Борис Галенин - Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II

По японским судам в этот момент могло стрелять всего 12 орудий крупного калибра [206]. У японцев после поворота 3-го корабля, поворачивавшего в момент открытия огня русскими, могли стрелять также 12 двенадцатидюймовых пушек.

Однако эта попытка Рожественского не могла иметь успеха, так как расстояния были слишком велики для русского флота, особенно принимая во внимание недостаточное обучение его стрельбе и отсутствие разработанного метода управления огнем при помощи пристрелки. При этом первом ударе японский флот не понес никаких потерь [207].

Попытка Рожественского не удалась, но инициатива налицо.

После поворота огонь 12 японских кораблей был сосредоточен на 2-х кораблях русской эскадры (4 по “ Суворову”).

4 русских головных броненосца пытались сосредоточить огонь на японском флагманском броненосце “ Миказа”, но безрезультатно. Безрезультатно — не вследствие невыгодного расположения, не допускавшего сосредоточения, а вследствие плохого качества стрельбы и потому, что русские снаряды имели малое действие.

Опять попытка не удалась, но в инициативе отказать нельзя.

Есть указание, что “ Суворов” делал затем еще попытку сблизиться, но его встретил бортовой огонь всех броненосцев Того, и, сильно избитый, в огне, с дважды уже раненным адмиралом, с поврежденным рулевым приводом, он выходит из строя».

Роковой момент

«С 2-х часов 05 минут до 2-х часов 25 минут, когда судьба боя была уже решена, обе колонны шли параллельным курсом. Значит, роковым моментом было 2 часа 05 минут, когда японцы вторично пересекли курс русской эскадры.

Маневрирование в бою находится в зависимости от свойств оружия (дальнобойности орудий, калибра их, рода снарядов, расположения артиллерии, толщины и расположения брони, скорости и пр.) и, конечно, от умения обращаться с ним и имеет целью занятие наивыгоднейшего положения для нанесения или отражения ударов. Искусство маневрирования должно возместить недостаток в силе или защите.

Но, конечно, ближайшая, непосредственная причина неслыханного поражения было не маневрирование той или другой стороны.

В начале боя японцы сосредоточили огонь 5 кораблей на “ Суворове”, 7 — на “ Ослябе”, и русские пытались сосредоточить огонь 4 кораблей на “ Миказа”, и четверть часа одновременного сосредоточения огня русских и японцев решили все. Дальнейшее не важно. Так что же решило дело?»

Огонь!

«Что же это был за огонь? О нем можно судить по тем разрушениям, которые он причинил нашей эскадре.

Со стороны японцев это был не только сосредоточенный огонь, не только град снарядов, а нечто совсем иное, не испытанное нами раньше, неожиданное, неведомое… Это был, по образному выражению Семенова, “ жидкий огонь”, то, пред чем не устояло бы ни маневрирование, ни умение стрелять нашими старыми снарядами [208].

К моменту, когда ставилась на карту судьба империи, японцы выбрали, приготовили и испытали втайне новоеоружие.

Вот в чем была ближайшая непосредственная причина молниеносной катастрофы, настолько невероятной, что в Петербурге не хотели верить, что русские броненосцы потоплены артиллерией, а японская эскадра не понесла никаких повреждений.

Это было неожиданно и невероятно даже для самих участников боя, которые и раньше не надеялись на победу, сознавая свою слабость во всех отношениях.

Этот факт надо признать, ему нельзя не придавать подобающего значения из опасения, что указание на материальную причину отвлечет от преклонения пред “неизменными началами”, а тем более “ духовными”, которые все же воплощаются в материальные формы».

300-кратное превосходство!

«По количеству взрывчатого вещества, вносимого в 1 минуту, а следовательно, по фугасному действию, японские суда превосходили русские в 15 раз [209].

Сила взрывчатого вещества у японцев (шимоза) гораздо больше, нежели пироксилина, допустим, вдвое, значит, японский огонь только от качества снарядов в 30 разпревосходит русский, и, следовательно, один японский корабль стоил 30-ти русских [210].

Вот где сидел принцип сосредоточения сил на этой дистанции (35 кб) и вот как понимали его японцы. А более близкая дистанция для русских была невозможна.

Главнейшее применение этот принцип нашел в качестве разрушительной силы снарядов, а не в числе кораблей, ни в скорости, которых уже нельзя было увеличить, ни в маневрировании.

Считая меткость комендоров японских вдвое превосходящей русскую (в “ Миказа” 30 попаданий, в “ Орел” — 42, в “ Суворов” еще больше), получим, что огонь японцев превосходил русский в 60 раз.

Это примечание столь важно, что позволим себе его немного дополнить свидетельством академика А.Н. Крылова, воспроизведенного А.С. Новиковым-Прибоем в примечании к эпилогу своей дилогии.

Какой-то умник из Артиллерийского управления (а может быть, действительно умник и за хорошие бабки?!) велел чуть не втрое увеличить влажность пироксилина в снарядах для 2-й эскадры против стандартной десятипроцентной. Чтобы в тропиках — де самовозгорания не было. Русский флот узнал об этом только в 1906 году, когда однотипный «Суворову» броненосец «Слава» обстреливал взбунтовавшуюся крепость Свеаборг снарядами из запасов для 2-й эскадры, и офицеры, ведшие наблюдение за стрельбой на мостике броненосца, с изумлением видели, что снаряды не взрываются! Когда крепость была взята и артиллеристы «Славы» смогли осмотреть ее, то они нашли свои снаряды практически совершенно целыми. Только некоторые из них были без дна, а другие слегка развороченными. Сведения эти были немедленно засекречены, и адмирал Рожественский так никогда об этом и не узнал. А вот адмирал Того, похоже, знал об этом еще до Цусимы. (И ведь хоть бы кого из ответственных за все эти безобразия умников повесили у нас, когда все вскрылось! Глядишь, никаких бы 1917-х годов не было! И 1991-х, кстати, тоже.) То есть страшным напалмовым снарядам мы ответили в основном стальными болванками.

На доступном для них расстоянии (до 25 кб) они чисто прошибали любую японскую броню — бронебойность у нас была на «ять», — иногда даже оба борта, оставляя гладкие круглые дырки. Аккуратные японцы сразу после боя вставляли в эти дырки деревянные кругляши, закрашивали краской — и хоть на парад.

Площадь незабронированного борта у русских (60%) была приблизительно в 1,5 больше, чем у японцев (около 40%).