Борис Галенин - Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II

— Так…

Но чтобы поднять настроение экипажа, он бесстрашно вышел из рубки на мостик. В это время снаряд ударил в площадку фор-марса, и на мостик посыпались осколки. Фитингоф опустился на колени, а потом сел, не издав ни одного стона. К нему подскочили офицеры:

— Сильно вас ранило, Бруно Александрович?

— Так, — ответил доблестный командир и, немного помолчав, скупо добавил: Основательно. Кажись, порвало кишки…

В командование броненосцем вступил старший офицер — капитан 2-го ранга Владимир Николаевич Дуркин, который отвел поврежденный броненосец в хвост колонны.

Вечером и в ночь «Наварин» сначала успешно отбивал все минные атаки и не отставал от прибавивших ход броненосцев отряда Небогатова, держа 12 узлов — максимально возможную для него скорость и в оптимальном состоянии. Но от большого хода начали сдавать переборки в корме броненосца. Кают-компанию затопило. Погруженная в воду корма тормозила ход броненосца. Он начал отставать.

Гибель «Наварина» после гибели «Бородино» стала одним из следствий «командования» эскадрой контр-адмирала Небогатова.

Японские миноносцы усилили свои атаки на отстававший броненосец. «Наварину» стало трудно отбиваться одному. Дымный порох, которым были начинены патроны его снарядов, давали после каждого выстрела массу дыма, и пока этот дым не рассеивался, нельзя было вести наводку для следующего выстрела. Старые орудия «Наварина» стреляли слишком медленно, для того чтобы могли быть отражены атаки быстрых миноносцев.

С погибшего в трагическую ночь с 14 на 15 мая эскадренного броненосца «Наварин» чудом спаслись три матроса.

«Адмирал Нахимов»

Броненосный крейсер «Адмирал Нахимов» — по официальной классификации, крейсер 1-го ранга — с самого начала входил в состав 2-го броненосного отряда эскадры, поскольку, по словам Командующего, «обвык ходить в строю с броненосцами», а ничего лучшего все равно не было.

Ветеран русского флота был спущен на воду 21 октября 1885 года и вступил в строй в 1888 году. Вооружение его состояло из восьми 8-дюймовых орудий, располагавшихся в четырех двухорудийных барбетных башнях [177], защищенных легкими броневыми крышками. Батарея из десяти 6-дюймовых орудий прикрывалась 50-мм обшивкой борта. Система подачи боеприпасов была неудачна и медленна. Следует отметить справедливости для, что на момент вступления в строй «Адмирал Нахимов» был едва ли не наиболее мощным кораблем в мире в своем классе. Но корабли устаревали в то время быстро.

Командир — капитан 1-го ранга Александр Андреевич Родионов. Единственный, кроме Озерова, спасшийся из командиров кораблей 1-го и 2-го броненосных отрядов. Спасшийся в буквальном смысле слова чудом. Поскольку, обеспечив посильно спасение экипажа, отказался покинуть вместе со штурманским офицером лейтенантом Вячеславом Евгеньевичем Клочковским тонущий крейсер. Водоворот, образующийся при погружении корабля, сорвал их с мостика, и несколько часов спустя они были подобраны из воды японцами.

В 1906 году капитан 1-го ранга Родионов геройски погиб на службе Престолу и Отечеству при подавлении революционного бунта в Кронштадте. От него осталось донесение о бое во 2-м выпуске «Донесений», но нет его показаний в Следственной Комиссии. Он их дать не успел. Но атмосферу, что он создал на вверенном ему броненосном крейсере 1-го ранга, прекрасно передают слова донесения о бое командира кормовой 8-дюймовой башни мичмана Алексея Рождественского:

«Согласно бывшего 13 мая 1905 года сигнала Командующего 2-й эскадрой флота Тихого океана “приготовиться к бою”, крейсер 1 ранга “Адмирал Нахимов” утром 14 мая был совершенно готов вступить в бой с неприятелем.

Настроение духа личного состава было превосходное. Команда рвалась в бой и только молилась, чтобы Бог сохранил Адмирала, в которого она верила и от которого ждала победы» {152} .

Между тем оценка причин поражения, качества командования и прочие оценки и мнения содержатся именно в показаниях, а не в донесениях.

А такие показания — из 8 командиров кораблей 1-го и 2-го отрядов броненосцев 2-й эскадры, той части эскадры, которая собственно и вела бой с японским флотом днем 14 мая и в ночь на 15-е, — дал единственный уцелевший изних ко времени дачи показаний командир броненосца «Сисой Великий» капитан 1-го ранга Мануил Васильевич Озеров. К этому броненосцу и его командиру мы сейчас и перейдем.

«Сисой Великий»

«Сисой Великий» был спущен на воду в мае 1894 года и в следующем году вошел в строй. Четыре 12-дюймовых орудия размещались в двух бронебашнях по традиционной схеме, а вот 6-дюймовых орудий было всего лишь шесть. Сказалась экономия в тоннаже — всего 8800 тонн. Перед походом на броненосец установили дополнительно четыре 5-дюймовых орудия Канэ. Эскадренный броненосец «Сисой Великий», как и броненосцы типа «Бородино», имел новую артиллерию главного калибра с дальностью стрельбы 74 кб.

Как и у «Наварина», у «Сисоя» были не забронированы нос и корма, но имевшаяся броня была довольно мощной.

В книге Игоря Бунича «Долгая дорога на Голгофу», посвященной броненосцам 2-й эскадры и их командирам, есть глава, рассказывающая и о «Сисое Великом». Однако в ней мы не найдем даже фамилии командира «Сисоя». В многостраничной «Цусиме» Новикова-Прибоя, где перемыты косточки, кажется, всем сколько-нибудь заметным не то что командирам, но и офицерам 2-й эскадры, командиру шестого по значению броненосца эскадры посвящены в буквальном смысле две фразы на одной и той же странице:

1) «Командир “Сисоя Великого” капитан 1-го ранга Озеров, надеясь на их (японцев. — Б.Г.) помощь, отослал свой миноносец обратно к крейсеру [“Владимир Мономах”]»;

2) «Японцы запросили: сдается ли он? Капитан 1-го ранга Озеров ответил утвердительно» {153} .

Такая удивительная краткость в характеристике человека, на показаниях которого держится чуть не половина «мнений» об адмиралеРожественско м как Следственной Комиссии по Цусимскому бою, так и «официальной истории», представляется, по меньшей мере, непонятной. Однако краткость эта покажется куда менее удивительной, если мы познакомимся с портретом почтенного командира «Сисоя», нарисованным в записках уже знакомого нам младшего минного офицера броненосца лейтенанта А.В. Витгефта. Записках, напомним, не предназначавшихся для публикации и чьего бы то ни было обличения.