Дмитрий Дегтев - Воздушная битва за Сталинград. Операции люфтваффе по поддержке армии Паулюса. 1942–1943

Кроме того, из-за большой удаленности театра боевых действий и слаборазвитой железнодорожной и автодорожной сети в этой пустынной местности немцам так и не удалось наладить нормальное снабжение 6-й армии. Бои приходилось вести при постоянном дефиците боеприпасов, а наиболее необходимые для борьбы с советскими танками 75-мм снаряды по-прежнему частично подвозились по воздуху. Транспортные самолеты загружались ими на далеких тыловых базах, а потом доставляли на полевой аэродром в районе Песковатки.

На рассвете 27 сентября люфтваффе снова совершили налеты на позиции 62-й армии в районе Мамаева кургана и поселка Красный Октябрь. Например, гауптман Бётхер в ходе своего 375-го боевого вылета «доставил» в Сталинград бомбу большой мощности SC1800. Всего в течение месяца командир 1-й эскадрильи KG100 совершил 45 боевых вылетов, сбросив на различные цели в районе города в общей сложности 52,6 тонны бомб и мин. Потрясающая эффективность для одного отдельно взятого бомбардировщика!

Не меньшее самопожертвование проявляли и летчики других родов авиации. Например, 21-летний лейтенант Вильгельм Криниус из I./JG53 только в период с 1 по 22 сентября одержал 46 побед, а его друг и ровесник обер-лейтенант Вольфганг Тонне – 31 победу. При этом в некоторые дни они сбивали сразу по 3–4 советских самолета, став непревзойденными рекордсменами в 4-м воздушном флоте. Оба аса летали буквально до изнеможения, воюя на пределе человеческих возможностей. В результате к середине сентября Криниус находился в лихорадочном состоянии, его температура тела держалась на уровне 38–39°, и при своем отнюдь не астеническом телосложении летчик похудел до 53,5 кг. Нередко во время боев Криниус терял сознание и ориентацию в пространстве, а из-за постоянной тошноты ему приходилось использовать для блевотины собственную фуражку, выложенную изнутри бумагой! Но фанатизм и чувство долга перед фюрером вновь и вновь заставляли его, как и других пилотов I./JG53, лететь до полного изнеможения. Начальство оценило такую преданность Германии, и 23 сентября Криниус и Тонне были награждены дубовыми листьями к Рыцарскому кресту, притом что первый еще даже не успел получить обычный Рыцарский крест.

Это событие позволило асам наконец прервать серию бесконечных воздушных боев и отвлечься, съездив в Берлин и гауптквартиру Гитлера на церемонию награждения. При этом на Восточный фронт Криниус и Тонне, ставшие лучшими сталинградскими асами, больше не вернулись. 27 сентября, передав все «Мессершмитты» в I./JG3, пилоты и механики I./JG53 отправились в солнечную Сицилию. Для советской авиации убытие на Средиземное море этой группы стало настоящим подарком, так как значительно ослабило немецкую истребительную авиацию под Сталинградом.

В целом же 4-й воздушный флот с 16 по 25 сентября совершил 9746 самолето-вылетов. Как и во время штурма Севастополя, многие летчики выполняли по 4–5 вылетов в день и более. В результате получалось, что даже при небольшом количестве наличных боеготовых машин люфтваффе постоянно висели в воздухе над Волгой. При этом вместо бомб (которых не хватало) в бомбоотсеки щедро загружались пропагандистские листовки. В период с 23 августа по 23 сентября перед фронтом 6-й армии было разбросано уже 100 миллионов листовок с 70 разными текстами! Целое «собрание сочинений» немецкой пропаганды получилось…

Итак, утром 27 сентября 51-й армейский корпус перешел в наступление. Немцам и хорватам (в составе 100-й егерской дивизии действовали хорватский батальон и 2 хорватские артбатареи) удалось потеснить части 62-й армии, пробиться к окраинам поселка Красный Октябрь и с ходу захватить высоту 107,5. Обескровив свои дивизии не только изнурительными оборонительными боями, но и постоянными контратаками, Гременко и Хрущев в очередной раз доложили в Ставку, что восстановить положение оставшимися силами невозможно, попросив срочно выделить им хотя бы 50 000 бойцов, 250–300 самолетов и столько же танков.

28 сентября люфтваффе с 06.00 наносили удары по позициям 62-й армии в северной части Сталинграда и переправам через реку. Экипажи «Штук» выполняли по несколько вылетов в день. «Это означало, что нам нужно для каждого вылета на все про все не более 45 минут, включая руление на старт, взлет, полет к цели, подъем на высоту 4000 м, обнаружение цели, пикирование для бомбового удара, полет на малой высоте, посадку, рулежку на стоянку, – вспоминал майор Пауль Вернер Хоццель, командир StG2 «Иммельманн». – Затем новая загрузка, короткий технический ремонт – еще 15 минут. Из-за непосредственной близости противостоящих сил воздушные атаки на вражеские позиции всегда были сложными. Подробные аэрофотоснимки позволяли идентифицировать почти каждое здание (те, которые все еще стояли, во всяком случае), так что инстанции, осуществлявшие взаимодействие между войсками и авиацией, могли направлять пилотов «Штук», также имевших подробные карты их целей. Главное было не ударить по собственным войскам, часто находившимся в соседних зданиях или в нескольких десятках метров от цели. Пилоты были гораздо более осторожными, чем обычно, чтобы положить их бомбы точно на цели и всегда стремились точно определить позиции немецкой пехоты».

При массированной поддержке с воздуха подразделения 24-й танковой дивизии ворвались в западную часть поселка Баррикады, вплотную приблизившись к одноименному заводу. А 100-я егерская дивизия сумела по северным склонам Мамаева кургана продвинуться до западного края «теннисной ракетки» (железнодорожной петли) и захватить большую часть расположенного там мясокомбината. При этом немцы впервые зафиксировали применение собак с минами, которые бежали в сторону танков, но были расстреляны и взорвались преждевременно.

29 сентября бои продолжились. В 12.25 (по московскому времени) люфтваффе совершили массированный налет на Орловку – последний опорный пункт 62-й армии, расположенный за пределами города. «„Штуки”! Бурые фонтаны от разрывов достигают небес», – восторженно сообщалось в хронике 16-й танковой дивизии. В 13.05 немцы перешли в наступление на этом участке, нанося сходящиеся удары одновременно со стороны Городища и со стороны Латошинки. На следующий день Орловка была окружена. Еще одним успехом немцев стало взятие поселка Баррикады. Оборонявшийся в этом районе советский 23-й танковый корпус понес тяжелые потери, в том числе в танковых боях. Так, в 138-й танковой бригаде осталось в строю 2 танка Т-60 и 60 бойцов, в 6-й гвардейской танковой бригаде – 3 Т-34 и 38 солдат. Большие потери понесла и советская пехота, в 112-й СД осталось 563 бойца, в 95-й СД – 230 бойцов. Остатки бригад и полков отступили на городские улицы Гончарная, Казачья, Скульптурная и Аэрофлотская.