Максим Коломиец - Бронеавтомобиль «Остин». Предтеча бронетанковых войск России

В феврале 1920 года на Юго-Западный фронт убыл 6-й автобронеотряд, имевший в своем составе 4 «бронекегресса». Отряд (броневики «Питерец», «Путиловец», «Украинец», название четвертой машины автору неизвестно) придали 58-й стрелковой дивизии Красной Армии.

21 марта 1920 года под Новоград-Волынским взвод польских бронемашин под командованием лейтенанта Студзинского — пушечный «Гарфорд» под названием «Dziadek» («Дед») и пулеметный «Джеффери» «Wnuk» («Внук»), — выдвинувшись для отражения атаки советских частей, столкнулись с тремя броневиками «Остин-Кегресс». Пытаясь атаковать противника, польские броневики двинулись вперед, но попали под артиллерийский огонь и стали отходить. Прикрывавший отход «Гарфорд» произвел несколько выстрелов из пушки, при этом один снаряд попал в борт одного из «Остин-Кегрессов». Экипаж оставил поврежденный броневик, а так как он находился недалеко от позиций поляков, то последние сумели эвакуировать его в тыл.

Еще один «Остин-Кегресс» («Путиловец») из того же 6-го автобронеотряда Красной Армии попал в руки польских частей в апреле 1920 года, в ходе начавшегося наступления польской армии. Машина была оставлена в Житомире, а об обстоятельствах потери броневика его командир Г. Владимиров сообщал следующее:

«24 апреля с. г. по предписанию начдива 58 отбыл на фронт в 5.30 по направлению д. Каменка с задачей — подорвать дорогу и мост от неприятельских броневиков, которые в количестве трех курсировали по этому направлению. Взрывать дорогу и мост было нечем, так как базы с подрывным материалом со мной не было. Хорошо что я взял с собой запас — пуда два смеси (из-за дефицита бензина в качестве топлива во время Гражданской войны использовались различные смеси, например, спирто-эфирная. — Прим. автора ), 20 фунтов масла и 17 000 патронов. А базу мне обещали где-то через 15 минут выслать, но она не прибыла совсем. Со слов тов. Шасрутова базу не было возможности подвести, так как наш броневик все время вел бой с броневиками противника.

Потом я получил приказание от комбрига 114-й бригады 58-й дивизии о сдаче Житомира, и мне во что бы то ни стало прикрыть отход 58-й и 17-й кавалерийской дивизий. Мною так и было сделано. Но я не раз напоминал начальству, что у меня на исходе горючее, а также патроны.

Когда я вступил в город, он был уже занят поляками. Меня все время преследовали броневики, в которых бронебойных патронов наверное не было, потому что бьют по нам, как горохом, а по открытии огня нашим броневиком отступают.

Поляки по улицам города двигались колоннами и нас приняли за свой броневик, подпустили нас вплотную к себе, пока мы не открыли огонь. Колонна вся залегла, мы били по лежащим и ехали по трупам и лошадям, которые были убиты нашим огнем, переехали на другую улицу и двинулись дальше.

Потом через некоторое время у меня не стало горючего, и машина встала. Заправить было нечем, и тут пулеметчики заявляют, что осталось три ленты. Я приказал выпустить последние патроны, по выпуску которых команда покинула машину, а я остался портить мотор. Побил баки, поломал трубки, но взорвать было нечем — подрывное имущество осталось на базе. Зажечь также было нечем, горючего не было. Команда была ранена — шофер заднего руля Шабанов в лоб, пулеметчик Шаленков в руку навылет и той же пулей в грудь, пулеметчик Баринов легко ранен в мякоть ноги навылет».

Летом 1920 года оба трофейных «кегресса» поступили на вооружение польских бронечастей, но в боях не участвовали. С 1926 году броневики использовались в качестве учебных, а в 1928 году были списаны из-за сложностей с ремонтом движителя. Один из них разобрали, а второй в 1931 году передали в крепость Модлин, где он был установлен в качестве памятника. При захвате Модлина немцами в сентябре 1939 года «Остин-Кегресс» все еще находился там. Его дальнейшая судьба неизвестна.

Что касается броневиков «Остин-Кегресс», оставшихся в бронечастях Красной армии, то они состояли на вооружении до середины 1920-х годов. Например, в составе 43-го автобронеотряда Московского военного округа они участвовали в учениях и даже в одном из парадов на Красной площади. Постепенно броневики выходили из строя, а так как ремонт движителя (особенно лент) был делом трудоемким, то их разбирали на запчасти. Тем не менее на 1 октября 1930 года 4 полугусеничных «остина» еще числились в составе Красной Армии. Они находились на военном складе № 37 в Москве.

В ходе Гражданской войны бронемашины «Остин» часто подвергались различным переделкам. Это было связано, прежде всего, с ремонтом поврежденных машин и отсутствием тех или иных агрегатов и узлов.

Например, 28 мая в руки чехословацкого корпуса попал сильно переделанный «Остин» 1-й серии. Машина имела всего одну башню и пулемет в лобовом листе корпуса. Где была проведена эта переделка, автору неизвестно. Скорее всего, броневик получил повреждения в боях и потерял одну башню.

Кроме того, часть корпуса с башнями от «Остина» 2-й серии в бронечастях Донской армии использовали для изготовления броневика «Ермак» на шасси грузовой машины «Пирс-Арроу». А башни от «Остина» 3-й серии смонтировали на суррогатном броневом автомобиле «Россия» Добровольческой армии.

Частым явлением была замена заднего моста «остинов» на другой, причем наиболее частым вариантом являлось использование такового от 1,5-тонного грузовика «Уайт» (последние закупались русским правительством в годы Первой мировой войны в значительных количествах). Например, в составе 5-го броневого автомобильного отряда 2-го бронедивизиона Русской армии Врангеля на июль 1920 года числился бронеавтомобиль «Свирепый» марки «Остин», «родной» задний мост которого был заменен на мост грузовика «Уайт». Также практиковалась перестановка бронекорпусов «остинов» на другие шасси, например, на те же 1,5-тонные «уайты». Две таких машины (с бронекорпусами «остинов» 1-й серии) захватили поляки в 1920 году.