Ангелина Крылова - История Филиппы

– Знакомься, Лора, – он обернулся ко мне и указал на меня рукой, – вот то, что заставило меня не видеть тебя.

Она тут же обернулась на меня и лучезарно улыбнулась. Я не могла не улыбнуться в ответ, так ее улыбка заражала, хотя в данный момент мое настроение совсем не располагало к улыбкам и любезностям.

– Привет, я – Лорелей, – она живо протянула мне руку, и я неуверенно пожала ее.

– Я – Филиппа.

– Приятно познакомиться, Филиппа! – дружелюбно воскликнула она.

– Лора, нам надо идти, потом поболтаете, – спокойно сказал Артос, без каких либо ноток нетерпения и беспокойства. В этот момент я даже не узнавала его, так он менялся рядом с ней. Точь-в-точь, как его отец с матерью. Они как две стихии – огонь и вода, как пожар и огнетушитель.

Один – создан разводить пламя, а другой – тушить его, удерживать его неукротимый пыл.

– Хорошо, Арти, скоро увидимся, – она еще раз обняла его и нежно поцеловала, потом обернулась ко мне и весело сказала: – Надеюсь, ты заглянешь к нам, когда выдастся свободное время, Филиппа, поболтаем, узнаем друг друга поближе.

– Да, да, конечно… Лора.

Мы пошли дальше, а Лора все стояла и провожала нас взглядом. Я расстроилась. В кой-то век мне понравился отличный парень, и тот оказался влюблен в другую. Всегда мне не везет! Да и дело тут вовсе не в моем везении. Неужели у такого мускулистого красавца не будет девушки?! Это бред какой-то! Если такое и встречается в жизни, то это точно какое-то аномальное явление. Ну, а если посмотреть на эту ситуацию с другой стороны? Например, взять меня. Что я, уродина какая-то? Глупая? Необразованная? Нет. А парня все равно нет. Может, это из-за моих принципов… Странно, но почему-то в этот момент я вспомнила Ника, вспомнила бал, как мы бегали и смеялись. Почему не он? Ник почти понравился мне, но в этот критический, переломный момент между дружбой и симпатией влезла и внушила мне свою точку зрения Вирельга. Говорила ли она правду? Может быть. Но ведь это она сказала мне, что Ник перевстречался и переломал сердца всем девушкам Либерии, а потом оказалось, что он не со всеми встречался, даже не с большей частью, в действительности он всем просто нравился, а это – совсем разные вещи.

Так что тут еще стоит покопаться в Вирельге: искренняя ли она была со мной или нет. Она уверяла, что он не любит меня, хотя откуда ей знать? Почему он спас меня? Из благородства? Может быть… но откуда он знал, что именно так и будет? Он подстерегал меня, следил? Ему совсем не наплевать на меня. А я так простодушно подверглась чужому влиянию. Мне даже стыдно, что в тот момент у меня не было своей точки зрения. Может быть, сейчас все было бы по-другому… Хотя, что ни делается – все к лучшему.

Я подняла взгляд на Артоса и от неожиданности вздрогнула. Он первый раз шел и внимательно смотрел на меня. Я даже как-то смутилась и поежилась.

– О чем так сосредоточенно думаешь? – усмехнулся он.

– О своем, – спокойно ответила я, – а что?

– Да ничто! Просто у тебя такое лицо, как будто ты что-то вспомнила и сразу разобралась во всех, до этого мучавших тебя, вопросах!

– Ты что, мысли читать умеешь? – ухмыльнулась я.

– Нет, мне это не к чему. У тебя и так на лице все жирным шрифтом написано!

Я обиделась его словам и не стала отвечать. Почему он говорит со мной с таким пренебрежением?! Даже противно. Иногда он начинает раздражать меня своей дерзостью. Я ведь могу разозлиться и встать на сторону Либерии. Хотя, конечно, я этого никогда не сделаю… Это была бы непростительной глупостью с моей стороны.

Мы зашли в замок и теперь направлялись в ту же комнату, – в единственную, в которой я была за все это время; других я не видела. Артос и я молчали. Мне даже не хотелось начинать с ним разговор – видно, сейчас был неблагоприятный момент: на любую фразу, сказанную мной, он отвечал либо издевкой, либо каким-нибудь насмешливым предложением. А я не хотела, чтобы и дальше наши отношения, хоть и жалкие, но все же отношения, стремительно рушились. Может, у меня еще хоть что-то получится…

Мистер Мортер стоял, облокотившись руками на камин, и смотрел на пламя. Я не видела его лица, но чувствовала, что он спокоен. Через потайной ход в двери тут же зашла его жена с миролюбивым видом. Она подбежала к нам и обняла сначала Артоса, а потом меня. Мне сразу стало немного легче и спокойней. Я почувствовала себя дома.

– Я знала, что ты снова придешь! – взволновано сказала она.

– Конечно, она бы пришла! У нее не было выхода, – он обернулся и довольно уставился на меня, – любопытство взяло верх! – он подошел к столу и указал мне на стул: – Пожалуйста, присаживайся.

Я, не отрывая от него взгляда, села за стул. Артос подошел и встал неподалеку от меня. Я испытывала нетерпение, а они как будто нарочно тянули время. Наконец, мистер Мортер заговорил деловитым тоном.

– Сначала нам надо разобраться с твоим фауксом.

– А что с ним? – озабоченно спросила я.

– Мы передадим его нашему мастеру, чтобы он исправил место телепортации, – он заметил смятение на моем лице и решил не мучить меня долгими раздумьями, – то есть, ты будешь перемещаться не в Либерию, а сразу в Морталу, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание.

– А… ах, да, конечно… – я сняла с шеи фаукс и положила на стол перед собой.

– Хм… как приятно знать, что нам доверяют, – хитро сказал он.

Я смутилась от его слов и придвинула фаукс поближе к себе.

– Ха-ха-ха! Не беспокойся! Здесь ты в большей безопасности, чем в Либерии. Тут тебя хотя бы убить не пытаются! – глухо рассмеялся он, через смех выдавливая слова. Наконец, он успокойся и продолжил: – Артос, отнеси фаукс Дериусу Митчелу.

Я услышала знакомое имя, имя моего отца, от которого мне досталась моя фамилия! Все во мне встрепенулось – мой отец жив, и я могу его увидеть! Я взволновано взглянула на мистера Мортера, и по его лицу было видно, что он ожидал такую реакцию.

– Не сейчас. У нас есть дела поважнее. Ты повидаешься со своим отцом позже.

Я понимающе кивнула. Да, это может подождать. Артос ушел, и я стала смиренно ждать… ждать объяснений. Странно, но в этот момент я не так волновалась. Сейчас все станет ясно. Как долго я ждала этого момента. Это будто пробуждение после долгого сна, после сладкого заблуждения, после профессионального гипноза.

– Итак, твоя главная задача – это помощь нам, содействие и отдача во всем, больше от тебя ничего не требуется. После того, как мы сокрушим Либерию, ты можешь делать, что тебе в голову взбредет, а пока ты нам крайне необходима, – разборчиво произнес он, отчеканивая каждое слово.

Я удивленно раскрыла глаза, слова будто застряли у меня в горле и не хотели вылетать, они запутались там и вместо членораздельной речи из меня вырывались только звуки недоумения. Это было совсем не то, что я хотела услышать. Меня расценивали как крупнокалиберное оружие. После употребления сбросить в чулан до появления новой экстренной ситуации. Наконец, я обрела дар речи и в недоумении воскликнула: