Анастасия Рогова - Алый лазурит

Высший свет. Сливки аристократии. Окуни хотелось рассмеяться им в лицо. На самом деле лишь маленький процент этого напыщенного общества представлял из себя хоть что-то. И этот процент был на стороне наследного принца. Девушка никогда не встречалась с ним лично, но по слухам, невольно проскальзывающим на чаепитиях мадам Голд, многие его ненавидели. Но вот за что? Ответа она не знала. Да и не пыталась узнать. Кто она, а кто принц! Жить в мечтах будет только дура.

Барон помог Окуни снять пончо и, отдав верхнюю одежду подошедшему слуге, повел в зал. Людей здесь оказалось намного больше. Хрустальные люстры соревновались в блеске с драгоценностями дам, а пышные платья на радость своим хозяйкам так и норовили попасть под ноги какому-нибудь неженатому лорду. Ведь это прекрасный повод для знакомства!

Барма, увидев знакомых, тут же бросил Окуни и ринулся к ним. Девушку это не оскорбило, все-таки отношения у них деловые, а представить ее без вреда для репутации барона можно только как любовницу. Как ни крути, но это никак не нравилось им обоим.

Окуни подошла к окну и, прислонившись к шторе, выглянула наружу. Ночной сад освещали редкие фонари. На одной из скамеечек, закутавшись в теплый плед, с исходящей паром чашкой чая в руке, удобно примостился молодой человек, читавший толстую книгу. Разглядеть его лицо было сложно, и девушка, хмыкнув под нос, вернулась к гостям. Ей нет дела до отлынивающих слуг, пусть хозяева с ними разбираются.

Осмотревшись, Окуни заметила, что бальный зал оказался не очень большим – гости толпились слишком близко друг к другу. А если припомнить, то и в вестибюле тоже. В этом плане девушка была солидарна с господином Сильвером – огромные холодные коридоры поместья мадам Голд совершенно не создавали уюта. На язык так и напрашивалось сравнение особняка господина Сильвера с деревянным сарайчиком в зарослях крапивы. Окуни невольно улыбнулась. Тревога, душившая ее все это время, мигом испарилась, а, может, все из-за подсунутого бароном бокала шампанского? Кстати, как долго он стоит рядом?

– Прием скоро начнется, – шепнул он на ухо Окуни. – Скоро должен появиться господин Сильвер.

– Откуда вы…

Но не успела девушка задать вопрос, как двери с противоположной от входа стороны распахнулись. Все взоры устремились туда, где на верхней ступеньке лестницы стоял мужчина. Как Окуни и думала, он оказался стариком. Господин Сильвер, опираясь всем весом на массивную деревянную трость, прохромал к гостям. Несмотря на возраст, у него была мощная фигура, лицо скрывалось за толстыми стеклами круглых очков, средней длины седыми волосами и пышной бородой.

– Приветствую вас, дамы и господа, на моем вечере! – разнесся мощный голос господина Сильвера по залу. – Надеюсь, вы насладитесь закусками, танцами и общением. За прекрасный вечер! – он поднял бокал с шампанским, поднесенный слугой.

– За прекрасный вечер! – ответил ему нестройный хор голосов и зал оглушил звон хрусталя.

Сделав несколько глотков за здоровье хозяина, гости вновь разбрелись по залу маленькими группками и продолжили беседы. Заиграла музыка, и в опустевший центр вышли первые пары.

– Нам с вами тоже нужно потанцевать, – прошептал барон на ухо Окуни и с усмешкой добавил: – Не сразу же вам бежать в дамскую комнату.

Окуни очень хотелось возразить. Чем быстрее они покончат с делом, тем быстрее она исчезнет из этого дома. Пусть господин Сильвер ни разу не посмотрел в ее сторону, но находиться в одном помещении с женихом… Какое же противное это слово – жених! А становиться оно особенно противным, когда его применяют к старику!

Отогнав непрошеные мысли, Окуни с улыбкой произнесла:

– Как вам будет угодно.

Что может быть хуже: танец с бароном Бармой или свадьба с господином Сильвером? Все-таки, свадьба. Танец, стиснув до скрежета зубы, можно пережить. Можно… Да разве?! Этот огромный живот, бьющий Окуни по бедрам, точно оставит на утро синяки. А сбившееся дыхание, опаляющее своим жаром декольте, порозовевшие от близости к груди молодой девушки щеки… Как же это мерзко!

Когда музыка прекратилась, Окуни вырвалась из объятий барона и, буркнув что-то о дамской комнате, под аплодисменты кинулась прочь из зала. Остановившись в дверях, девушка взглянула на Барму: он нисколько не был ошарашен поведением спутницы, наоборот, его окружила толпа девиц наперебой кричащих, что следующий танец должен принадлежать им. Окуни не могла выдавить из себя даже писк, ошеломленная поведением дам. Как этот поросенок в метр пятьдесят, да еще и с памятником погибшему другу мог так привлекать женщин?! Это должно быть какая-то шутка.

– Вы куда-то направляетесь? – раздался заинтересованный голос над ухом.

Окуни резко развернулась и уперлась носом в твердую мужскую грудь. Отступив на шаг, девушка оглядела незнакомца. Он был высок, на целую голову выше ее. Плечи накрывал клетчатый плед, в руке он держал книгу. Слегка длинноватые взъерошенные волосы цвета воронова крыла спадали на лицо, закрывая всю правую половину. Оставшийся на виду левый глаз отражал в серебристой радужке испуганную Окуни.

– В-в… – глубоко вдохнув, она выпалила: – В дамскую комнату.

Мужчина улыбнулся и махнул в сторону коридора:

– Первый поворот налево и третья дверь справа.

Девушка благодарственно кивнула и побежала в указанную сторону.

***

Выйдя из дамской комнаты, Окуни, следуя инструкциям барона, полученным во время танца, направилась в кабинет господина Сильвера. Искать его долго не пришлось – указания оказались очень точны и прекрасно отложились в памяти после пяти лихорадочных повторений Бармы. И вот, стоя перед непримечательной деревянной дверью, девушка задумчиво рассматривала замок. Сев на колени, она заглянула в скважину и увидела стол, заваленный бумагами. Засунув туда шпильку и покрутив-повертев ее в различных направлениях, Окуни не услышала такого знакомого щелчка открываемого замка. Тяжело вздохнув и вернув шпильку в пучок, девушка прислонилась лбом к двери. Да уж, взломщик из нее никудышный! Перебрав другие варианты проникновения, она остановилась на алхимии. Пусть на замке и останутся следы преобразования, но выбора-то другого нет! Только девушка немного привстала, собираясь вызвать из сережки-хранилища, взятой с собой, сферы с различными ингредиентами и эликсирами, как шею прошила острая боль – ожерелье зацепилось за ручку. Сдавленно пискнув, Окуни попыталась сесть обратно на пол, но туфля зацепилась за подол платья, и ее лицо стало стремительно приближаться к двери.

Девушка подставила руки, чтобы хоть как-то смягчить удар о дверь, но, вместо столкновения с деревом, почувствовала под ладонями мягкий ворс ковра. Поняв, что лежит на полу, Окуни села и принялась ощупывать шею. Но не только она – колени тоже нещадно болели, словно их кололи множеством иголок. Девушка поморщилась и стала растирать ноющие места.