Александр Широкорад - Падение Порт-Артура

А теперь представим, что было бы с японской экономикой, если бы в радиусе до тысячи миль от японских берегов рыскали бы 10–20 русских крейсеров, а перед крупными японскими портами были выставлены минные заграждения!

Утром 29 июля 1904 г. адмирал Скрыдлов получил от наместника Алексеева телеграмму: «Эскадра вышла в море, сражается с неприятелем, вышлите крейсера в Корейский пролив». Между тем за день до этого, 28 июля, Порт-Артурская эскадра была разбита в бою в Желтом море. Телеграмма Алексеева была пустая и бестолковая. Там ничего не говорилось о планах Витгефта и даже не было даты выхода русских кораблей. Тем не менее Скрыдлов дал инструкцию Иессену, в которой установил район возможной встречи — у корейского берега на параллели Фузана. Сюда следовало подойти рано утром и крейсировать на пути, ведущем на север, до 3–4 ч дня, после чего полным 15–17-узловым ходом возвращаться во Владивосток. При встрече с эскадрой Камимура нужно было, не вступая с ней в бой, отвлечь ее на север. На отходе, если обнаружится преимущество японских кораблей в скорости, разрешалось выбросить за борт часть топлива и запасов воды.

В 5 ч утра 28 июля «Россия», «Громобой» и «Рюрик» снялись с якоря и двинулись на юг. В 4 ч 30 мин 1 августа отряд пришел к месту, назначенному Скрыдловым. Корабли повернули на запад, чтобы, крейсируя здесь 7-узловым ходом, поджидать эскадру. Спустя 10 мин после поворота в неясном еще рассвете справа, впереди траверза, появились силуэты шедших с севера кораблей. Но это была японская эскадра.

Иессен принял решение: чтобы уйти от корейского берега (до Фузана было около 40 миль), в 4 ч 35 мин повернул обратно на восток. Японская эскадра, оказавшись слева в 8 милях, постепенно приближаясь, легла на параллельный курс. В 5 ч 25 мин, когда дистанция до крейсера «Рюрик», шедшего концевым, уменьшилась до 60–65 кабельтовых (11–12 км), японцы открыли артиллерийский огонь. Русские корабли открыли ответный огонь. После первых же залпов на японских кораблях «Ивате» и «Адзума» были замечены взрывы. На 14-й минуте боя в результате разрыва нескольких снарядов на «Рюрике» начался сильный пожар. Из-за повреждений рулевого устройства крейсер потерял управление и начал отставать.

«Россия» и «Громобой» два раза возвращались к «Рюрику», чтобы прикрыть его. Объем монографии не позволяет дать полное описание маневров Иессена. Скажу лишь, что ряд современных авторов считают их бездарными.

В 8 ч 20 мин Иессен скомандовал: «Курс 300, следовать во Владивосток». Впоследствии он объяснил свое решение исключительно идеей отвлечь противника на себя и дать «Рюрику» хотя бы небольшую передышку, чтобы он мог справиться с повреждениями. По мнению Иессена, «Нанива» и подоспевший к тому времени «Такачихо» нельзя было рассматривать как очень опасных противников. А адмирал полагал, что «Рюрик» даже в своем теперешнем состоянии сможет от них отбиться.

Действительно, японские броненосные крейсера стали преследовать «Россию» и «Громобой», а два легких крейсера остались у «Рюрика». В отчете о бегстве к Владивостоку Иессен писал о «шквальном огне неприятеля». А в японском отчете сказано: «…стреляли редко и только наверняка, вследствие перерасхода боеприпасов и крайнего утомления расчетов». Боеприпасы у японцев действительно были на исходе. В 9 ч 50 мин «Идзумо» сделал последний выстрел и резко отвернул на обратный курс. За ним последовали и остальные.

Тем временем «Нанива» и «Такачихо» вели обстрел «Рюрика» с дистанции 40 кабельтовых (7320 м). После того как «Рюрик» прекратил огонь, японцы подошли ближе и стали в упор добивать его. Как было сказано в японском «Описании военных действий на море в 37–38 гг. Мэйдзи»: «Несмотря на то, что руль был уже поврежден и перебиты рулевые приводы, так что судно потеряло способность управляться, крейсер все еще продолжал доблестное сопротивление… С японских судов сыпался град снарядов; оба мостика были сбиты, мачты повалены, не было ни одного живого места, куда бы не попали снаряды; большая часть бывшей на верхней палубе команды или была убита, или ранена, орудия одно за другим были подбиты, и могли действовать едва лишь несколько штук. Четыре котла были разбиты, и из них валил пар. В рулевое отделение проникла вода, и крейсер понемногу садился кормой» [29. С. 128].

К этому времени командовал крейсером лейтенант К. П. Иванов, так как командир и старший помощник были смертельно ранены. В 10 ч 05 мин последний выстрел с корабля сделала пушка в кормовой плутонге мичмана А.В. Ширяева.

После этого по приказу лейтенанта Иванова были открыты кингстоны, и «Рюрик» стал тонуть. Лишь когда крейсер скрылся под водой, японцы прекратили огонь и стали спасать уцелевших моряков. Из 818 человек экипажа японцы подняли на борт 625 человек, из которых 230 были ранены.

3 августа крейсера «Россия» и «Громобой» вернулись во Владивосток. Ремонт «Громобоя» длился два месяца, а «России» — три. Больше в рейдерство крейсера долго не выходили. Но при наших адмиралах неприятности ожидали крейсера и в прибрежных водах.

После ремонта «Громобой» лишь 10 дней был в строю. 30 сентября 1904 г. его отправили на рейд Паллада в заливе Посьета отвезти туда батальон пехоты. Можно только поражаться такому кретинизму, неужели нельзя было на 30 верст этот батальон отправить на небольших пароходах, которых было предостаточно во Владивостоке, что, кстати, и по расходу угля было дешевле. Тем не менее послали «Громобой», который на 15-узловом ходу проехал по единственной на этом фарватере каменной подводной гряде — «банке Клыкова». В результате получилась длинная вмятина в обшивке (на протяжении 50 шпангоутов из 131), а местами и течь. До Владивостока крейсер дошел даже без пластыря, но исправить такое повреждение можно было только в доке, а док был занят «Богатырем».

Новый начальник порта контр-адмирал Греве распорядился вывести из дока «Богатырь» (пробоины которого были временно кое-как заделаны) и держать его на плаву кранами и понтонами. В таком «подвешенном» состоянии «Богатырь» провел почти всю зиму, пока 9 февраля 1905 г. не закончили ремонт «Громобоя».

Единственный выход «России» и «Громобоя» на рейдерство состоялся с 24 по 28 апреля 1905 г. Крейсера дошли до Сангарского пролива. Их жертвами стали две маленькие японские шхуны «Серприо-Мару» и «Хокусей-Мару».

11 мая «Громобой» под флагом адмирала Иессена вышел на испытания новой радиостанции. Впереди крейсера шел тралящий караван из катеров, но когда отряд приблизился к острову Русский, адмирал отпустил тральщики в порт, полагая, что в этом районе минная опасность «Громобою» не угрожает. Через несколько минут под первым котельным отделением крейсера раздался взрыв. Одной японской мины оказалось недостаточно, чтобы потопить корабль, но «Громобой» опять надолго вышел из строя.