Наталья Соколова - Фея Грёз, или Изнанка желаний

– Отпиливать их, что ли теперь? – поскрёб в затылке старший орк.

– Не советую, – со вздохом отозвался Тавиэль, – Вы же не хотите, чтобы он истёк кровью? Да и не поможет, у лосей они по весне отпадают и к осени опять заново вырастают. Это не выход.

– Варф, попроси Феечек помочь. Другого выхода я не вижу. Эльфийская магия, как и современная медицина тут бессильны. – Эльф устало осёл кулём в кресло и задумался.

Гхыррр бросил всего один свирепый взгляд на сына, тот побледнел и глухо, точно вырывая из себя каждое слово, выдавил:

– Разрази меня Царь-Баба! – Взвыл подросток, – батяня, даже если ты меня выдерешь, я не смогу скрыть в своей груди правду! Нам понадобится помощь этих трёх куриных гузок! – Не дав девчонкам справедливо возмутиться, он продолжил свою пламенную речь.

Сидевший рядом с Кри на лавке Медный Лоб, самодовольно хмыкнул и, не обращая внимания на окружающих, громко высморкался на кожаные постолы. Молодой орк занёс было испоганенную ногу для доброго пинка, но Церберус с испуганным стрёкотом запрыгнул на голову его отцу, крепко вцепившись когтистыми лапками в густую шевелюру. Удостоверившись, что никто не видит очередной мерзкой выходки, он вытер измазанную соплями мордочку об тронутую сединой прядь. Крисиг тут же покраснела, а молодой орк, видя учинённую проказу, начал глупо хихикать. Пудовый кулак хозяина кабинета с грохотом врезался в добротную дубовую столешницу, отчего та жалобно заскрипела.

– Вы что себе позволяете? – Рявкнул лекарь. – Чтоб всякое отродье улитки и дариола смело насмехаться над светлым эльфом? – Железные пальцы схватили Церберуса за хвост и сдёрнули с приглянувшегося насеста.

Разъярённый Тавиэль в два шага достиг двери и рывком распахнул её. Выйдя на крыльцо, он отправил наглую белку в свободный полёт, придав левой ногой изрядное ускорение. Удар метко пришёлся по тому самому месту, которое всё мужское население старается хранить в неприкасаемости. Пока Церберус ласточкой мелькал в воздушном океане и зарывался в глубокий сугроб, глаза его были выпучены до предела. Когда ушибленное место слегка остыло, и непередаваемые ощущения отступили в сторону, Медный Лоб, хромая поднялся на задние лапки и, обернувшись в сторону эльфийского особняка, где и проживал зарвавшийся лекарь, кулачком. Затем Церберус поудобнее уселся на пушистый зад и, быстро орудуя передними, покрыл пульсирующее от пинка место пушистым снегом. Вскоре оттуда донёсся такой звук, какой бывает, когда на раскалённую сковороду попадает ледяная вода. Пострадавший в неравной схватке герой, довольно вздохнул и откинулся на спину.

Вернувшись в кабинет, разъярённый хозяин прорычал:

– А теперь, пигалицы, выметайтесь вон. И не забудьте рассказать госпоже Фермопене, о том, какое поношение вы здесь устроили. – И не обращая больше внимания на феечек, шагнул к ухмыляющемуся сыну. Звонкая затрещина разогнала тишину. – А с тобой я, ехидный дятла, я позже поговорю.

Как не удивительно, досталось от тётки Фермопены только Церберусу:

– Ещё раз так подведёшь девчонок, я тебя в родной лес ушлю к братьям и сёстрам. Можете там вместе безобразничать, сколько душе угодно!

Проказник не издал ни звука даже тогда, когда его отстегали дворовой метлой и заперли в сарае для хранения сена без ужина.

Никто и не заметил, как порскнул прочь Варф, который притаился за поленницей и всё видел и слышал. Нимирэль, которому дружок всё тут же выложил, самодовольно ухмыльнувшись, озвучил свой приговор громовому бельчонку:

– Самих девчонок трогать не будем, больно уж связи у них солидные, а Крыску они тоже в обиду не дадут. Поступим вот как: запалим сарай, где заперли наглую зверушку. Только дождёмся, пока всё уснут.

Крисиг металась в полубреду, ей снился лесной пожар. С диким криком девчонка сёла на кровати, в её голубых глазах плескался почти животный ужас. Подойдя к окну, она приоткрыла створку, чтобы сделать глоток морозного воздуха, чтобы успокоиться, и только тут увидела, что один из углов сарая, куда посадили бельчонка, ярко полыхает.

– Церберус! Пожар! Горим! – Завопила она во всю мощь своих лёгких, накинула на ночную рубашку плащ и, сунув ноги в тапки, бросилась вон.

Когда подруги через несколько минут тоже появились во дворе, горела вся дальняя стена, цветочная феечка, вооружившись суком, сбила засов и исчезла в клубах дыма. Пламя быстро распространялось, даже не смотря на то, что Утар напустила влажного тумана внутрь и снаружи, а Мили раздобыла где-то увесистое вёдро воды и пыталась залить огонь.

Тётка Фермопена, мрачно сверкая синими глазами, тащила багор и ещё два вёдра. Вручив одно Утар, велела удвоить усилия:

– Если через минуту не появятся, придётся придумывать, как их вытаскивать будем. Это у кого ж рука-то поднялась на поджог? Я всё равно узнаю, кто виноват, если никто сильно не пострадают, год в Конюшнях им обеспечен, а если хоть что-то плохое приключится, буду писать Королёве, чтобы наказали по всей строгости наших законов, – в голосе женщине звенела сталь, такой её девчонкам видеть ещё не приходилось.

Когда занялась крыша, из проёма вывалилась Кри, сжимающая в объятьях потерявшего сознание Церберуса. Слабо вздымающаяся грудь говорила, что он ещё жив. До полусмерти перепуганная и зарёванная девчонка уже не понимала, чего от неё хотят, только с ужасом смотрела на полностью охваченное пламенем деревянное строение и тихонько всхлипывала.

Фермопена велела отвести погорельцев в дом и вызвать Старшего Лекаря. В правой руке феечка сжимала чуть обгоревший обрывок эльфийского плаща, к которому непонятным образом приклеился кусок от кожаных орочьих штанов. Забрать у неё улики так никому и не удалось.

– Девочка, отдай мне Церберуса, эртэ Тавиэль должен его осмотреть. Тебе лучше присесть, не дай бог, голова закружится, – разжать руки девчонки удалось только с помощью фейской магии, улики перекочевали на стол к старой Фее, которая и продемонстрировала главную улику Старейшине Соснового Бора, а потом и показала сгоревший сарай.

– Мне говорили, что это тихое место. Только в лесу временами нежить шалит. Я сюда сдуру племянницу привезла с подругами на каникулы. Что происходит во вверенном вам поселении, уважаемый Таргар? Вы, надеюсь, понимаете, что я обязана написать обо всём Королёве в ежемесячном отчёте?

– Госпожа Главный Лесничий, мы найдём виновных. Надеюсь, госпожа Крисиг Дар Ваниль не сильно пострадала, как и Церберус. Он, конечно проказник, каких поискать, но в этом суть громовых белок. Они не прочь устроить кавардак.

– На ваше счастье, пострадал только сарай, в основном. Когда я узнаю, кто в этом виновен, несчастный будет минимум год конюшни чистить… – голос Феи больше напоминал шипение разъярённой змеи.