Борис Галенин - Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II

Следовательно, разрушительное действие японского огня было больше русского в 90 раз.

Скорострельность японских орудий в два раза превышала скорострельность русских.

Если этот расчет приблизителен и груб, то все же он говорит много.

В полтораста раз японский огонь был действительнее русского при условии одинаково выгодного первоначального расположения,точнее, при условии возможности обеим сторонам стрелять всеми судами, чего не было в первую четверть часа.

При невозможности стрелять для половины русской эскадры сила японского огня увеличилась еще вдвое.

Следовательно, искусство маневрирования в данных условиях давало японцам увеличение силы в 2 раза,а остальные причины более чем в 150 раз».

Новое оружие — «жидкий огонь»

«Так вот каков был этот “ жидкий огонь”, материальная причина, quantite negligeable [211]для многих, опасающихся умаления “духа” и видящих в новом оружии явление временного характера, пока оно не сделалось общим достоянием, после чего все приходит в равновесие.

Увы!

Пока солнце взойдет, роса очи выест!

После гибели флота, создающегося десятилетиями, плохая надежда на “равновесие”.

И, быть может, если бы немцы выпустили газовые волны впервые не в незначительной стычке, а в широком масштабе — на Марне в решающий момент, который не повторился больше, — la France nexisterait plus [212].

И если бы в разгар подводной войны Америка выступила не на стороне Антанты, то Англия стояла бы на коленях.

Введение нового оружия есть то же разделение сил противника, который в данный момент, часто длительный, не может воспользоваться всеми силами, ресурсами всей страны для восстановления равновесия и отыскания “противоядия”.

И если введение нового оружия связано с тайной, применение его — с внезапностью, в решающий момент, то катастрофа неизбежна».

Итак, скоро уж как 90 лет тому назад самым компетентным в данном вопросе лицом в русском флоте, крупнейшим знатоком всех фактов, относящихся к Цусимскому бою, была выявлена истинная материальная причина цусимской катастрофы русского флота. Было ясно показано, что отнюдь не мифические ошибки адмирала Рожественского, а подавляющее — многосоткратное [214]—огневое превосходство японского флота стало непосредственной причиной гибели 2-й эскадры.

И что же? Послужила ли статья генерал-майора по флоту царскому, будущего флагмана 1-го ранга и вице-адмирала флота советского основой для нового взвешенного подхода к Цусиме?

Отнюдь! Слова Шталя ушли будто вода в песок.

Уже в«Морском сборнике» 1925 года, посвященном 20-летию битвы, вопрос огневого превосходства японского флота практически обходится стороной. Современные же наши исследователи, особенно военно-морские, вообще делают вид, что в сражениях 28 июля 1904 года и 14 мая 1905 года обе стороны использовали одно и то же оружие. Просто Порт-Артурская эскадра стрелять умела, ну и талант адмирала Того не успел пока развернуться в полномасштабный гений. Хотя, вообще, не очень ясно, зачем нужен гений против нас, бездарностей и недоучек.

Нигде не найдете вы слов не только о «жидком огне» как тайном оружии японцев, но и о том, что в русских снарядах с перемоченной взрывчаткой влажность у взрывателя доходила вообще до 80%, превращая могучие снаряды в стальные болванки. Напротив, можно услышать, что только нервные штатские могут думать, что влажный пироксилин хуже сухого: «В сознании обывателя сухие дрова горят хорошо, а влажные плохо, поэтому и пироксилин более влажный должен хуже взрываться» {212} . А на самом-то деле пироксилин очень даже любит, когда его мочат. А действительно, скажи плохо? Лежишь себе спокойно и взрываться не надо. Целей будешь. И вообще, при Цусиме «японцы не имели значительного превосходства в силах, которое могло позволить им безнаказанно уничтожать противника» {213} .

При этом слова А.В. Шталя этими авторами даже не опровергаются. Будто не было ничего сказано. Так и не в курсе остается сегодняшний, даже флотский, читатель о том, какое на самом деле огневое превосходство, достигнутое самоотверженной работой в масштабах, не боюсь сказать, Земного шара и до сих пор тщательно скрываемое,ожидало адмирала Рожественского и его эскадру.

И подчеркнем еще и еще раз, что из статьи адмирала Шталя однозначно следует также, что любые маневры русской эскадры, любая тактика ее, обладай она даже сравнимым эскадренным ходом, в лучшем случае свели бы это превосходство от 300-кратного к 150-кратному.

Мало тоже не покажется.

Твой враг выбран не тобою, а для тебя

Допустим на минуту, что адмирал Рожественский каким-то чудом узнал о невероятном увеличении сил противостоящего ему флота, но, будучи верен вечному солдатскому завету «Твой враг выбран не тобою, а для тебя!», все равно ввел в неравный бой за Родину вверенную ему эскадру. Тогда можно присоединиться к словам Бориса Жерве, старшего минного офицера славного «Громобоя», капитана 1-го ранга в Первую мировую войну, а в 1925 году начальника ВМА РККА, сказанные в 20-летие памяти подвига 2-й эскадры и ее Командующего:

«Его железной воли хватило, чтобы отдать минимум необходимых для боя распоряжений, чтобы отослать в Шанхай лишние, по его мнению, транспорты и командировать в бесцельные крейсерства вспомогательные крейсера.

Его воли хватило также на то, чтобы доблестно ввести в бой с превосходными силами искусного противника его слабую и неподготовленную эскадру и чтобы без трепета, до конца, до потери от полученных тяжелых ран сознания, выполнить свой долг солдата.

Что больше он мог сделать?

Вступив в бой, видя быстрое, неизбежное как рок, разрушение его флагманского корабля неприятельскими снарядами; слыша треск рвущегося металла, шум охватившего корабль пламени, крики и стоны убиваемых и раненых, истекая кровью от полученных ран и теряя сознание от боли и потери крови, не представил ли Рожественский в своем затуманенном уже воображении столь хорошо знакомые ему кабинеты и канцелярии Адмиралтейства, в тиши которых благодушествующие мудрецы вершили судьбы русского флота… по всем правилам военно-морского искусства!» {214}