Джоан Кэтлин Роулинг - Гарри Поттер. Полная коллекция

Из недр темного магазина под вывеской «Совиные Эмпиреи Лупоглааза – совы неясыти, сипухи, бурые иглоногие, полярные» неслось глухое низкое уханье. Несколько мальчишек, сверстники Гарри, стояли, прижав носы к витрине с метлами. Один говорил:

– Гляньте! «Нимбус-2000» – последняя модель, самая скоростная…

На Диагон-аллее торговали мантиями и плащами, телескопами и странными серебряными инструментами, каких Гарри никогда раньше не видел, в витринах стояли бочки с селезенкой летучей мыши и глазами угря, высились шаткие башни книг с заклинаниями, лежали гусиные перья, пергаментные свитки, виднелись склянки снадобий, лунные глобусы…

– «Гринготтс», – провозгласил Огрид.

Они подошли к снежно-белому зданию, возвышавшемуся над соседними лавками. У начищенных до блеска бронзовых дверей в пурпурно-золотой ливрее стоял…

– Ага, это гоблин, – кивнул Огрид, когда они направились к нему по белым ступеням.

Гоблин был примерно на голову ниже Гарри. Смуглое умное лицо, острая бородка и очень длинные пальцы и ступни. Когда Огрид и Гарри входили, гоблин поклонился. Теперь они оказались перед внутренними дверями, на сей раз – серебряными, и на створках были выгравированы следующие слова:

Восшествуй, незнакомец, но прими в расчет:

Того, кто алчностью грешит, возмездье ждет,

Богатство без труда ты хочешь получить –

Недешево за то придется заплатить.

Сокровище, что в подземелье мирно спит,

Тебе, запомни, не принадлежит,

Вор, трепещи! И знай, что кроме клада

Найдешь там то, чего тебе не надо.

– Я ж говорю, сюда только полоумный сунется, – заметил Огрид.

Двое гоблинов поклонились им у серебряных дверей – и Гарри с Огридом очутились в огромном мраморном зале. За длинной стойкой на высоких табуретах сидело около сотни гоблинов: они царапали что-то в гроссбухах, взвешивали монеты на медных весах, изучали драгоценные камни через очки. Из зала в разные стороны вело несметное множество дверей, и возле них несметное же множество гоблинов деловито встречало и провожало клиентов. Огрид и Гарри подошли к стойке.

– Здрасьте, – сказал Огрид свободному гоблину. – Мы за деньгами из сейфа мистера Гарри Поттера.

– У вас есть его ключ, сэр?

– Где-то был. – Огрид начал выгружать содержимое карманов прямо на стойку и тут же засыпал гроссбух плесневелыми собачьими галетами. Гоблин поморщился. Гарри же смотрел, как другой гоблин, справа, взвешивает гору рубинов, огромных, как тлеющие угли. – Вот он, туточки! – Огрид торжествующе показал крохотный золотой ключик.

Гоблин внимательно его осмотрел.

– Кажется, соответствует нормативу.

– У меня еще письмо от профессора Думбльдора. – Огрид с важностью приосанился. – Насчет Сами-Знаете-Чего в ячейке семьсот тринадцать.

Гоблин внимательно прочел письмо.

– Очень хорошо, – кивнул он, возвращая письмо Огриду. – Вас проводят вниз в хранилище. Цапкрюк!

Цапкрюк тоже был гоблин. Огрид снова распихал по карманам галеты, и они с Гарри вслед за Цапкрюком направились к какой-то двери.

– А что такое Сами-Знаете-Что в ячейке семьсот тринадцать? – спросил Гарри.

– Не могу тебе сказать, – с загадочным видом ответил Огрид. – Сверхсекретно. Дела «Хогварца». Думбльдор мне доверил. Не мое право тебе рассказывать.

Цапкрюк распахнул перед ними дверь. Гарри ожидал снова увидеть мраморный зал – и удивился: они попали в узкий каменный коридор, освещенный пылающими факелами. Коридор довольно круто уходил вниз, а по полу были проложены узкие рельсы. Цапкрюк свистнул, и на его зов, погромыхивая на стыках, явилась тележка. Они забрались в нее – Огриду это оказалось непросто – и отправились в путь.

Поначалу они просто мчались по лабиринту извилистых коридоров. Гарри пробовал запоминать дорогу: налево, направо, направо, налево, в центр развилки, направо, налево, – но это было невозможно. Дребезжащая тележка, похоже, сама знала, куда ехать: Цапкрюк ею не управлял.

Бьющий навстречу холодный воздух резал глаза, но Гарри их упорно не закрывал. Один раз ему почудился в глубине коридора сноп пламени, и он обернулся – не дракон ли там, – но было поздно. Они спускались все глубже под землю и ехали теперь мимо озера, где снизу и сверху росли сталактиты и сталагмиты.

– Так и не знаю, – крикнул Гарри Огриду сквозь грохот тележки, – кто из них сталактит, а кто – сталагмит?

– Сталагмит – это у которого «м», – ответил Огрид. – И не спрашивай больше ничего, а то меня стошнит.

Он и правда позеленел. Когда тележка наконец остановилась у дверцы в стене, ему пришлось опереться о стену, чтобы перестали дрожать колени.

Цапкрюк отпер дверцу. Оттуда вырвались клубы зеленого дыма. Едва тот рассеялся, Гарри ахнул. Внутри лежали горы золотых монет. Стояли колонны серебряных. Валялись груды маленьких бронзовых кнудов.

– Все твое, – улыбнулся Огрид.

Все его – потрясающе! Дурслеи, надо полагать, ничего об этом не знали, не то прибрали бы к рукам в мгновение ока. Они ведь постоянно жаловались, что Гарри им дорого обходится. А оказывается, все это время он, сам того не подозревая, владел целым состоянием, спрятанным глубоко под Лондоном.

Огрид помог Гарри уложить деньги в сумку.

– Золотые – это галлеоны, – объяснил он. – В одном галлеоне семнадцать серебряных сиклей, в одном сикле – двадцать девять кнудов. Ничего сложного. Вот, этого на пару семестров хватит, а остальные пусть лежат здесь, целее будут. – Он повернулся к Цапкрюку. – А теперь, будь другом, к ячейке номер семьсот тринадцать, и не гони так, а?

– Скорость только одна, – отрезал Цапкрюк.

Они помчались еще дальше вглубь, набирая скорость. Все холоднее становилось, все сильнее швыряло тележку на крутых поворотах. С грохотом пронеслись над подземным ущельем, и Гарри перевесился через бортик посмотреть, что внизу, но Огрид страдальчески застонал и за шиворот втащил его обратно.

У ячейки семьсот тринадцать не было замочной скважины.

– Станьте в сторонку, – важно велел Цапкрюк. Он легонько провел длинным ногтем по дверце, и та растаяла. – Если так сделает чужой, его утянет внутрь и он окажется в заточении, – пояснил Цапкрюк.

– И часто вы проверяете, нет ли кого внутри? – спросил Гарри.

– Примерно раз в десять лет, – ответил Цапкрюк с весьма неприятной ухмылкой.

Наверняка в столь секретной ячейке хранится нечто суперважное. Гарри с любопытством подался вперед, ожидая увидеть по меньшей мере груды алмазов, но в ячейке – по крайней мере, на первый взгляд – ничего не было. Потом он заметил на полу небольшой грязноватый сверток в коричневой бумаге. Огрид подхватил его и спрятал куда-то под плащ. Гарри очень хотелось узнать, что же в свертке, но он сдержал любопытство.