Евгений Кринко - Горцы Северного Кавказа в Великой Отечественной войне 1941-1945. Проблемы истории, историографии и источниковедения

Следуя установкам нацистской пропаганды, оккупанты подчеркивали «еврейский характер» большевистской власти, утверждали, что «в интересах интернационального капитала и евреев» Сталин и его приспешники ввергли страну в бесцельную и ненужную войну. Русский народ «не впервые платится своей кровью за англо-американские интересы». Но, по утверждениям оккупационной прессы, несмотря на диктатуру и систему устрашений бойцов Красной армии расстрелами, «жестокими судами и чудовищной слежкой», Сталин уже проиграл войну из-за собственных просчетов и ошибок: «Бойцы, не желая драться за чуждые им интересы, бросают оружие и толпами сдаются в плен. Сталинская клика организовать дальнейшую оборону страны не способна», она стремится «лишь удержаться у власти», бросая в бой «совсем необученные, наспех собранные части без всякого плана» 756.

2. Апология действий руководителей Германии, обеспечивших условия для «свободного развития немецкого народа». Пресса утверждала, что в Германии также «было тяжело трудовому народу, пока великий вождь Адольф Гитлер не выгнал из своей страны всех капиталистических эксплуататоров и не ввел национал-социализм». Таким образом, в нацистской пропаганде на оккупированной территории вновь прозвучали антикапиталистические идеи, характерные для времени зарождения фашизма.

Опубликованные письма и рассказы «восточных рабочих» и советских военнопленных уверяли в том, что Германия являлась «замечательной страной, с очень хорошими людьми, которые живут зажиточно» (носят кожаную обувь, ездят по прекрасным дорогам, имеют в каждом доме мебель, холодильники и т. п.). В газетах и документальных кинохрониках рассказывалось об успехах в развитии немецкой науки и культуры, а также о помощи, которую Германия и немцы всегда оказывали России. В частности, отмечалось, что именно немцы являлись первыми учеными Российской академии наук 757.

Немало внимания в пропагандистских материалах уделялось описанию успехов вермахта в войне. При этом средства пропаганды неоднократно прибегали к прямой дезинформации и лжи, сообщая, например, о взятии Москвы, Ленинграда, Сталинграда войсками вермахта, «вопреки исступленным приказам Сталина». Приводились рассказы о поражениях войск союзников СССР на других фронтах, национально-освободительном движении в английских колониях, общем истощении сил антигитлеровской коалиции. В то же время осуждалась «лживая сталинская пропаганда, неоднократно повторявшая знакомую всем басню о том, что Германия хочет поработить русский народ». Сплошной «наглой ложью» объявлялись рассказы советских пропагандистов о Германии, тяжелом положении советских военнопленных 758.

3. Призыв к сотрудничеству и агитация в поддержку мероприятий «нового порядка».«Теперь наша Адыгейская область освобождена от клещей красного дракона, она свободно вздохнула и принимается за устройство новой счастливой жизни», – утверждала «Майкопская жизнь». Оккупанты призывали жителей приступить к уборке урожая, работе на предприятиях и учреждениях: «Немецкий солдат дает свою кровь и жизнь для нашего освобождения. Помоги ты ему своим трудом!»

Широко пропагандировалось создание «добровольческих» формирований, разъяснялись их цели, приводились рассказы о вступивших в них людях. В газетах было опубликовано заявление сдавшегося в плен генерал-лейтенанта А.А. Власова, в котором говорилось о необходимости «свергнуть кровавую диктатуру Сталина, жидов и дать народу полностью воспользоваться завоеваниями национальной революции и всеми теми правами, ради которых он шел на революцию и совершил ее». Текст заявления распространялся и в качестве отдельных листовок.

Значительное место в нацистской пропаганде отводилось «поощрению национальных стремлений» отдельных народов. В «Воззвании к гражданскому населению Кавказа» утверждалось: «Германская армия и ее союзники пришли к вам не как поработители, а как освободители всех кавказских народов от ненавистного вам большевистского ярма». В этом документе, как и во многих других обращениях к населению, провозглашалось начало новой жизни: «Мы несем вам право на собственность, уничтожение колхозного строя, свободу труда, свободное развитие национальной культуры и свободу вероисповедания» 759.

Оккупационная пресса акцентировала внимание на непокорности Кавказа Москве, неоднократно обращалась к драматическим событиям Кавказской войны: движению Шамиля, колонизаторской политике царизма, переселению черкесов за рубеж. При этом утверждалось, что германская армия лишь «следует по пятам» за отступавшим врагом, не имея цели «поработить кавказские народы» 760. В приказах военного командования неоднократно говорилось о необходимости относиться к жителям Кавказа как к «друзьям немецкого народа», распустить колхозы, уважать честь горской женщины, право собственности, развивать национальные ремесла и кавказские языки.

Стремясь полностью уничтожить следы «господства большевиков» на Северном Кавказе, оккупационные власти сжигали книги, уничтожали библиотеки и избы-читальни, сносили памятники, установленные в годы советской власти. Прежде всего, уничтожились памятники В.И. Ленину как главные символы советского строя. Так, был разрушен памятник В.И. Ленину в ауле Понежукай Теучежского района ААО, а на его пьедестале сооружена виселица.

Широко использовался в пропагандистских целях и религиозный фактор. Оккупанты объявили о свободе вероисповедания на Северном Кавказе, разрешили открывать церкви, закрытые большевиками. Особое внимание уделялось поддержке ислама, во многих городах и аулах Северного Кавказа появились мечети. Так, в Кисловодске уже через две недели после прихода оккупантов решением городской управы была открыта мечеть 761. В ноябре 1942 г. командующий 1-й танковой армией генерал Э. фон Макензен принял ислам и посещал мечеть в Нальчике.

Стремясь внести раскол в межнациональные отношения на Кавказе, нацистские идеологи пытались доказать общность происхождения того или иного народа с немцами, в частности, обосновывали родство осетин и германцев. Впервые идею о сходстве языка и обычаев германцев и осетин высказал барон А. фон Гакстгаузен еще в середине XIX в. Позже на нее опирались требования отторжения от России областей к северу от Черного моря, высказанные группой германских империалистов на рубеже XIX–XX вв. После 1917 г. эту идею пытались использовать представители осетинской эмиграции А. Кодзаев и Г. Баев, стремившиеся доказать силу и могущество осетин. В нацистской Германии Ф. Риш в комментарии к «Истории монголов» П. Карпини назвал осетин потомками готов, а В. Шульц в одном из журналов только осетин из всех кавказцев именовал арийским народом 762.