию в школе кураторов. Всё, что было шокирующим и непонятным, стало будничным и рутинным. Лекции, тренировки с Деррилом, занятия магией, наши посиделки у Дженис. Вскоре я почти забыла, что когда-то всё было по-другому. «Связью» пользоваться больше не пыталась, всё равно от этого становилось только хуже.

Выходных для учеников кураторов не предусматривалось. Мы ведь мёртвые, значит, скопытиться от переутомления не можем априори. Но иногда наставники баловали нас отгулами.

Учиться было интересно, хотя требовали от нас много. Но желания совершенствоваться и постигать новое это не отбивало. Про занятия с Кади́гой и профессором Мэ́днесс я уже рассказывала, остальные преподаватели оказались не менее харизматичными.

Все «логии» и ведовство вела Вишу́д-Ува́й. При жизни она была друидкой, обитала в лесу, в гармонии с природой. На вид ей было не больше двадцати пяти лет. Она всегда носила шёлковые белые платья в пол, ходила босиком, в причёску вплетала цветы, на тонких запястьях постоянно позвякивали бесчисленные серебряные браслеты. В общем, эдакое невесомое голубоглазое чудо с золотистыми волосами. Казалось, что Вишу́д-Ува́й не способна вести себя строго, но на самом деле к своим предметам она относилась очень серьёзно, лени и раздолбайства не терпела, так что дисциплина на её парах была железная, практически как у самой Кади́ги.

О, и латынь, конечно. На ней ведь создавалось большинство заклинаний. Казалось бы, что может быть проще? Нужно лишь вложить нам в голову знания, как поступили со всеми остальными языками, но Кади́га была принципиально против этого. Не знаю уж, в чём причина, может, в личной нежной привязанности к латыни, но, Кадига заставляла нас учить всё обычным способом, и мы покорно зубрили, продираясь сквозь трудности древнего языка.

За обучение отвечала госпожа Исхи́ри Нэру́, землячка основателей, которую ученики ласково окрестили «па́рва турба́тио», что в переводе означало «маленький ужас». Она была пожилой даже на вид, а по слухам, её возраст уже перевалил за тысячу лет. Маленького роста, полненькая, с вьющимися каштановыми волосами ниже плеч. Госпожа Нэру́ носила традиционный костюм своей родины: платье в пол из тончайших топазовых нитей и длиннющая тканевая накидка, волочащаяся по полу при ходьбе. В общем, внешне она казалась довольно безобидной, но характер… По характеру это был сплав дракона с носорогом. Она прицельно кидалась вещами, раздавала телепатические оплеухи и могла одной фразой опустить самооценку ученика на уровень дна Марианской впадины. И, что самое странное, её всё равно обожали. Я тоже благоговела перед Исхи́ри Нэру́, хоть и боялась буквально до икоты. Зато страх стимулировал нас с тройным усердием вгрызаться в науку.