Алексей Батаев - Остров в небе: война троих

– Ваш эль. Окорок будет несколько позже. – Официантка, поставила перед Онеком кружку с пышной пеной, поднимавшейся над кроями.

Онек отложил трубку на край стола и, подняв тяжелую кружку, приложил ее к иссохшим губам. Ледяной напиток протек по его уставшему горлу, вновь наполняя мага приятным теплом. Крестьяне за соседним столиком все еще обсуждали политическую ситуацию. Но маг старался не слушать. Он отречено утолялся чудесным напитком, делая крупные глотки, и лишь изредка отрывался от кружки, дабы затянуться, еще не потухшей трубкой.

– Представляю этого Кайти на коленях пред ушастым. «Ваше величество, позвольте вам ноги облобызать» – Эти слова донеслись до Онека и все вокруг остановилось. Музыка перестала играть, официанта замерла с подносом в руках. Тонкая струйка эля больше не наполняла кружку. Букашка, спешившая по своим делам на столе, напоминала игрушку. Расправившая крылья птица, висела в воздухе, за окном. И пламя свеч, боялось шевельнуться.

Именно так Онек воспринимал все происходящее вокруг. В его груди разразился бушующий пожар. Боль и гнев, немыслимой волной ударили ему в голову. Его стол, с десяток минут назад отреставрированный чародеем, отлетел вперед, снося по пути неудачливых гостей кабака. Стул, на котором сидел Онек разлетелся в щепки, пол дрожал, и все свечи не могли остановить надвигающейся, от могучего волшебника, тьмы. Фигура мага стояла перед столом крестьян и сидящим за ним, казалось, что все пространство вокруг занимал он. Окружающие прижались к стенам и дрожали от страха. Юная официантка, выронившая поднос с окороком Онека, сдерживала порыв закричать, прижимая к своему рту ладони. Верховный маг расправил руки, и по его кистям побежали языки пламени, собираясь на кончиках пальцев. Тьма окружала все вокруг. Стол и стулья крестьян начали трескаться. Покрываться следами тлена и будто горя без пламени, осыпались кусками пепла.

– Да как ты смеешь!? Кайти-Эрр величайший маг человечества! И никто не смеет так выражаться о моем брате!

Голос Онека звучал у каждого присутствующего в голове, вокруг, и доносился сразу отовсюду, эхом проносясь по дрожащему кабаку, пронзая душу и разрывая ее на куски. Случайные прохожие, наблюдали, как здание кабака тряслось и покрывалось трещинами, будто землетрясение затрагивающие лишь его. Из окон бил свет, чистый и прекрасный своей белизной, но они не видели, того что было внутри.

Пламя на кончиках пальцев Онека набирало силу, и уже поднималось на добрые полметра, едва не цепляя потолок. Онек резко ударил ногой по полу, и вдавленные в свои стулья крестьяне разлетелись по разные стороны помещения, оставив один на один с озлобленным магом, своего товарища проронившего последнюю фразу.

Чародей возвышался над упавшим и испуганным мужчиной, словно скала. Казалось, он занимал все пространство вокруг. Исполин, с обезумевшим взглядом и пламенем на пальцах, вот-вот готовый обрушить весь свой гнев и разрушить до основания старый кабак.

Резким движением пальцев, Онек оживил пламя, и то окутало каждый сантиметр заведения. Пламя яростно покрывало мебель и стены. Но не трогало посетителей, не обжигало и не давало дыма. Оно было порождением самого дьявола, пугающее и проникающее в сознание, заставляющее страдать саму душу того, кому не посчастливилось увидеть этот огонь.

Все присутствующие чувствовали отчаяние и страх, один за другим, взрослые мужчины, словно дети, начинали ронять слезы. И лишь крестьянин, распластавшийся перед Онеком, слышал в своей голове голоса, шепчущие и кричащие, молящие и угрожающие, все души погруженные в отчаянье, сейчас звучали в его голове. И среди них, был самый ужасающий голос. Голос мага.

– Ты червь! Ты живешь лишь по милости моего брата! Кайти отдал всё, за свой народ! За таких, как ты!

– ОНЕК! – раздался крик, голос был знаком магу. Кричал его старый товарищ Алек-Гонч. – Остановись!

Высокий мужчина в кожаном доспехе и мечом в руках, продвигался сквозь пламя к обезумевшему волшебнику. Каждый шаг давался ему с трудом, будто тяжелые камни были прикованы к его ногам.

–Онек-Эрр, остановись! Или я буду вынужден… – на этих словах он поднял тяжелый меч над головой.

Дальнейшие события произошли столь скоротечно, что лишь единицы успели осознать все произошедшее. Онек взмахнул рукой по направлению к мужчине, что лежал перед ним, и по его руке побежали разряды молний, в это же мгновенье, воин с мечом, опустил свое оружие, прямо на шею волшебника, и разряды разлетевшись в разные стороны ударили в пол, потолок и стены, лишь парочка дотронулась до посетителей. Онек упал на колено, и резко развернувшись схватил меч рукой. Но еда он повернул голову и увидел лицо того, кто нанес удар, он осознал, что держит тяжелый и острый меч в своей ладони, по которой бежала тонкая струйка крови. Меч был безупречно заточен и не давал шанса противнику выжить, даже в самом крепком доспехе. Но воин намеренно нанес удар плоской стороной меча, лишь причинив боль, но не травмировав чародея. Лицо высокого воина не выражало эмоций, словно высеченное из камня, оно было спокойно, лишь карие глаза пристально смотрели на цель, словно хищник завидевший добычу.

– Успокойся. – Сухо, произнес воин, и в его голосе звучали отголоски стали.

Онек отпустил лезвие меча, и приклонив голову, поднял левую, не окровавленную руку ладонью вверх, над головой. По ладони потекла вода, синяя, словно море на зоре, вода капала с ладони на пол и на волшебника, разлеталась каплями. Воин убрал меч в ножны и наблюдал, как капли воды из ладони мага, залечивают раны посетителей и мгновенно тушат не обжигающий, адский огонь. Через несколько секунд, люди, будучи напуганными произошедшим, вставали на ноги и отодвигались подальше от седобородого незнакомца. А воин дождавшись момента, когда вода в ладони исчезнет, подошел ближе и, схватив за поднятую руку, помог волшебнику подняться на ноги.

Онек осмотрел потрепанный кабак, и вновь извлек из-под своей мантии мешочек с восстанавливающим порошком, на этот раз из мешочка он взял, отнюдь не маленькую шепотку, а зачерпнул полный кулак, и размахивая рукой принялся раскидывать его по всему питейному заведению. Поврежденная древесина затягивалась, люди приходили в себя от пережитого, а бедный крестьянин все также находился на полу, лишь едва отодвинувшись от мага и прижавшись спиной к стене.

Когда возмещение причиненного урона было завершено, Онек мимолетом бросил взгляд на воина и схватив свою подорожную сумку резким шагом направился к дверям кабака, за ним следом вышел и остановивший его человек.

– Онек. – окликнул его Алек-Гонч.

Волшебник остановился, и глядя прямо перед собой, в пустоту, прошептал.